Выжить. Терской фронт - Громов Борис Николаевич (книги бесплатно полные версии txt) 📗
— Сдаюсь! — Он передает «АКМС» мне назад. — Не выходит.
— Точно, — киваю головой я, но автомат у него не забираю. — А теперь попробуй нажать на вот эту кнопочку сверху. Ага, именно эту, рифленую.
— Ни хрена себе «кнопочка», — ухмыляется напарник. — Да такой, ежели ее открутить, самой по себе человека убить можно.
— Зато не сломается, — отвечаю я. — Нажал? А теперь крути против часовой стрелки.
Прицельное устройство гранатомета начало крутиться, издавая громкие металлические щелчки.
— Вот другое дело! — одобряюще киваю я. — А теперь попробуй прицелиться.
Толя вжимает приклад автомата в плечо. И Шуруп, и Коваль смотрят на него с улыбками. Ну, да, парни-то уже в курсе…
— Херня какая-то! Неудобно. Миш, да тут, примеряясь, шею себе свернуть можно!
— А то! А теперь попробуй по-другому. Зажми приклад под мышкой и еще раз прицелься.
— О! Намного лучше! Погоди, — озаренный внезапной мыслью Курсант даже автомат опускает на скамейку рядом с собой и тычет пальцем в закрепленную на прикладе «галошу» затыльника. — А на кой черт тогда вот эта фигня? Если с плеча стрелять все равно почти невозможно?
— Эта «галоша»-то? Честно? — пожимаю я плечами. — Понятия не имею. Для красоты, наверное.
Лицо у напарника разочарованно вытягивается. Ну да, он-то был уверен, что на его автомате висит какая-то очень нужная, да еще и так круто выглядящая штуковина. А оказалось — бесполезный хлам, да еще и с таким уничижительным названием.
— Да не расстраивайся ты так, — пытаюсь я его утешить. — Если когда-то этот затыльник придумали, значит, был для чего-то нужен. Я вот думаю, что сначала из него так и планировали с плеча стрелять. Потом оказалось, что это и не очень удобно, и довольно больно. Мало того, я вот когда был молодой-глупый и только-только эту зверюгу осваивал, не очень удачно приклад упер… Так мне отдачей чуть ключицу не сломало.
Глядя на чуть ли не пенечками вставшие уши слушателей, я только ухмыльнулся. Вон как они замерли в ожидании продолжения. Вдруг да и проболтаюсь где, когда и кто меня обучал, в годы, когда я был «молодым и глупым». Не, ребята, не дождетесь!
— Ну, вот, — продолжаю, будто ничего не заметив. — Вполне возможно, таких обормотов было много. И стали люди искать менее травмоопасный способ стрельбы. Вот и нашли.
Подхватив с лавочки «АКМС», я ловко принял изготовку к стрельбе.
— Да и целиться так, на самом деле, гораздо удобнее. Ладно, двигаемся дальше. Есть у «Костра» одна очень толковая особенность, от которой, к сожалению, позже отказались. Уж не знаю почему, что им так не понравилось, но из моего «ГП-30» так пальнуть уже не выйдет. Вернее выйдет, но только наобум, не прицельно.
С этими словами я присаживаюсь на корточки и ставлю Толин «АКМС» прикладом на землю, слегка подперев его сзади своей ступней.
— Из «ГП-25» можно стрелять «по-минометному», навесом. Чертовски удобно в бою, не надо высовываться из окопа или из-за укрытия. Вполне достаточно знать направление и примерную дистанцию до противника. А потом, — движением указательного пальца я освобождаю «молоточек» маятника, который тут же повисает грузиком вниз. — Видите, парни, эту штуковину? Называется она маятник. И нужна она именно для прицеливания при навесной стрельбе. Например, сидишь ты, Толя, в воронке. Сверху пули чирикают — башки не поднять. Буквально на секунду один глаз наружу высунул, — парни дружно хохотнули, видимо, представили, как бы это выглядело со стороны: одинокий Толин глаз, торчащий над воронкой. — Ага, подлый вражина вон там, и до него метров двести.
Я с треском выставил прицел «Костра» на две сотни и снова упер его прикладом в землю.
— Теперь глядите, чтобы ВОГ улетел именно на двести метров, вам надо направить автомат в нужную сторону и наклонить его под таким углом, чтобы маятник был строго перпендикулярен поверхности земли. Смысл слова «перпендикулярен» всем понятен?
