Под Одним Солнцем (СИ) - Шалимов Александр Иванович (книги читать бесплатно без регистрации txt) 📗
— Понимаете, какое дело, товарищ проводник… У меня билета нет. Нет в кассе билетов. Даже в общий вагон.
— Что это за фокусы, гражданин? — рассердился Илья Спиридонович.
— Какие уж тут фокусы, — вздохнул среднестатистический пассажир, задумчиво разглядывая проводника. — Ехать надо, билетов нет… Впрочем… вы всегда так неаккуратно храните деньги?
— Чего? Не понял, — удивился Илья Спиридонович.
Вдруг серый костюм ловким движением снял с Ильи Спиридоновича железнодорожную фуражку и принялся вытаскивать из нее какой-то несусветный хлам — какие-то шарики, ленточки, бумажные цветочки, два яйца, обглоданную куриную кость, спичечный коробок… наконец он вынул из фуражки купюру в десять рублей и протянул ее проводнику:
— Ваша?
Илья Спиридонович стоял с выпученными глазами.
Пассажир улыбнулся, надел на проводника фуражку, засунул ему в нагрудный карман червонец и вошел в вагон.
— А вот и свободное место! — услышал Илья Спиридонович.
В первом купе, где устроился среднестатистический пассажир, ехали: хмурый молодой человек с ромбиком на лацкане, смущенная девушка и дед в соломенной шляпе. На верхней полке кто-то уже спал, а дед неотрывно глядел на свой чемодан.
Когда Илья Спиридонович проверил билеты, молодой человек с ромбиком, недовольно принюхиваясь, ушел в вагон-ресторан, а в купе завязалась беседа — бестолковый разговор на той стадии, когда незнакомые люди не знают, о чем говорить, но знают, что в дороге о чем-то говорить надо.
Поговорили о том, о сем: о погоде — «лето, как никогда», о молодежи — «не та пошла молодежь», как вдруг серый костюм, желая расшевелить компанию, улыбнулся и сказал девушке:
— Хотите, я угадаю, как вас зовут? Вас зовут Танечка.
Он угадал точно, но Танечка смутилась еще больше, и серый костюм напрасно ожидал от нее изумления.
Опять замолчали.
Когда «Черноморец» выехал из Одессы, дед в соломенной шляпе спросил:
— А вы… вы в какой области работаете?
— Я? — обрадовался вопросу серый костюм. — В киевской области.
«Ревизор», — с внезапным подозрением подумал Илья Спиридонович, проходя мимо первого купе.
— Нет… — смутился дед. — Я хотел спросить: кем вы работаете?
— У меня довольно-таки редкая профессия, — охотно начал объяснять серый костюм. — Я специализируюсь на чудесах.
— А я слышал, что бога нет! — уважительно сказал дед.
— Бог его знает, — усмехнулся серый костюм. — Тогда скажем так: фокусник я.
«Врет. Чует мое сердце — ревизор», — опять подумал Илья Спиридонович, а дед поджал губы и вцепился в свой чемодан. Уважительность его сразу прошла. Однажды, еще до войны, он тоже ехал из Одессы в Киев… и второй раз с ним эти фокусы не пройдут!
После Раздельной «Черноморец» вошел в скорость, степь побежала мимо.
С верхней полки свесилось заспанное лицо и спросило:
— А тот, с ромбиком, еще в ресторане? Неприятный тип. Нацепил поплавок — глядите все, я с высшим образованием.
— Не судите о незнакомых людях по внешнему виду, — вдруг сделала замечание Танечка.
— А по чему тогда судить?
— Вообще не судите.
Контакты в купе явно не налаживались.
— А у меня карты есть! — сказал вдруг дед, раздираемый боязнью за свой чемодан и желанием, чтобы никто этой боязни не заметил. — Сыграем в подкидного?
— Карты? Дайте-ка мне карты… — попросил серый костюм.
«Здесь-то все и началось, — вспоминает Илья Спиридонович, стоя через десять лет на перроне в Жмеринке. — Вхожу в купе, а он показывает фокусы. Запомни, говорит, какую хошь карту. Запомнил? Ну, запомнил. Ложи, говорит, назад в колоду. Поклал. Тут он берет и вытягивает эту же карту из моего фонаря. Да-а… Ну, это, положим, легкий фокус. На сегодня я и похлеще могу. Но тогда, положим, я когда-нибудь и с вагоном фокус… того… Да-а… Где уж нам.»
