Белый Ворон: Малыш (СИ) - Щербинин Андрей Владимирович (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗

Девушка улыбнулась, стрельнула глазами на сержанта и исчезла. Через минуту появилась, но уже не в окне, а во дворе и с нужными бумагами.

— Держи, — вручила отцу документы, а сама снова стрельнула в сержанта.

Блумфинг заметил это и нахмурился. Сержант подошёл ближе и с деловитым видом взял паспорт Блумфинга. Посмотрел и вернул обратно:

— Извините, — поднял руку под козырёк, — но, нам сообщили, что кто-то таранил ваши ворота.

— Я не сообщал, — сказал Блумфинг, передавая бумаги дочери, — у нас было пари с приятелем, сможет ли он пробить мои ворота.

— Странное пари.

— Может быть. Я его проиграл.

— Придется уплатить штраф, — сержант достал из кармана блокнот, — нарушение общественного порядка.

— Чего? — Удивился Блумфинг, — вот новости! В каком законе сказано, что я не могу сломать свои ворота?

— Вот этот закон, как раз есть, — подал голос второй полицейский, — про ворота там ничего не сказано, но издавать резкий шум в спальном районе запрещено. Если вы не согласны, проедемте к судье и решим этот вопрос.

Блумфинг решил, что к судье ехать не обязательно.

— Пишите свой штраф, — согласился он, — сколько я должен?

— Десять долларов, — ответил сержант, отрывая уже заполненное извещение, — у вас есть две недели, чтобы оплатить.

Блумфинг взял бумажку и указал за ворота:

— Я в курсе. Покиньте мой двор, господа.

— Как скажете, — сержант спрятал блокнот и оба полицейских вернулись к своей машине.

Линда проводила их заинтересованным взглядом.

Блумфинг посмотрел извещение и, поманив за собой Крафта, пошёл в дом.

— А ворота? — Линда указала на покореженное железо, — так и будут лежать?

— Позови кого-нибудь, — сказал Блумфинг на ходу, — и если кто-то появится, меня нет.

— Ты ж в отставке, — язвительно напомнила Линда, — а все «особисты» — уроды.

Блумфинг не удостоил её ответом и повёл гостя гостиную.

Плотно закрыв двери, он придвинул гостю кресло и сел против него:

— Ничего не обещаю, но выслушать могу.

Собираясь с мыслями, Крафт выдержал паузу и начал так:

— Речь идёт о деле Мартера.

Блумфинг согласно прикрыл глаза:

— Я понял. Телевизор смотрю.

— Он сбежал…

— Я и это знаю. Давайте к делу. Сразу и без вступлений.

Крафт вздохнул:

— Мне поручено разобраться в этом.

— Кем? Этим занято Шестое Управление. Ты не из «Шестёрки».

— Да, я не из «Шестёрки». Два дня назад меня вызвал Резидент и просил кое-что проверить по делу Мартера. Это было так странно: я никогда раньше не встречался с Резидентом. Я спросил: почему я? Он ответил, что я лицо заинтересованное, потому что на космостанции погибли моя дочь и жена… А Мартер был там. В общем, странно это. Когда «КСД» взорвалась, меня к делу не допустили, мотивируя тем, что я лицо заинтересованное и по Закону это не положено.

— Так оно и есть, — подал голос Блумфинг, — но в Законе есть оговорки.

— Я знаю. Тогда меня не допустили, а сейчас Резидент сам попросил заняться этим Мартером и именно потому, что я лицо заинтересованное. Я подумал с чего бы это вдруг?

— У него надо было спросить.

— Я спросил.

— И что?

— Он странно на меня посмотрел и выставил за дверь.

— И ничего не сказал?

— Ничего, — подтвердил Крафт, — а сегодня утром, он закрылся в своём кабинете и застрелился.

Блумфинг от неожиданности подался вперёд.

— Лайгер застрелился? Ему ж до пенсии осталось…

— Два месяца, — согласился Крафт, — но это не всё. В своей почте, я обнаружил конверт с запиской, — он полез в карман и достал почтовый конверт с портретом какого-то деятеля, — взгляните. Я полагаю, что Лайгера застрелили, обставив дело так, будто он сделал это сам. Удивительно, что никто не пытается отработать эту версию.

Слушая его слова, Блумфинг взял конверт, неторопливо раскрыл его и вынул сложенный лист бумаги. «Похоже, Мартер не убивал вашу дочь. Ищите Эдварда Чехарда из технического отдела. Он что-то нарыл. Обратитесь за помощью к «Кабану» и никому больше не доверяйте».

