Академия (СИ) - Бутырская Наталья (читать книги .txt) 📗
Я вышел из кабинета, прошёл немного по коридору и врезал кулаком по стене. Лули внешне была красивой и вела себя достойно, но сейчас я её ненавидел. Просто за то, что она существовала на свете. Хотя она была такой же жертвой ситуации.
Спустя час Мин Чинь принес договор, куда Кун Веймин внес еще несколько пунктов, отдельно было оговорено, что если я вынужден буду оставить Академию раньше выпуска, то Кун Веймин обязуется сообщить будущему тестю об этом заранее.
Когда подписи были поставлены, я официально оказался помолвлен с Мин Лули, шестнадцати лет от роду.
Призрачный город
— Не… не подходите! Вы знаете, кто я такой? Я — Вей из семьи Джин! — пятился мужчина в дорогом ханьфу, пока не уперся лопатками в стену.
— Джин? Не знаем таких, да и плевать. Ты нам должен! Помнишь про товар, что взял у нас два месяца назад? Когда расплачиваться думаешь?
— Но он еще не распродан. В вашем городишке и покупателей нормальных нет.
— Это твои проблемы. Одежку-то ты себе прикупил!
— Это для дела! — взвизгнул Вей. — Для солидности! Кто будет доверять нищему торговцу?
— Вот мы тебе и поверили. А толку? Либо плати, либо…
Вей зажмурился и сломал амулет. Пропасть с ним, с Золотым небом! Тут бы живым остаться.
Отправить человека к пятому стражнику с северных улиц. Учесть, что тот чиновник из земельного управления любит красные лимоны. Узнать, как справилась с заданием новая девочка. Придумать способ отбора новых работников.
Байсо сидел на матрасе, уставившись в стену, и мысленно перебирал всё, что он должен сделать в ближайшее время. Чем успешнее проходил захват города Зимней Цаплей, тем сильнее становилась его нервозность. Даже при торговле смолкой он вел себя спокойнее.
И мальчик понимал, почему он так нервничает: слишком много людей завязано. В Черном районе он полагался только на себя, но в себе-то он был уверен, а вот в детях — не очень.
Кривой не справлялся с нагрузкой, был трусоват и безалаберен, поэтому Байсо отправил его к лавочнику. Пусть мальчишка присмотрит за ним. Если лавочник не будет глупить, то можно будет продвинуть его дальше, передать больше магазинов и через него проворачивать свои дела.
А вот Сиволап оказался прекрасным помощником, к тому же на нём хорошо сработало то заклинание доверия, в результате чего он готов был умереть за Байсо. Ну, может, и не умереть, но работал он усердно. Он вел вербовку новых помощников, передавал задания, выдавал плату.
Более того, после получения первой прибыли Байсо с новой мамой сразу же переехал в другой район, где их никто не знал, перекрасил волосы и брови в черный цвет и больше ни с кем, кроме Сиволапа, по делам Зимней Цапли не контактировал. Да, иногда сам проверял работу подчиненных, следил за ними, но только в роли обычного уличного мальчишки, узнавал слухи о Зимней Цапле.
Сейчас отбор работников шел более жесткий. Ребенку давалось первое простое задание, принимался устный отчет, а затем Сиволап решал, будет он работать дальше или нет. Тут оценивалась и способность не привлекать внимание, и память, и внимание к деталям, а главное — ответственность. Если ребенок считал это баловством, всего лишь возможностью получить пару монет, то его не брали. Но чем известнее становился Зимняя Цапля, тем сильнее детишки старались.
Неожиданно в лучшие работники выбилась та девочка, что первая попросила задание у Байсо. Ей было плевать и на Цаплю, и на его затеи, она хотела зарабатывать. Бралась за любые задания, лишь бы платили. И Цаплю это вполне устраивало. Отличный деловой подход!
Несмотря на то, что Байсо прожил в Ваньшане уже полтора месяца, под его наблюдением до сих пор находился лишь небольшой участок города: северные улицы, местные лавочники, несколько мелких чиновников, самые видные жители этого района. Но тут было не так много возможностей для роста. Что можно взять с нищих?
Нужно переходить дальше, расширяться. Но как? Сиволап еле-еле управлялся со своим участком, и он всего лишь собирал данные и пересказывал их во время вечерней игры в мяч. Сам Байсо продумывал схемы и задания, но для этого ему приходилось запоминать сотни деталей и десятки имен.
