Рыцари Атлантиды - Быстров Андрей (список книг .txt) 📗
В верхней части цилиндра они вынырнули. Да, тут был воздух, душный и спертый, занимавший не более кубического метра в объеме… И здесь царила почти кромешная тьма среди многочисленных угловатых механизмов, о которые Шевцов несколько раз больно ушибся. Жалкие порции отраженного и преломленного света просачивались снизу, из пронзенной солнечными лучами зеленой воды, но его было слишком мало, чтобы разглядеть лицо Шерон. Девушка дышала — это Шевцов ощущал. Она не произносила ни слова. Была ли она без сознания? Или, как и он, понимала, что их задача — продержаться здесь, а при разговорах и движениях расходуется больше кислорода?
Соленая вода причиняла нестерпимую боль раненой ноге Шевцова. Казалось, в обнаженную мышцу вгрызлись тысячи микроскопических крабов и вырывают из нее кусок за куском. Тяжко, размеренно стучало в висках. Воздух, пахнущий раскаленным железом и машинным маслом, становился все отвратительнее, как будто кто-то медленно вводил в сгущенную атмосферу яд из гигантского шприца. Но это был углекислый газ, источаемый их легкими и секунда за секундой отнимающий у них жизнь. Дыхание Шевцова и девушки участилось. Голову Игоря сдавливали чудовищные тиски, вязкие малиновые амебы плыли перед его глазами. Он задыхался.
Оставаться здесь дольше было нельзя.
Шевцов набрал полную грудь невыносимо омерзительного густого воздуха, ловя последние атомы кислорода, оттолкнулся от изогнутой железки и нырнул, поддерживая девушку. Он не думал, что в состоянии добраться до поверхности… Слово «думал» вообще было неприменимо к нему в эту минуту, но помогла сама морская вода. Она выталкивала их, как поплавки. Шевцов ударился головой о погруженный наполовину в океан край крыла, схватился за него, рванулся и… Вдохнул восхитительный морской воздух, в котором было сколько угодно кислорода, кубические километры прекрасного живительного кислорода, на весь мир, бесплатно и вдоволь для всех.
За комбинезон он вытянул девушку на крыло. Грудь ее вздымалась снова и снова, Шерон дышала, она была жива! Цвет ее лица поражал противоестественной бледностью, парадоксальным образом проступившей сквозь темную кожу, глаза были закрыты, но она дышала. А остальное было не важно.
Все остальное, кроме… Тех, кто напал на «Магеллан», конечно. Едва сознание Шевцова прояснилось, при первых же вздохах он бросил настороженный взгляд вдоль корпуса шаттла к кабине, прислушался. Кроме тихого плеска волн, не было слышно ничего. Оставив Шерон лежащей на крыле, он подплыл к почти касавшейся воды откинутой створке одного из люков «Магеллана», подтянулся, вполз на нее, так же ползком подобрался к кабине.
Никого, но так близко, так зловеще маячит в океане рубка уходящей субмарины с двумя фигурами на палубе, в одной из которых Шевцов узнал Зимина! Если сейчас показаться им на глаза, они будут стрелять. А если промедлить, вот-вот нагрянут спасатели… У Шевцова же имелись резоны не встречаться пока вообще ни с кем. Туманные резоны эти еще не оформились в логическую схему — это произойдет позже, а теперь только интуитивное, смутное, но непререкаемое знание шептало из магической глубины: нельзя.
Игорь втиснулся в узкую щель между лепестком люка и бортом, не поднимаясь во весь рост, на четвереньках пробрался к крышке отсека, где хранились надувные лодки. После ряда безуспешных попыток он вытащил одну, протолкнул в щель. Лодка упала на воду, забурлила химическая реакция — баллоны расправились, наполняясь газом.
Вслед за лодкой Шевцов сбросил два весла. Похоже было, что на субмарине не заметили его вылазки — он орудовал на левом борту шаттла, обращенном к побережью. Когда лодка надулась и заплясала на волнах, как тугой оранжевый апельсин, Шевцов с прежними предосторожностями сполз по створке люка, стараясь презирать терзающую ногу боль. Он выловил пустотелые пластиковые весла, подгреб к девушке и перетянул ее в лодку. Она по-прежнему была без сознания. Шевцов как мог уложил ее поперек баллона-поплавка и направил лодку к берегу.
