В рай без очереди - Клочков Сергей Александрович "settar" (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗
В подъезде сумрачно и жарко. Окна на лестничных площадках закрыло листвой, из полуоткрытой двери подвала несло зловонным сухим теплом. Краска на стенах слезла и осыпалась, под ботинком сухо захрустели чешуи штукатурки. После дневного света подъезд казался темным и мрачным. Постояв пару минут и послушав тишину дома, я медленно подошел к двери нужной квартиры, а после, отвернувшись, присел на лестничную площадку и со злостью сплюнул.
Квартира была вскрыта. Простенькую деревянную дверь отжали, по-видимому, крепкой фомкой – дерево треснуло и согнулось, у покривившегося замка торчали щепки. Судя по цвету дерева и слою мелкой серой пыли на обломках дверной ручки, квартиру взломали давно, похоже, сразу после эвакуации. Черт. Не факт, далеко не факт, что удастся мне выполнить этот фриланс и получить деньги. В том, что воры вынесли из квартиры практически все ценное, я почти не сомневался.
Из плотного футляра достал маленький фотоаппарат-«мыльницу», щелкнул со вспышкой взломанную дверь. И, спрятав уже не нужные ключи, вошел внутрь.
В квартире припахивало сухими яблоками, заплесневевшей бумагой и пылью. Отдельные солнечные зайчики, проникающие сквозь грязные стекла, давали не много света, отчего комнаты были погружены в глубокий багровый сумрак. Прихожая с пыльной ковровой дорожкой, потемневшие занавески вместо комнатных дверей, провалившийся пол на кухне – из дыры в линолеуме едва заметно пульсировало синеватым лучиком. Ну, на кухню, к счастью, мне не нужно, а путь в спальню, похоже, был чистым. Похоже. Э-эх… детектор бы, хоть плохонький, устаревшей модели, найти в Зоне, так как купить такую вещь с моими-то «связями» пока не представляется возможным. Понятно, что и с новейшими сканерами мрут как мухи, но все ж таки точно не лишней была бы научная машинка. Ну а пока совсем уж по-дурацки бросить в проем двери облезлый веник, всматриваясь, не полыхнут ли серые вспышки, нет ли ряби в воздухе и не слышно ли сухого натужного треска. Найти детектор… м-да… Видел ты, Ланс, как-то раз подходящего мертвеца, явно сталкера. В аномалию залез парень… ну или девка, там за давностью уже не определить было. Деревце вырубил лопаткой своей особенной, сучок крюком заострил. Ну и вытащил из танцующего и крутящегося вихря легкое совсем тело, посидел в раздумьях, да так и не решился с черного и покоробившегося пояса снять детектор и мини-компьютер, тот легендарный ПМК, о котором взахлеб Ботаник рассказывал. И автомат Калашникова, да не простой, а дорогой и редкий АК-12 с рюкзака не снял… не смог. Вместо этого за каким-то чертом вырыл саперкой яму и тем же крюком труп в нее стащил и, укрыв предварительно куском рваного тента от фуры, зарыл. А потом нажрался дома до тошноты, обматерил ни в чем не виноватого Ботаника и уснул в ванной, едва не залив соседей… есть все-таки в моей фрилансовой свободе некоторые, скажем так, издержки. И злоба временами накатывает, и страх беспричинный, и ночью кошмары, и когда припрет в Зоне по-серьезному, так, что смерть челюстями уже перед носом щелкает, готов бросить все и обратно в контору, скучную до ломоты в зубах, но зато безопасную. И других ребят за два года находил не раз, иногда даже знакомых, и хорошо, если они просто мертвые были, как ни страшно о таком думать – «просто мертвые». От всех этих дел некоторые головой едут, да только мне, видимо, повезло. С душой ведь как? Если долго ее по грязи да колючкам возить, то или пузыри кровавые выскочат и шкура слезет до живого мяса, или покроется эта самая душа мозолью в три пальца толщиной, такой коркой, что порой сам удивляешься, откуда столько нездорового цинизма в тебе берется, непрошибаемости какой-то. Однако и на мозолях трещины случаются. Иногда весьма ощутимые. Потом, правда, все зарастает, рубцуется, и тянет на пустые улицы с такой силой, что хоть волком вой. Испортил меня фриланс. Окончательно испортил.
