Лик Марса - Дуглас Йен (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗
Президент поморщился:
— «Скорее всего»… Но рано или поздно это случится, если я не сдамся.
Грей затаил дыхание. В этом пункте ультиматум ООН был прям и недвусмыслен. США должны были полностью разоружиться. Ни один солдат не должен был покидать баз, ни один самолет или вертолет — подниматься в воздух. На базы следовало открыть свободный доступ для инспекций ООН и оккупационных сил. Вашингтонские структуры надлежало передать в подчинение Специального правительственного комитета ООН; всенародно избранные официальные лица оставались на своих постах — при условии подчинения распоряжениям ООН. Все вместе означало не что иное, как полную и безоговорочную капитуляцию.
И адмирал Грей опасался, что президент Маркхэм пойдет на это…
— Каковы наши шансы, адмирал? — спросил президент. — Ну, скажите же, что у вас припрятано секретное чудо-оружие, о котором не знаю даже я!
— Что ж, сэр.. ничего подобного у нас нет, однако выиграть время мы вполне можем. Подготовка к операции «Фридом» проходит согласно плану; начало назначено на вторник, семь ноль-ноль по тихоокеанскому времени. Сейчас мы переводим «Шепард» на более удобную орбиту, что бы она обеспечила тыл и огневое прикрытие.
— Операция «Фридом»… Это — насчет МКС?
— Так точно, сэр.
— И каким образом это облегчит нам жизнь?
Грей глубоко вздохнул:
— Это — символично, господин президент. — Он кивнул на экран, где снова, в который уж раз, прокручивались кадры разрушения Капитолия. — Вплоть до настоящего момента ООН наносила удары исключительно по целям самым заметным и всем известным. Общественные здания, резиденции правительств штатов. Все это — с далеко идущими пропагандистскими целями. В качестве демонстрации нашей неспособности защитить себя от подобных ударов. Несколько часов назад сильные повреждения получил Белый дом. Одна из ракет взорвалась прямо возле монумента Вашингтону, но памятник уцелел…
— Продолжайте.
— Международная Космическая Станция — тоже символ, господин президент. Каждые полтора часа, проносясь над нашими головами, она демонстрирует наше бессилие, неспособность защитить свои интересы в космосе. То есть — там, где Америка исторически, всегда шла на голову впереди всего мира.
— Однако космосом мы какое-то время почти не занимались, — заметил Харрел, — пока не обнаружили всю эту херню на Марсе.
— «Вся эта херня», как было угодно выразиться мистеру Харрелу, возможно, является главной причиной войны, — сказал Грей. — Кен Морроу уверен, что не ацтланский вопрос и не отказ участвовать в мероприятиях ООН, а именно Марс — главная причина нападения.
— Знаю, — отвечал президент. — Он твердит мне об этом каждый день, начиная с прошлой недели. — Он покачал головой. — Скажите мне, джентльмены, неужели что-нибудь, обнаруженное нами на Марсе, стоит всего этого?
С этими словами президент указал на экран, где вновь беззвучно шевелила губами Шарлотта Браун.
— Этого, господин президент, мы не узнаем, пока наши люди не смогут продолжать раскопки, — сказал Харрел. — Но, судя по всему, марсианский контингент войск ООН пустился на свою авантюру только затем, чтобы положить им конец.
— Положить конец — задумчиво проговорил Грей. — Они могли сделать это еще семь месяцев назад, сразу же, как только их солдаты прибыли на Марс. Я думаю, что наши ученые обнаружили там нечто особое — такое, что ООН очень не хотелось разглашать. Иначе — для чего им было медлить?
— Быть может, они просто вели подготовку? — предположил Харрел.
— Может, и так. Однако нападение явно не готовилось заранее. Будто что-то, какие-то события подстегнули их. Господин президент! Полагаю, нам придется заключить, что самым важным полем боя для нас в данный момент является Марс.
Маркхэм слабо улыбнулся:
— То есть, то самое, где мы с вами абсолютно ничего не в силах изменить.
— Что ж, сэр, мы можем начать с МКС. Если наша морская пехота одержит победу на Марсе, нам понадобится космопорт, чтобы обеспечить их возвращение. Вдобавок на МКС расположен главный узел Спейснета, через который идет вся связь с Земли. Пока он в руках противника, нам нечего даже надеяться выяснить, что происходит на Марсе.