В утренней тишине равномерное «сплэш-сплэш» весел звучало почти вызывающе. Тупоносая лодка упорно не желала идти ровно, и вдобавок скорость… Да какую там скорость можно развить на весельной спасательной лодчонке?
Шевцов миновал изрядную часть пути, когда заметил над горизонтом черных стальных шмелей — вертолеты «Блэк Тандер». Он охнул и налег на весла. Почему-то он считал, что ему отпущено больше времени — ненамного, но все-таки больше.
Весла выгибались, лопасти уже не плескали, а гудели в прозрачной воде. Этот бросок к берегу отнял у него больше сил, чем адский подводный заплыв из цилиндра шасси, но он успел. Когда туши вертолетов повисли над распростертым в море «Магелланом», лодка уже уткнулась носом в обрыв, надежно прикрытая переплетением древесных ветвей и невидимая с воздуха.
Он взял немного правее. Нос лодки зашуршал на прибрежных камнях. Шевцов ступил в соленую воду, скривившись от нового приступа боли. Он наклонился, с усилием подхватил девушку на руки и понес в глубь леса по руслу ручья. У небольшого овального озерца он опустил Шерон на траву. Девушка еще не пришла в себя, но ее дыхание было ровным, страшная бледность исчезла со смуглого лица. Это походило на сон, а не на обморок. Как любой космонавт, Шевцов обладал первичными медицинскими навыками. Он осмотрел Шерон и не обнаружил ничего тревожащего. Последствия шока, обморок, переходящий в нервный сон, и все. Должно пройти без следа.
Шевцов вернулся на берег, выпустил газ из поплавков лодки. Потом он отнес лодку назад к озеру и утопил вместе с приличных размеров булыжником. Весла он затолкал в расщелину между скалами у обрыва и лишь после этого занялся раненой ногой.
Пуля вырвала клок икроножной мышцы — к счастью, стержневых кровеносных сосудов там не пролегало, и крови было относительно немного. Шевцов расстегнул комбинезон, разорвал нижнюю рубашку, как сумел перевязал ногу. Рана была неопасной, но болезненной и вызывала хромоту, хотя после промывки озерной водой боль уменьшилась.
Шерон зашевелилась. Шевцов встал на колени возле нее, просунул ладонь под затылок и приподнял ее голову. Девушка пыталась что-то сказать, ее губы вздрагивали. Шевцов приблизил ухо к ее рту.
Едва слышно она повторяла раз за разом вопрос:
— Где я?..
— В безопасности. — Игорь принужденно улыбнулся, только для нее.
Шерон вдруг рванулась из его рук, резко села. Невидящий взгляд ее широко распахнутых глаз неопределенно блуждал вокруг.
— Что случилось? Где мы? Где остальные?
— Все погибли, — сказал Шевцов. Быть может, ему не следовало с мгновенной безжалостностью возвращать девушку в пучину недавнего ужаса, но она отреагировала с абсолютным безразличием. Шерон кивнула, словно речь шла о позабытой мелочи, настолько маловажной, что о ней и помнить ни к чему.
— А, да…
Вдруг она закрыла лицо руками и разрыдалась.
Игорь обнял ее, прижал к себе. Когда Шерон успокоилась и во второй раз подняла на него глаза, взгляд ее был осмысленным.
— Это ты притащил меня сюда? — спросила она, осматриваясь. — Я хочу пить… Мы должны идти, скорее найти полицию…
Игорь непреклонно покачал головой. Пока он возился с лодкой, девушкой и собственной раной, его подсознательные запреты перебрались на уровень здравого рассудка и выстроились в неопровержимую систему умозаключений. Он не был уверен, готова ли Шерон понять его, и решил дать ей еще немного времени.
Из озера он принес холодной воды в ладонях, напоил девушку. Когда она судорожно глотнула воду, ее взгляд упал на повязку поверх его комбинезона.
— Ты ранен?..
— Зацепило… Это пустяки.
— Но ты сможешь идти? Я имею в виду — далеко? Кто знает, где здесь ближайшая дорога…
— Идти я смогу, — ответил Шевцов. — Но прежде чем куда-то идти, скажи мне вот что. Ты понимаешь, что с нами произошло?
Она неуверенно покачала головой, прядь мокрых волос упала ей на лоб.
— Кажется, да… Этот ужасный Зимин… Он мне с самого начала не нравился! Думаю, он сговорился с кем-то на станции «Маунтин», и они посадили нас прямо в лапы каких-то гангстеров… Так?
