Белый Ворон: Малыш (СИ) - Щербинин Андрей Владимирович (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
— А ты пробовал? — «Лесник» пристально посмотрел на него и повторил, — ты пробовал? Нет невыполнимых задач. Размотать можно что угодно. Надо только думать, — он поднял палец к виску, — и стараться. Ты на воле, руки у тебя свободны — делай что хочешь. А то ведь, эти «паучки» сожрут ещё кого-нибудь.
Спайк не знал что возразить. Отвернулся. «Лесник» выдержал паузу и добавил:
— А ты говоришь, нехорошо это. Нехорошо оставить всё как есть.
Спайк взялся теребить один из переключателей. «Лесник» опасливо покосился на этот переключатель, но, увидев, что ничего страшного не происходит, успокоился. Но всё же сказал:
— Ты бы это… Руки убрал, а то не ровен час, с дуру нажмёшь чего-нибудь.
Спайк послушно убрал руку и признался:
— Я другого хочу. Хочу жениться, ребёнка родить. Двух пацанов и девчонку… Или ещё… — Замолк, опасаясь, что «Лесник» станет смеяться. Но «Лесник» с пониманием кивнул:
— И это дело. Но ты вырастишь детей, а их пауки сожрут.
Спайк вскочил, будто пауки уже напали на его сына.
— Ты! — Выпалил он в ярости. И умолк потому, что других слов не оказалось.
— Я? — «Лесник» тоже вскочил. Не так быстро, как Спайк, но всё же вскочил и большим пальцем ткнул себя в грудь. — Я? Это ты! Я вор. Моё дело красть и разбираться с подельщиками, а ты кто? Ты ЧМО, или мужик? И вообще, — он вдруг успокоился и лёг на место, — надоел ты мне.
Спайк постоял немного и вышел в салон. Посмотрев на ряды кресел, прошёл на середину и сел в одно из них. Может, «Лесник» прав? Надо мстить, хотя бы ради будущих детей? Легко сказать. Он даже представить себе не может, как это сделать.
Глава 3
Брюс Блумфинг жил на окраине Морвиса — столичного города планеты Морловия. Он был крупным мужчиной, с красным и некрасивым лицом. Его нос, был давно сломан и повёрнут на бок, на левой руке не хватало мизинца, а на шее имелся не очень заметный шрам — след от острого ножа, которым ему пытались перерезать горло. На его груди — ещё один шрам, чуть более заметный — след от пули, которая когда-то пробила бронежилет и застряла в кости. А на правой ноге осталась уж совсем заметная отметина. То был след не от пули, или ножа, и даже не от лазера, а от зубов огромной собаки, которая набросилась на него на одной из планет Внешних Миров. В шкафу, в кабинете Блумфинга хранились некоторые экспонаты его не очень спокойной биографии. Среди них был нож, которым пытались порезать ему горло, пистолет, пуля из которого пробила бронежилет, и всякая всячина, вроде старого скремблера, или короткого дротика с отравленным наконечником. А вот зубов собаки, что пожевала его ногу, среди экспонатов не было. Блумфинг тогда треснул собаку между ушей, а потом, очень быстро убежал. Правда, не пешком, а на машине, но это сути не меняет.
Блумфинг жил не один. У него была дочь семнадцати лет от роду. Она была рослая и грудастая, а в руках имела силу крепкого мужика. Силу она от папы наследовала. Всё другое, начиная от характера и заканчивая внешними данными, позаимствовала у матери. Даже голосом они были похожи. Звали её Линдой. Мать свою она едва ли помнила — та бросила их, когда Блумфинг был в очередной командировке. Бросила, не оставив даже записки, скинув малолетнюю дочь в приют, вытащив из дома всю мебель и мелочевку, вплоть до тарелок, вилок и ножей. Вернувшись, Блумфинг мог бы найти её, но не стал искать. «Чёрт с ней», — сказал он себе и занялся дочкой. Но Служба не оставляла возможности уделять ей много внимания. То и дело начальство срывало его на «важные Дела» и каждый раз клятвенно заверяло, что это в последний раз. Мол, они понимают его положение, но и он их понять должен: дело срочное, а послать, как всегда, некого. Продолжалось это до тех пор, пока у него истёк срок контракта. Не смотря на все уговоры и посулы, он категорически отказался подписываться на новый срок и скоро оказался в отставке. Даже после этого, к нему нет-нет, да засылали связников, с просьбой оказать Службе «услугу». Блумфинг никогда не соглашался и со временем, его оставили в покое. Устроившись в строительную фирму, разнорабочим, он был вполне доволен своим новым положением. Вечерами, занимался с Линдой её уроками, по выходным дням, ходил с ней гулять, ездил на рыбалку, а зимой катался на лыжах. В общем, был примерным семьянином и заботливым отцом.
