Возмездие (СИ) - Кельвин Август (полная версия книги TXT) 📗
— Я знаю, что ты скучаешь… По маме… — Продолжил Медей. Но Рода покачала головой и мрачно произнесла:
— Нет, не скучаю… — Директор и Медей переглянулись.
— Тебе тут лучше? — Продолжал спрашивать Медей.
— Лучше… — Призналась Рода, — но грустнее…Потому что я одна. — Снова стало тихо…
VI
«Дорогая Тиена, я все-таки решился. Удочерил ту девочку — Роду. Позвони, как сможешь. И вообще! Приезжай ко мне скорее, мне нужна твоя помощь. С любовью, Медей».
VII
Золотая трапеция ползет по ковру, растягивается, удлиняется, покрывает столик, раскрытую книгу, белую чашку и струйку пара. И вот она ползет по паркету, взбирается на стену. И все кругом такое золотое, теплое!
— Меди!!! — Донесся женский голос из-за перегородки. — Ты что поставил тут стену??? — Девушка услышала частые шаги, будто кто-то бежал. Из-за стенки появился Медей. Он выхватил пакеты из рук сестры и бросил их на пол. Затем крепко обнял ее, так сильно, что даже слегка приподнял. Тиена обняла его крепче, так, что даже дышать стало трудно!
— Как же я соскучилась! — Призналась Тиена.
— И я! — Ответил Медей. Они отпустили друг друга. Медей берет пакеты одной рукой, другой хватает Тиену за руку и ведёт за перегородку в большой светлый зал. Бросает пакеты к стене, золотая трапеция нежно обнимает бумажную кучу. На диване, что повернут к широкому во всю стену окну, сидит Рода. Она смотрит в окно и не двигается. И золотое солнце обильно поливает ее светом и теплом. А за просторным окном виднеются крыши соседних небоскребов. Чуть поодаль тянется поток нантов и вектабов между ними и над ними. Закат. Тепло и светло. Тиена садится на диван рядом с девочкой.
— Привет. — Тянет руку. Девочка молчит. — У меня есть что-то для тебя! — Рода посмотрела на руки Тиены. Желтый кулачок раскрылся и чистые солнечные лучи раскрасили зернышко, лежащее на ладони.
— Что это? — Спросила Рода.
— Это самое удивительное растение на всей земле!
— Но это не растение!
— Это только зернышко. Оно такое маленькое, беспомощное, и не красивое… Но когда ты посадишь его в землю и дашь ему время…Оно вырастет и станет прекрасным! Ты увидишь его красивые белые и розовые цветы, почувствуешь их свежий сладкий запах, потрогаешь мягкие, как шелк, лепесточки. Это будет удивительное растение! Но, нужно чтобы кто-то ухаживал за ним. И ему нужно время.
— А давай посадим?
— А давай! — Тиена улыбнулась. Медей заранее приготовил пластиковый горшок с землей. Рода подошла к нему, потрогала влажную черную землю.
— Такая мягкая! — Сказала она Медею и положила зернышко в ямку. Присыпала его мягкой черной землей и хлопнула в ладошки. Тиена погладила ее по волосам.
— Знаешь, — сказала она, — ты очень похожа на это зернышко! Сейчас ты еще маленькая и твоя жизнь, как и его, только начинается. Со временем ты подрастешь, станешь красивой, умной, прекрасной! И все это время Медей будет ухаживать за тобой, как ты за этим растением. Ты ведь будешь? — Рода улыбнулась и кивнула. — Вот и умничка!
— Нужно помыть ручки? — Спросила Рода.
IX
Однажды завтракали вместе. Пахло молоком, хлебом и горячим шоколадом. Струйки пара тянулись к потолку. Сонная Рода закончила, встала и сказала: «Спасибо, па…Медей».
Чуть позже Медей как обычно после работы зашел за ней в садик. Воспитательница крикнула Роду, чтобы та заканчивала игры, так как за ней пришел папа. Рода не откликнулась. Наоборот, спряталась в одном из цветных домиков среди мягких игрушек.
— Что случилось? — Спросила воспитательница, когда подошла к ней. — За тобой папа пришел, а ты здесь! — Рода отвернулась и ничего не сказала. Такую обиженную Медей и привез ее домой. А когда наступила ночь, зашел к ней в комнату. Рода была уже под одеялом, над кроватью чуть видно светился ночник, слегка окрашивая розовые стены и солнышки на них.