— Ух ты! — сказал дед. — Покажите еще раз!
— Какая прелесть! — удивилась Танечка. — Как вы это делаете?
— Заметьте, что эта карточная колода не моя, а чужая, — польщенно ответил фокусник. — Если я объясню секрет фокуса, то вам же станет неинтересно. Я лучше другой фокус покажу… — он профессионально засучил рукава. — Запомните любую карту. Теперь порвите ее…
— Э-э… это мои карты! — испугался дед.
— Не волнуйтесь. Порвите и выбросьте в окно.
Танечка нерешительно разорвала бубнового туза и выбросила его в окно.
— Отлично. Вот ваша карта, — и фокусник вытащил бубнового туза из кармана.
Из крайнего купе раздался смех. Илья Спиридонович заглянул туда. С верхних полок свесились заспанные головы, из тамбура выглянули удивленные курильщики. В купе становилось тесно. Одни пассажиры сидели на корточках, другие подпрыгивали за чужими спинами. Поезд мчался в сумерках, тускло светили лампы под потолком, а в спертом воздухе общего вагона шестерки превращались в тузов, а дамы прятались в чужих карманах. Время, что ли, остановилось или вспять пошло в тринадцатом вагоне «Черноморца» и приоткрыло в крайнем купе форточку в мир детства и иллюзий? Не в свое ли полузабытое детство таращились Илья Спиридонович и сонные головы с верхних полок?
Но вот, как в сказке, появился злой гений и все испортил.
— Это мое место, — сказал он. — Попрошу!
Это вернулся из вагон-ресторана молодой человек с поплавком.
— Фокусы? — спросил он. — Знаю я эти фокусы.
— Но вы не видели! — воскликнул дед, косясь на чемодан.
— Это ничего, что я не видел, — отвечал поплавок, усаживаясь. — Любой образованный человек без труда отгадает ядро всякого фокуса. Конечно, показать я не смогу — я не карточный шулер, чтобы так виртуозно тасовать карты.
— Вы несколько самонадеянны, по-моему, — не выдержал фокусник.
— Да, я самонадеянный! — с удовольствием повторил поплавок. — И не стыжусь этого. Я всегда надеюсь только на самого себя. Если бы вы когда-нибудь задумались над этимологией слова «самонадеянность», — а она, как вы можете убедиться, очень прозрачна, — то вы не употребили бы это слово в том смысле, в котором вы его употребили.
— Виталик, — вдруг, всем на удивление, сказала Танечка, — зачем ты так? Будь с людьми покультурней.
— Но, Татьяна, меня возмущает всякий обман, — ответил ей поплавок. — Я просто хочу доказать…
— Он что, ваш брат? — участливо спросила фигура с верхней полки.
— Муж, — сухо ответила Татьяна. — Но, Виталий, послушай…
— Предлагаю пари! — продолжал Виталий, не слушая. — Если я разгадаю все ваши фокусы, вы поведете нас в ресторан — всё купе.
— Образумься, Виталий! Ты только что из ресторана! На что мы будем жить, пока ты устроишься?
— Идет! — немедленно согласился фокусник. — Только не тянитесь руками к картам и не сбивайте меня замечаниями. Тяните любую карту. Какая это карта?
— Десятка пик.
— Вот видите, вы ошиблись. Это дама червей. Не понимаю, как так можно ошибаться. А десятка пик вот где…
Фокусник сделал несколько пассов и попросил фигуру с верхней полки поискать десятку у себя. Тот, счастливо регоча, нашел ее на полке. Многоголовое купе ехидно глядело на Виталика. Тот подумал и сказал:
— В основе этого фокуса заложены две механистические идеи. Первая: вы искусно подсунули мне карту с секретом и, забирая, поменяли ее масть. В этом секрет карты, она двойная, что ли. Второе: настоящая десятка пик находится в колоде среди других карт, натягивая на ваших пальцах резиночку, как в рогатке. Вы ослабили колоду и выстрелили карту на верхнюю полку.
— Вы наблюдательный, — хмуро похвалил фокусник.
— Наблюдательный? Но вы ничего не сказали о моем умении логически мыслить.
— Умеете, умеете… Задумайте любую карту…
Вскоре фокусник ожесточился. Он сопел, хрустел пальцами, из его рукавов выпадали на пол какие-то посторонние карты, кубики, шарики; он чертыхался, извинялся, показывал фокус сначала, но ничего не мог поделать с Виталиком — тот объяснял любой его фокус.