— Значит, операция «Фридом», — протянул президент. — Проблема, джентльмены, в том, что если даже мы отобьем МКС, наши люди смогут вернуться с Марса только через много месяцев, верно? А что я тем временем буду говорить американскому народу? Что мы сидим под обстрелом ради того, чтобы наши ученые на Марсе могли спокойно раскапывать ржавые корабли инопланетных пришельцев?
— Вот поэтому, сэр, — объяснил Грей, — так велико пропагандистское значение операции «Фридом». Не менее велико, чем значение бомбардировки Японии Дулитлом сто лет назад. Это не нанесет противнику значительного материального ущерба, зато нанесет огромный ущерб его престижу.
— Да. Но подобные жесты позволят лишь оттянуть время. А нам нужно нанести удар по этим ублюдкам здесь, на Земле, и победить или хотя бы запугать их так, чтоб отступили и оставили нас в покое.
— Из Форт-Драма, — заговорил Грей, — вышла и остановила наступление канадцев в районе Платтсбургской базы Аэрокосмических сил десятая пехотная дивизия. У нас хорошие шансы выиграть это сражение, учитывая, что бомбардировщики размещенной в Платтсбурге триста восьмидесятой эскадрильи начали бомбить Монреаль. Также мы успешно сдерживаем продвижение мексиканцев и колумбийцев под Сан-Диего. Мобилизация резервистов и национальной гвардии почти завершена. Как только прекратится ракетный обстрел, мы сможем перейти в наступление на обоих фронтах — квебекском и мексиканском. Также мы получим возможность скоординировать действия с нашими союзниками. Русские, по нашим данным, замечательно действуют против маньчжуров, Англия также неплохо держится, несмотря на бомбардировки из-за Ла-Манша. Да, у нас — великолепные шансы остановить противника на границах, и как только…
— В этом-то и проблема, адмирал, — перебил его Маркхэм. — Нам нужно нечто большее. Нужен ответный удар. Сокрушительный. Пока они не предприняли что-нибудь похуже.
— Господин президент, — негромко заметил Харрел, — не исключено, что наш сокрушительный ответный удар и заставит их предпринять «что-нибудь похуже»…
— Знаю. Госсекретарь уже говорил мне об этом. — Президент сделал паузу. — Вам известно, что сегодня утром Джон Мэтлофф подал мне прошение об отставке?
— Нет, сэр, — в один голос ответили Грей с Харрелом.
Грей был поражен. Мэтлофф вовсе не производил впечатления человека, склонного к драматическим жестам, особенно когда дело касалось его карьеры.
— Я отказал, — продолжал Маркхэм. — Заявил, что не позволю паниковать и драпать. Правительство должно быть единым. Единым фронтом. Перед лицом народа. А также и всего прочего мира. Я прав?
— Да, господин президент, — снова ответили Грей с Харрелом в унисон.
— Операцию «Фридом» разрешаю, адмирал. Не знаю, много ли с нее будет толку в данный момент, но в затяжной игре — очень даже поможет. Вы правы насчет символического значения. Победа там, на орбите, покажет всему миру, что мы все так же впереди всех в космосе. Но… — Сделав паузу, президент поднял палец. — Если операция «Фридом» не пройдет, как по писаному, наше положение окажется крайне уязвимым. Для народа это будет выглядеть так: пока мы швыряем в бездну космоса людей и технику, противник марширует по нашей земле и задает нам такого жару, что — господи, прости! Терпеть подобного они не обязаны, и я буду вынужден идти на мировую, пока еще остается такая возможность. Поэтому, джентльмены, права на проигрыш у вас нет. Ясно?
— Да, сэр.
— Работайте над способами отражения ракетных ударов. Народу не нужно правительство, которое не может его защитить.
— Общая реакция населения — в нашу пользу, господин президент, — сказал Харрел. — Поразительно, с учетом обстановки, но это факт. Большую часть населения бомбардировки, похоже, лишь сплотили.
— Позвольте напомнить, господин президент, — добавил Грей, — что подобные удары извне вовсе не оказывают на дух нации того действия, на какое рассчитывает противник. Немцы выяснили это на собственном опыте, когда бомбили Англию во время своего блицкрига. А поколение спустя в том же убедились и мы — во Вьетнаме.