Теперь, когда Линда выросла и заканчивала школу, «родная» Служба вновь вспомнила о нём. Прямо домой, пришёл незнакомый человек, назвался Крафтом и предъявил удостоверение сотрудника Галактической Службы Безопасности.
— Я в отставке, — сказал ему Блумфинг, — нам не о чём говорить.
— Есть, — возразил Крафт, — было бы не о чём, я не пришёл бы. Ну, а то, что вы в отставке, мне известно и без ваших сообщений. Я читал ваше досье, «Кабан».
Брюс Блумфинг усмехнулся:
— То, что вы назвали мою кличку, ещё не значит, что вы читали моё досье. А хоть бы и читали. Мне-то что с того? Читайте, хоть зачитывайтесь. Я не хочу с вами работать. Меня вполне устраивает та жизнь, которую я имею сейчас.
— Вам нравится месить бетон?
— Мне нравится заниматься своей дочерью, — в тон ответил ему Блумфинг, — а месить бетон ничуть не хуже, чем гоняться по планетам за всяким отребьем. К тому же, я вышел из формы.
— Профессионал из формы не выходит, — возразил Крафт.
Они стояли у калитки и Блумфинг закрыл бы её перед носом Крафта, если бы тот нахально не подпирал её ногой.
— У вас, что агенты кончились? — неприязненно спросил Блумфинг, выталкивая своей ногой ногу Крафта, — так наймите новых, чёрт вас побери! А меня оставьте в покое.
Он вытолкнул ногу непрошеного гостя, но тот просунул в калитку плечо.
— Но дело очень важное. Мне нужна ваша помощь.
— Да пошёл ты! — Разозлился Блумфинг и двинул Крафта так, что тот вылетел на тротуар. — Другого дурака ищите, ясно? А я работаю на стройке. Проваливайте!
Линда услышала его крик и высунулась в раскрытое окно:
— Чего так ругаешься, пап?
— Да ходят тут уроды.
— «Особисты»?
— Они, — согласился Блумфинг.
Он закрыл калитку на засов и неспеша пошёл к дому. Через несколько шагов остановился: за двором послышался визг сорвавшейся с места машины. Спустя секунду, его железные ворота с грохотом разлетелись. Во двор вломилась машина, за рулём которой сидел Крафт. Свирепея, Блумфинг рывком выдернул Крафта из машины, ухватил его за грудки и приподнял над землёй.
— Да я тебя!
Крафт был небольшого роста, худеньким и тщедушным на вид. Справиться с таким Блумфинг мог без труда. И Крафт это понимал. В качестве оправдания, он сунул к лицу фотографию:
— У меня тоже была дочь…
Разгневанный Блумфинг начал трясти его и изрыгать проклятия в виде нецензурной брани. Но на третьем, или четвёртом слове, «Кабан» умолк.
— Была? — Переспросил он и поставил Крафта на асфальт, — а ворота тут причём? Я недавно их покрасил.
Он взял фотографию. На снимке, подперев щеку, в кресле сидела девушка и лукаво улыбалась. Её волосы были распущены и стелились по плечам. Розовая блузка, серёжки в ушах. Молодая, совсем юная особа.
— И где она? — Спросил Блумфинг.
— Погибла на «КСД-3».
Блумфинг опустил фотографию и что-то припомнил:
— Дело Мартера?
— Да, — ответил Крафт.
— А я вам зачем?
К разбитым воротам выкатилась полицейская машина. Два бравых стража порядка, вошли во двор:
— Что произошло?
Блумфинг повернулся к ним и сделал предупреждающий жест:
— Мой двор — частная собственность, господа. Оставайтесь за калиткой.
Полицейские были молодыми, но не из тех, кто пасует в подобной ситуации.
— У нас есть основания полагать, что не вы хозяин дома, — парировал сержант. Предлог надуманный: оба полицейских постоянно патрулировали их улицу и знали Блумфинга в лицо. Тем не менее, этот предлог давал им основание оставаться во дворе и устанавливать свои порядки.
— Линда, — Блумфинг обернулся к дочери, — принеси мой паспорт и документы на дом.
