Летун. Фламенко в небесах (СИ) - Воронков Александр Владимирович (книга регистрации txt, fb2) 📗
…Как же они наших гоняли!.. Качественно, используя не только численное, ног и конструктивное преимущество своих, бесспорно, хороших, самолётов. Вот от очереди почти в упор вспыхнул огненным клубком один «чато», вывернулся и, дымя, пошёл вниз второй… Но вот почти вертикально рухнул «мессершмитт». Ай, молодца! Ай, красавчик наш истребитель! Так их, собак сутулых! Ещё один «Эмиль» вывалился из свалки и со снижением пошёл куда-то на северо-запад… Подбит? Тоже хорошо! Но на этом торжество прекратилось. Последний сражавшийся «И-пятнадцатый» на глазах у всех, как и я, наблюдавших с земли, бойцов и командиров, как бы разделился надвое, потеряв хвост, и посыпался вниз. От него отделился тёмный комочек, почти сразу же превратившийся в белый цветок парашюта. Ой, дурак! Подстрелят же!
И верно: немецкие «охеревшие» истребители устроили вокруг спускающегося вниз пилота хоровод. Каждый из пяти уцелевших истребителей по разу пронёсся рядом, поливая его огнём. Метрах в пятидесяти над поверхностью его парашют всё-таки вспыхнул и все внизу увидели, как парень падает прямо в воду Сегре…
Лётно-подъёмный состав нашей истребительной эскадрильи перестал существовать. Нет, кто-то, конечно, остался — спешенный, ссаженный с истребителя наземь, раненый…
А ведь всего несколько дней назад мы принимали эти истребители в Аликанте. Мы клялись отремонтировавшим их рабочим, что станем сражаться на них до конца, что прорвёмся. Недели не прошло, как три последних «И-пятнадцатых» погибли в бою с «мессерами». И ведь не сказать, что херово воюем…
* * *
О том. как я выбирался из Лериды, думаю, вполне можно снять приключенческий фильм. Такой подростковый, из серии «война и немцы». Ну, в данном конкретном случае немцы, хотя и имелись, — но высоко в небесах. На земле попадались только франкисты да мавры.
Я вновь перешёл на правый берег Сегре и, стараясь не ввязываться в схватки, всё-таки добрался до шоссе. Ну, в паре коротких стычек поучаствовать всё-таки пришлось, в результате одной из них я разжился редким образчиком испанского военно-технического гения — пистолетом-пулемётом СТАР-35 с двумя магазинами на сорок патронов в каждом. Был ещё и третий магазин, он же — первый, в который как раз забилась грязь и франкистскому офицеру из-за этого не повезло: моя-то «Астра» работала, как полагается и пуля вошла туда, куда надо. Так что СТАР перешёл к новому владельцу, а заклинивший магазин был выкинут. Возиться с ним ещё…
Так вот, в изгвазданном обмундировании, в порванной на спине кожаной куртке и подобранном вместо пролюбленной где-то фуражки стальном шлеме, с пистолетом-пулемётом на плече я и добирался вдоль шоссе на Уэску до своего аэродрома Альфес.
Само шоссе можно было бы назвать пустынным, когда бы не валяющееся местами барахло совершенно гражданского вида, которое беженцы не смогли дотащить на себе, несколько брошенных повозок с подстреленными лошадьми и осликами да грузовик с надписью во весь борт «La llibertat és la nostra vida!» и красно-чёрным прямоугольником на кабине. Анархистов в Каталонии много, несмотря на прошлогодний майский мятеж. Ну так Республика борется не с анархистами, а именно с мятежниками — правыми или ультралевыми они являются, неважно. Дали по башке, ввели в русло — а теперь живите, как хотите и больше не пытайтесь против государства идти… Вот они и живут, и воюют — и даже чем дальше, тем лучше воюют. Потому что для правых они такие же враги, как любые республиканцы.
Мимо прошла потрёпанная рота народоармейцев. Спустя час с небольшим по той же дороге в сторону Лериды прошагал пехотный батальон фашистов. Спустя время — ещё один, но сильно где-то побитый. Я скрывался от враждебных глаз то в кустарнике наподобие тёрна, то просто в грязной канаве: у меня нет задачи в одиночку перестрелять всех солдат Франко. Мне нужно вернуться в свою часть, а то ведь там считают нашу троицу без вести пропавшими, хорошо, если в дезертиры не запишут!
До аэродрома добрался уже в сумерках.