— Спокойной ночи, доченька. — Сказал Медей и укутал ее одеялом. В ответ услышал лишь всхлипывание и тишину.
Так продолжалось какое-то время. Никак не могла Рода назвать его папой. А Медей уже привязался к ней, как к родной дочери и полюбил.
Однажды сели смотреть вместе мультик. Яркие картинки сменяли друг друга, весёлые звуки разносились по квартире. Птенчик спросил старую кривую птицу: «Кто такой папа?». Птица ответила хрипло: «Папа — это тот, кто укроет собой от беды».
Через несколько дней снова возвращались с садика. Шли уже по саду на крыше, от парковки к лифту. Резко начался дождь, крупные капли упали на землю. Внезапно дождь стих, холодный ветер усилился. С неба на землю посыпался град. Крупный, как камень! Рода вскрикнула, попало по голове. Тогда Медей поднял ее на руки, крепко обнял и обернул своей курткой. Так он донес ее до лифта, собой защищая от града. Вот она стоит в лифте, мокрая, дрожит. Легкая куртка свисает с нее, словно лохмотья.
— Я поняла! — Воскликнула она. — Я поняла… Медей, — заплакала, подошла ближе. — Ты — мой папа, — протянула руки. Медей обнял ее крепко. Двери лифта отворились, папа с дочкой вернулись домой.
X
Затем снова было много солнечных дней. Отпраздновали несколько дней рождения, собрали Роду в школу. Паргис — растение, что Тиена посадила с Родой, тоже подросло. Теперь в углу комнаты стоял зеленый куст с розовыми и белыми цветами. И действительно пахло свежестью и сладостью от него. Рода любила перед сном сорвать мягкий лепесток с него и приложить к щеке.
И послушной была, и не послушной. Но уже как будто и забыла о сиротском доме и предательстве матери. Радовала Медея, называла папой, плакала временами, иногда капризничала.
Медей подарил ей на семилетие планшет художников. Рода очень полюбила этот подарок. Отчасти потому, что любила рисовать, отчасти потому, что любила Медея. Обняла папу:
— Спасибо! — Говорила и крепче прижималась к нему. А затем вечером уселась на диван и принялась пластиковым карандашом водить по планшету, изредка поглядывая на город, утопающий в теплых солнечных лучах.
XI
В школе показала себя Рода прилежной и старательной ученицей.
— Посмотри на Роду, — отчитывала кудрявого мальчика учительница, — какая она трудолюбивая. Всегда к уроку готова, все примеры решает, и даже больше! — А мальчик лишь косо посмотрел на нее, на Роду, покраснел.
— Это мой папа меня научил! — Сказала Рода громко.
— Чему же?
— Что нужно постоянно работать, чтобы побеждать! Он это с армии понял…
В другой раз пригласили Медея на концерт, который дети подготовили для родителей. Мягкие кожанные кресла, высокий потолок, просторный зал, тепло, багровый занавес. Вот несколько девочек вышли на сцену, свет в зале потух, лишь несколько прожекторов накрыли яркими кругами трио. Девочки запели в три голоса, старинный городской гимн, посвященный отцам. А после концерта Рода нашла Медея в толпе, схватила за руку и повела к сцене. Обняла его руку и попросила, чтобы их сфотографировали.
В другой раз возвращался Медей с магазина поздно вечером. Рода была одна. Дверь отворилась, в тишину и покой ночной квартиры ворвались свет и шум коридора. Медей вошел в зал, на диване, свернувшись клубочком, спала Рода. Мирно сопела. Медей нежно поднял ее, Рода проснулась. Крепко обняла его и сонно прошептала: «Я люблю тебя, папочка»
XII
Отпраздновали девятилетие. Рода в честь своего дня рождения сорвала с Паргиса все цветы и сделала из них гирлянду. Повесила на стене, что против окна. Комната наполнилась свежим сладким ароматом. Она хотела хотя бы так привлечь внимание Медея, что с головой погрузился в омут суеты и работы. Села на диване, сидела так до поздна с планшетом, нарисовала ночной город. Темно-синие цилиндры, сияющие красными, желтыми и синими точками. И в небе одинокий холодный диск. Дверь отворилась, легкий топот за стенкой.
