Вершители порядка (СИ) - Кирнос Степан Витальевич (читаем книги .txt) 📗
— Прорыв на востоке! — раздались крики, возвещающие, что на востоке оборона треснула. — Правый фланг пошатнулся!
Эта новость ошеломила нас, но не сломала. Линия лучников и баллистариев позади нас стала бить всё ближе к нам, засыпая первые ряды наступающих рухнули на землю, упав на тела своих бывших «сослуживцев».
— Выпускайте резерв! — приказывает сзади командир. — Переходите в наступление! Сокрушите врага!
Наша линия сильно истончала — мои братья по оружию один за другим падают на землю — единицы, но и этого достаточно. Я смотрю как копьё впивается в кольчугу солдата, как тяжёлый топор в кровавом вихре дробит кости стража Арка, как алебарда разбивает голову ополченца Солнечного берега. Рассвирепев, я направляю хлёсткий удар, попадаю врагу в щит с орлом, потом пинаю его и снова удар, но он закрывается щитом. Мне приходится ложным выпадом отвлечь его, а затем резко сметить траекторию удара и проколоть колено, после чего я полосонул его по груди, рассекая одежду и кольчугу. Он, раненный и стенающий попал под меч Арантеаля.
Воины пустыни — смуглые солдаты в кожаных жилетах с двумя клинками присоединились к нам, и битва заиграла новыми красками. Они ловкими и выверенными движениями исполосовали наступающих острозаточенными клинками. Став медленно продвигаться вперёд, я поднимаю и опускаю руку в тяжёлых жутких ударах, слыша треск костей, всхлипы и хлюпы крови под одеждой.
— Велисарий! Велисарий контратакует! — радостное известие донеслось до наших ушей. — Мы тесним противника!
Даже отсюда я вижу, как воины на конях, с левого фланга взяли превосходящие силы противника в клещи. Ударная кавалерия смяла весь левый бок наступления, размазала его по песку пиками и мечами.
На поле боя появляется новый воин, который ведёт атаку по центру — он должен стать тем, кто прорвёт нашу оборону. Это воин ростом в два метра, вооружённый массивным боевым молотом, зав спиной его двуручный меч. Его тело блестит от количества брони, которую он на себя нацепил, нагрудник украшен гравировкой в виде одноглавого орла, а на шлеме перья чёрного цвета.
Один из наших кидается на него, однако боевой молот ломая рёбра отправляет того в песок, а затем могучий враг вторым ударом пробил щит второго и тычковым ударом выбил дух из третьего.
Я делаю выстрел из «громыхателя», но тщетно — пуля просто оставила вмятину и выбила сноп искр, но воин продолжает идти. Вокруг меня горит битва, и Исаил попытался прибавить к жаре — огонь с его посоха шипящей змеёй ударяет в броню великана, но он, невридимый продолжает двигаться и только орёл зацвёл красным на его латах, говоря нам о том, что его броня защищена зачарованные. Враг даже не сбивается с шага.
Арантеаль набросился на него и стал его рубить, но доспех только пополняется царапинами. Его воины, окружавшие «великана» — с панцирями вместо кольчуг кинулись на нас, и мы встретились мечом к мечу, щит к щиту.
Откинув мощным ударом ладони наотмашь Арантеаля, это существо продолжает идти к нам спускаясь по склону. Молотом он дробит кости и мнёт броню, оставляя смертельные раны.
Я, подобравшись к колоссальному врагу, хватаюсь за «громыхатель» и стреляю. Пуля должна была попасть ему в голову, но поднятое древко молота изменило траекторию. Молот превратился в булаву, которую воин швырнул со страшной силой и угодил в голову нашему.
— Да что же ты! — кричу я выходя на одну линию с воином, который сорвал со спину двуручный широкий клинок и встал в боевую стойку.
Я пытаюсь его снести с ног впечатавшись щитом в корпус, но он стоит на месте, только хватает моё «укрытия» и срывает с руки. Вынужденный с ним расстаться, чтобы мне не выдернуло руку, отхожу назад и готовлюсь принять удар. Арантеаль встаёт рядом со мной и одаривает противника выпадами, но его клинок скользит по доспеху, не причиняя вреда. Мой меч лишь царапает нагрудник, и я пытаюсь добраться до сочленений, но латник резким разворотом отгоняет нас.
Его рука, закованная в сталь, кулаком ударяет под дых и боль разилась по груди, но я стою. Арантеаль удар за ударом ковыряет латы «великана», пытается преодолеть его защиту, острие проходит под наплечник, и враг обхватывает рукой лезвие Арантеаля, сгибая его недюжинной силой.