— Кто такой Эдвард Чехард? — Спросил Блумфинг, прочитав записку.

— «Почтальон». Бумаги разносит по кабинетам. Говорят, что он зачем-то ходил к Резиденту, но тот выгнал его из кабинета. Но я не уверен, может, это сплетни. Он, знаете ли…

Блумфинг жестом остановил его:

— Давай на «ты».

Крафт кивнул:

— Хорошо. Этот Чехард — рубаха-парень. К нему относятся, как к дефектному. Он обо всём имеет суждение и ни в чём не разбирается. Болтун, одним словом. Последнее время, он копался в деле Мартера. Допусков у него не было, но после суда, дело попало в архив, а оттуда его может получить всякий, кто захочет. В общем, после побега Мартера этого Чехарда никто не видел. Пропал он. А сегодня утром по телевизору, «Шестёрка» обвинила его в заговоре с террористами. Выяснилось, что он написал прошение о помиловании от имени Мартера, и приложил поддельное письмо, якобы от Резидента, чтобы Мартеру заменили смертную казнь на длительное заключение. Всё что я выяснил, так это то, что Чехард купил билет до Авалона [3], но в корабль не сел.

— А не может быть, — Блумфинг поднял руку, чтобы остановить речь Крафта, — что Резидент действительно написал это письмо, а потом застрелился из страха предстать перед судом? Для некоторых такие вещи страшнее, чем смерть.

— Нет, — решительно ответил Крафт, — я его подпись знаю. На письме от имени Резидента, стоит не его подпись. Штамп и печать, скорее всего подлинные, а подпись — определённо не его. А кто в Коллегии Суда знает его подпись? Вот и приняли за чистую монету. Лайгер в любом случае останется чист.

— Чем этот лже-Резидент мотивировал свою просьбу?

— Оперативной разработкой, всё ещё ведущейся по делу Мартера. Мол, выгоднее, чтобы Мартер был жив.

— Умно, — признал Блумфинг, — но из всего этого ещё не следует, что Мартер не убивал вашу жену.

— Я знаю, — торопливо согласился Крафт, — но я хочу найти убийцу, кем бы он ни был. Будь это хоть Мартер, хоть Президент Федерации, хоть Император из Империи. Но один…, — он сокрушённо качнул головой, — я реалист. Один я ничего не добьюсь.

— В разведке, друг мой, и один в поле воин, — возразил Блумфинг и задумался.

Сдвинув брови, он долго сидел и смотрел в одну точку. В его голове роились противоречивые мысли и Бог знает каким образом Блумфинг умудрился их понять.

— Это всё? — Спросил он, вернув взгляд на гостя.

— Да. Пока всё.

— Тогда распорядимся так: ты мой агент-осведомитель, я твой начальник. Что говорю, то и делаешь. Прежде всего, мне нужна будет информация, но до тех пор, пока я не скажу какая, ты сам никуда не лезешь и ничего не делаешь. Кто знает, что ты встречался с Резидентом?

Крафт был удивлён. Что? «Кабан» вот так взял и согласился? По опыту он знал, что агенты вышедшие в отставку неохотно берутся за дела. Их приходится долго и нудно уговаривать, а вместо этого, «Кабан» сразу начал распоряжаться.

— Многие, — ответил Крафт, которому всё же не понравилось распределение ролей. Но «Кабана» надо было заполучить и Крафт не смел выдвигать свои условия. Он действительно читал досье Блумфинга и имел представление, что за разведчик сидит перед ним.

— Это плохо, — сказал «Кабан», — а кто знает, о чём вы говорили?

— Никто. Не имею привычки болтать лишнее.

— Это хорошо, — Блумфинг снова задумался, — и плохо тоже. Ещё дети у тебя есть?

— При чём здесь они?

— Я спрашиваю, ты отвечаешь, — грубо осадил его Блумфинг.

Крафт, скребя сердцем, претерпел и это:

— Есть. Сын. Три года.

— Ага, — Блумфинг чему-то обрадовался, — сейчас нам это на руку. Сделаешь так: в разговорах с сослуживцами обмолвишься, что Резидент предлагал помощь в воспитании твоего сына. Мол, есть у него связи и он может договориться, что твоего мальца устроят в хорошую школу. Ну и деньгами обещал помочь. А теперь всё прахом пошло. Но много не болтай. Разок, другой скажи — всё, больше к этому не возвращайся.