Да и детей лучше подбирать из тех районов, где они жили.
Нужен новый человек.
И мать Бохая, Хэ Ченгуан (в переводе с китайского Ченгуан — утренняя, легкая), тоже оказалась непростым человеком. Когда Байсо представлялся ее сыном, он не знал, что фамилия Хэ входит в сотню старейших семей города со сложными правами наследования полей. Если вдруг ее захотят навестить родственники мужа, то увидят внезапно воскресшего сына, не похожего на умершего ни внешностью, ни возрастом. Сейчас Бохаю было бы пятнадцать лет, несчастная женщина помнила его ещё маленьким и потому легко приняла Байсо, но не все же в семье Хэ сумасшедшие.
Ненужный риск, ненужное внимание… Пока Байсо решил не беспокоиться об этом. Во-первых, он перевез мать в другое место, во-вторых, не похоже, что Хэ часто навещали свою невестку. И к тому времени, когда они захотят её проверить, возможно, Байсо уже сможет решить эту проблему.
Сейчас ему нужны были люди. Умные толковые дети, которые хотят зарабатывать и умеют держать язык за зубами.
— Бохай! — в комнату вошла Ченгуанг. Байсо про себя называл её «мать Бохая», так как не хотел даже мысленно обижать маму Роу. — Ты хорошо покушал? Там осталось ещё немного риса.
— Спасибо! Ты же знаешь, еды достаточно. Не нужно беречь рис, поешь нормально.
— Да я привыкла есть по чуть-чуть. Опять сидишь? Может, погуляешь? Сегодня не так и холодно.
— Я позже погуляю, — бросил Байсо. Как она всё же отвлекала и раздражала чрезмерной заботой. Мама Роу заботилась незаметно, без излишней навязчивости, но при этом Байсо всегда чувствовал её любовь и тепло. Может, он злился из-за того, что мать Бохая видела не самого Байсо, а воображаемого сына?
— Сынок, может, поучим иероглифы? Помнишь, раньше ты любил рисовать их, — улыбнулась женщина и провела пальцем по воздуху невидимые линии, — это ноги, руки, крыша, а вместе — небо, что людей всех выше.
— Точно! — Байсо вдруг озарило. — Школа! Ма… мама, ты ведь хорошо знаешь грамоту?
— Твой отец научил меня нескольким иероглифам и иногда писал мне записки.
— Хочешь учить детей? Может, откроем школу?
— Учить? Но я не учитель. Кто доверит это женщине?
Но Байсо уже не слушал. Это была отличная идея. Школа — это возможность собирать детей в одном месте без подозрений, там можно оценить их ум и характер. Там же можно раздавать задания и выдавать плату. У школы лишь один минус — если их заподозрят, то легко смогут поймать. Но кто догадается, что за Зимней Цаплей стоит ребенок? Даже Сиволапу Байсо потихоньку вдалбливал мысль, что Цапля — это некий взрослый, присланный самим императором, чтобы принести в Ваньшань справедливость, а Байсо — всего лишь помощник, который передает слова Цапли остальным.
Первым делом мальчик занялся поиском помещения. В этом районе очень удачно пустовал один из складов, в него обычно складывали добытые огненные камни, но лишь после того, как основные склады неподалеку от шахт будут заполнены. Так как после последнего каравана, забравшего всю добычу, прошло немногим более полугода, нужный объем ещё не был достигнут. Сторож уверял, что месяца четыре склад не будет никому нужен.
Столы, письменные принадлежности, бумага — всё это в городе было в небольших количествах и стоило огромных денег. Особенно бумага и тушь. В Ваньшане их не делали, а завозить было дорого.
Может быть, Зимняя Цапля смог бы решить эту проблему, но Байсо не хотел привлекать к школе ненужное внимание. Все переговоры вела мать Бохая. Мальчик сумел убедить женщину в необходимости учебы, и та с азартом присоединилась к новой затее сына.
В конце концов Байсо решил, что дети могут писать и углем, таким черным камнем, который оставлял четкий след на ткани, бумаге и дереве. В шахтах он также встречался, но его отдельно никто не добывал. Уголь хорошо горел и давал тепло, но также пачкал воздух и стены дома. Огненный камень был гораздо удобнее.