Вот и сейчас не столько из-за упущенных денег неприятно на душе, а словно обманул кого-то. Не нашел я ни орденов, хотя шифоньеры перерыл тщательно, перетряхивая каждую вещь, ни драгоценностей в стопке простыней. Естественно, ведь простыни эти к моему приходу уже валялись на полу мятыми и пыльными холмиками в россыпи разных ниток, булавок и пуговиц, разбитых баночек и раздавленных фарфоровых кошек со слониками. «Чистили» квартиру обстоятельно, со знанием дела – такие воры очень хорошо знают все нехитрые тайники доверчивых граждан, будь то банка с крупой или стопка постельного белья. Не тронули даже технику, в том числе и достаточно неплохой, дорогой телевизор, зато проверили и опустошили все найденные кошельки и шкатулочки, перетрясли книги в поисках припрятанных купюр. Альбомы с фотографиями, впрочем, не тронули, и на том спасибо, все не с пустыми руками возвращаться. Сфотографировав напоследок весь тот разгром, что устроили воры, я осторожно покинул квартиру. Возвращался по своим следам, не без труда углядел на обратном пути тот самый детектор движения, за проволочку которого неосмотрительно задел сегодняшней ночью, и без приключений отмахал четыре километра к припрятанной в лесочке старенькой, но любовно восстановленной и весьма надежной по этой причине «Ниве». В ожидании, пока стихнут на дальнем шоссе моторы машин военного патруля, немного вздремнул, предварительно пообедав горячим супом из термоса и бутербродами. Машину вывел на шоссе уже вечером, когда начало смеркаться. В принципе на таком расстоянии от Зоны полицию и военных можно было не опасаться. Документы у меня в порядке, вид и машины, и меня самого нарочито бедноватый и немного интеллигентный даже, в багажнике большая корзина с ранними опятами и банка, наполненная гниловатой лесной малиной – и то, и другое специально купил у придорожной торговки, когда ехал на «дело». Если малину можно будет смело выкинуть, слишком уж неприглядна, то крепкие молодые опята вполне сгодятся в качестве приятного дополнения к жареной картошке. И вопросов ко мне никаких – вежливый и скромный грибник на дешевой «тачке» возвращается с «тихой охоты», а обрез, спрятанный под крышей в специально сделанном тайнике, еще найти надо. Домой по пустынной широкой дороге, которая, конечно, помнила и другие, куда более оживленные времена, а сейчас на ней даже фонари не горят, и лишь изредка промелькнут фары встречного автомобиля. И вдруг запищало слегка в ушах, небо озарилось бледными зарницами, и я, тормознув «Ниву» у обочины, вылез посмотреть на Прилив, запоздавший примерно на семь часов относительно прогноза.
На северо-востоке появилась едва заметная дымка, похожая на прозрачное облако. Дымка на глазах посинела, затем подернулась переливами нежнейшего перламутра, светящегося настолько слабо, что его с трудом можно было рассмотреть на фоне черного неба. И легкий такой писк в ушах, и словно теплой водой их залило – кстати, и за сотню километров от Москвы у людей в ушах пищит, и, говорят, иногда даже «флэш-галлюцинации» бывают у особенно чувствительных граждан, подташнивает или голова болеть начинает. Уж не знаю почему, но из всех знакомых старателей, которых, правда, было немного, я один спокойно переносил Прилив даже в Зоне – никаких проблем со здоровьем до сих пор не наблюдалось. Хоть и стращали вояки, что, мол, сдохну, я просто пережидал Прилив, лежа где-нибудь в кустиках, намахнув предварительно грамм пятьдесят согревающего. Да, чуть паршиво, голова побаливает, писк этот, в животе булькает и урчит, но только и всего. Киря Космонавт, с которым как-то вместе до Текстильщиков ходили, тот прямо аж кончался, вырвало бедолагу, слезы в два ручья, и потом знобило его нешуточно, хотя мне ну вот совсем ничего в первый раз не было, даже в ушах не пищало. Да и вообще, если бы от Приливов сталкеры кончались, об этом наверняка было бы известно. Единственная засада в том, что после волн аномальных энергий на безопасных тропинках зачастую «очаги» появлялись, а из Города какая-нибудь новая, не всегда безопасная живность выползала. Или, что чаще, не совсем живность даже…
Над Городом померцало еще немного, словно от молний далекой грозы, причем высоковольтные разряды в Москве действительно не редкость, целые «сухие грозы» при ясном небе случаются. Видел я как-то молнию, прямо из земли в небо шарахнувшую, – натурально такое белое дерево над домами секунды три висело, а от грома в соседнем супермаркете остатки стекол на землю посыпались. Может, и во время Приливов разряды случаются… ага. Стих настырный не то вой, не то телефонный писк где-то в середине головы настолько резко, словно его рубильником выключили. Сел в машину, зевнул – выспаться бы, почти сутки на ногах, – и, не особенно торопясь, поехал дальше, не выжимая больше восьмидесяти. К Ботанику прибыл уже далеко за полночь и, едва смыв грязь и пот под холодным душем, просто нырнул в сон, проигнорировав яичницу с салом и кружку крепкого чая.