Увидел издали красно-жёлтый флаг. Увидел аккуратно выстроившиеся на месте «И-15» и «СБ» «Юнкерсы-87» и «Мессершмитты-109Е».
Сел в траву и тихонечко завыл-заскулил…
Улетели. Уехали. И бомбёры, и наши истребители. И наземный обслуживающий персонал. И ведь видел же утром бой! Видел, но никак не связал в своей тупой башке! Франкисты не просто так рвутся вплотную к речке Сегре: их бы воля — они бы сразу перескочили через неё и двинулись в средиземноморскому побережью. Но вот упёрлись в защитников Лериды. Предварительно отрезав их от остального правобережья!
И меня, получается, отрезав от товарищей. Потому что я, как тупой баран, сам с боем ушёл из Лериды и дотопал хрензна куда, чтобы в гордом одиночестве теперь сидеть и любоваться, как на моём — ещё утром моём! — аэродроме теперь стоят немецкие самолёты и болтается флаг — «кровь и гной», красно-жёлтый.
* * *
Мы ползем, к ромашкам припадая, —
Ну-ка, старшина, не отставай!
Ведь на фронте два передних края:
Наш, а вот он — их передний край[5].
Какие там ромашки… И старшины никакого нет — в одиночку приходится действовать. Причём со свежим колотым ранением руки. До переднего края отсюда далековато, даже до «их». А вот ползать — ползать приходится, факт. Подползать к часовому. На своё умение владеть ножом я и не надеюсь, это дедушка у меня был казак-пластун, он как раз в этом году должен в Красную Армию призываться, а я существо летучее. У меня наготове — здоровенная «Астра», плюс СТАР-35 висит на спине. На всякий, как говорится, пожарный. Я пронаблюдал издалека вечером: немцы с садящихся самолётов горючку не сливали, но и свежей заправки не делали. Уж что осталось в баках, с тем и оставили свои флюгцойги до утра. И этим надо воспользоваться.
Постен[6] ходит туда-сюда не торопясь, винтовка на плече. Что-то напевает. У-у-у, злостный нарушитель УГКС[7]! Ну, сам виноват…
Укрывшись в тени самолётного крыла, дожидаюсь, когда немец пройдёт мимо и одним прыжком оказываюсь у него за спиной. Взмах! Удар пистолетной рукояткой по затылку — ага, ещё одно нарушение, каски вам для чего изобретены? Чтобы пыль собирать? Нет? Тогда чего не надеваешь?
А ганс-то крепкий, барагозит что-то на земле, сейчас завопит…
— Аларм!
Точно, завопил. Взведя курок, приставляю ствол пистолета вплотную к туловищу и дважды нажимаю на спусковой крючок. Всё. Откричался. Но и мне уже пора отсюда смываться: до здания аэродрома, конечно, далеко, но…
Железная лесенка на колёсах, по которой немцы после вылета спускались из машины, стоит неподалёку. Подкатываю её и карабкаюсь наверх. Ну, если фрицы замкнули кабину… Чёрт их знает, как у них с этим… не замкнули.
Откидываю фонарь кабины, шипя — лапа-то не казённая, болит, собака — влажу на место пилота, захлопываю назад.
Так… На этом порождении сумрачного тевтонского гения я пока что не летал. Это не «Бреге», да… Но с авиасимулятором, конечно, знаком. А что ещё старику на пенсии делать? На даче картошку окучивать и водку пьянствовать? Так не люблю я это дело. Ни дачу — не было у меня её сроду и хорошо, ни водку — потреблял, конечно, но только в правильной компании и в разумных пределах. На День ВВС, Двадцать третье февраля, Девятое мая и двадцать второго июня — это да, это обязательно, а в остальном — редко. Я больше вино уважаю.
Включаю тумблером освещение. Так… Что у нас с приборной доской… Ага, знакомо… В авиасимуляторе была модификация «Ю-88», но разница — так себе разница. В целом всё понятно. Что у «немца» хорошо — двигатель запускается не снаружи, а изнутри. Именно потому я и полез красть самолёт: а то ещё авиастартёр где-то искать, угонять… А я лени-и-ивый. Зачем мне напрягаться? Шучу, конечно. Нервы в напряге, вот и лезет в голову всякая ерундень.
Завелось!!!
Медленно выворачиваю со стоянки на ВПП, навстречу бегущим от здания аэропорта «кондорам». Слышу, как, задетая хвостовым оперением, с грохотом падает трап… Ну, полетели!