— Бросай глумиться, Миш, геометрию в школе учили, слава богу, — укоризненно смотрит на меня Толя.
— Вот и молодцы. Глядите, если выстрелить надо не на двести, а на триста метров, — я снова трещу прицельным устройством, — то угол наклона автомата получается уже другой. Чем дальше надо выстрелить, тем выше задирается ствол. Видите? А направление держите по стволу автомата, он у вас, как стрелка в компасе на север, должен глядеть точно на противника. Понятно?
Мои слушатели дружно закивали головами, давая понять, что все уяснили. Ну, в общем, ничего удивительного. Все ж не мальчишки восемнадцатилетние, в первый раз автомат в руки взявшие. Опыт обращения с оружием есть, инструкции я дал вполне подробные, все показал наглядно. Еще б стрельбы устроить для практического закрепления. Но это — только с Толей и позже. Вытрясу из Костылева с Исмагиловым пару десятков инертных ВОГов. Думаю, на складе в Ханкале должны быть, ведь тренируют же они своих бойцов как-то. А боевые на учебу тратить — дело расточительное.
— Ну а раз все понятно и вопросов нет — разойдись. Занятие закончено.
— Миш, есть вопрос, — слегка приподнимает руку, будто школьник, Сашка. — Покажи свой подствольник, а? Охота глянуть, что там не так.
— Да не вопрос! — я подхватываю с лавки и передаю ему свой «АКС». — Гляди, во-первых, у «Обувки» прицельное устройство перенесли с левой стороны на правую. Чтоб гранатомет за одежду прицелом не цеплялся. А во-вторых, упростили его до безобразия. Видишь — никаких кнопок, ничего вертеть не надо, просто пенечек мушки и откидная планка, как на «Аглене» или «Мухе». Стало вроде как проще, но зато и маятника нет. Так что из моего навесом можно только наугад пальнуть. А уж попадешь или нет — как повезет.
Немного повертев мой автомат в руках и потренировавшись в прицеливании, Шуруп передал его стоящему рядом и с интересом слушающему Ковалю, а тот, в свою очередь, Толе.
— Что, юноши, теперь вы довольны? Больше вопросов нет? Ну, тогда точно — разойдись. После обеда занятий не будет, у меня дела, а у вас — личное время.
А дел у меня после обеда и впрямь немало. Надо забрать у Зины отстиранную и высушенную куртку от «горки», чтобы не ударить в грязь лицом на свидании с Настей. Но, прежде всего, надо навестить ее отца и отдать американскую гранату, которую мы с Толей так и не донесли ему вчера.
Выходя после обеда на улицу, замечаю вдали на северо-западе уже весьма широкую полосу яркого голубого неба. Причем ветер дует именно с той стороны, неуклонно сдвигая клубы серых туч в сторону гор. Отлично! Если ничего не переменится, то ко времени встречи с Настей погода совсем наладится, и свидание не сорвется из-за какого-нибудь сущеглупого дождя. Что не может не радовать.
За размышлениями о предстоящем вечере я и дошел до Комендатуры. Как я уже говорил, благодаря нашей с Толей любви к физкультуре и спорту, физиономию мою давно знали не только бойцы Охранной Роты, но и все окрестные дворняги, поэтому к Коменданту меня пропустили без лишней волокиты. А вот с самим Костылевым разговор поначалу как-то не задался.
— Ну, и чего хотел? — с порога встретил меня он довольно-таки недружелюбным тоном. Мало того, если б мысль могла становиться материальной, то под его тяжелым взглядом меня бы уже расплющило, словно таракана под полным собранием сочинений Ленина. М-да, похоже, плохи мои дела. Я, конечно, далеко не Шерлок Холмс, но в данном случае для определения причины столь неласкового приема особые дедуктивные способности не нужны. Слепому видно — господин капитан за дочь переживает.
— Але, служивый, — подобный тон и манеру выражаться я выбрал не случайно. Что там Костылев нафантазировал — не знаю, но, похоже, накрутил он самого себя неслабо и сейчас похож на токующего глухаря: не услышит никого, кроме своей светлости. А надо, чтобы услышал. И понял. А иначе — точно подеремся, а оно мне на фиг не нужно. Значит, надо его вывести из не сильно подходящего для конструктивного диалога состояния. Проще всего — удивить и ошарашить.