Подбежав, я начинаю рубить по наручам и перчаткам латника, магия передаётся на доспех раскаливая его. Вражеский воин взревел и оплеухой отправил меня на землю, звон овладел ушами и головой.
Покачнувшись, я снова пытаюсь атаковать, вбив меч в глазной разъем, но оказываюсь недостаточно бдителен. Арантеаль был откинут и клинок, который почти в ростом в меня пронзает моё тело. Я ощутил его холод внутри, как сталь скользит через доспех и кровь хлещет под пробитым доспехом. Тут же воин снял меня с него, и я покачался назад. Слабость, неимоверная хандра стала вторгаться в руки и ноги, в голове стало мутно и на краях обзора появилась пульсирующая тьма.
— Уходи дурак! — кричит мне Арантеаль, схватив за плечо, но его слова превратились в нечто второстепенное.
Мы опять атакуем, но массивный ратник плечом опрокидывает Арантеаля и пытается его заколоть, но я колющим ударом вгоняю меч в пояс врага и кажется, что он прошёл за доспех. Тут же получаю кулаком в челюсть и не устояв, падаю на песок. По моему лицу стекают ручейки тёплой крови, царапается песок, боль уступает холоду.
Я переворачиваюсь и ощущаю, как правую руку придавил тяжёлый металлический сапог. В пальцах раздаётся хруст и в мутнеющем взгляде я замечаю, как клинок заносится для последнего удара… я не могу пошевелить ею. Я… подвёл Велисария.
Мертвые — они повсюду и кажется, что скоро я стану один из них… битва, она скоро закончится, но я не увижу её конца. Чёрная волна ненависти захлёстывают мою душу вместе с холодом смерти, и я ничего не могу сделать. Этот враг… он перебьёт ещё множество наших, и я ничего не могу поделать.
Но! Это не может всё кончится просто так, я не могу это просто так оставить. Направив вспышку гнева в левую руку я поднимаю я срываю с пояса последний «громыхатель». Меч уже начинает движение ко мне и резким движением поднимаю дрожащую слабую руку и давлю на крючок.
Мы пропали в облачке пороха и когда его унесло ветром, я вижу, что меч врага опущен, горло пробито — кровь стекает по груди ратника, его руки опущены он, в последних конвульсивных движениях пытается поднять оружие, но не может. Арантеаль набрасывается на него, но не убивает, и тот могучий воин продолжает сражение.
Я, сквозь мутнеющий взгляд вижу битву двух мастеров меча. Арантеаль пытается поразить его в раненный подбородок, но массивный латник устало отбивает его выпады, контратакуя и пытаясь поразить бывшего магистра в лицо.
Парировав атаку, Арантеаль ударом в грудь заставил покачнуться противника, но тот поднял и опустил свой смертоносный клинок, вспахав им песок при ударе, попав в то место, где раньше стоял Арантеаль.
Бывшему магистру надоело это, и он бросился вперёд. Мощный нисходящий удар пришёлся на наруч и раздался смачный звук треска кости, а правой рукой Арантеаль направил острие меча в отверстие от пули и прорезав металл пробил доспех и вогнал клинок в цель.
Выдернув меч, Арантеаль отошёл назад, дав могучему воину упасть на песок, обволочься в него. Армия врагов, увидев, что их могучий воин пал, дрогнула сердцами, впала в замешательство, и воины Эндерала перешли в контрнаступление по всем фронтам, но я уже не увижу победы нашей.
С радостью от того, что мы победили, я перевернул себя в сторону Арантеаля, которого вижу через угасающее зрение. Он подбегает ко мне и чётко говорит, я же слышу его слова пока не потерял сознание:
— Ты совсем плох. Тебе нужно в лазарет.
Внезапно все мои сознательные чувства обострились, и я увидел, как возле бывшего верховного магистра собирается облачко чего-то красного и эфемерного. Остальные воины этого не видят, но то, что моя душа медленно отходит от тела, которого я всё больше не ощущаю, даёт мне отчасти зримость духовного мира.
— Арантеаль, — мысленно обратилось существо, которое почему-то я хочу назвать «высшим». — И здесь ты проиграл. Ты не спас этого паренька. Так же, как и не смог уберечь свою плоть и кровь от ошибок, — существо прокрутило перед душой Арантеаля старые картины прошлого — как он отказывается от ребёнка перед высокой светлоликой и темноволосой женщиной, затем идёт бой, и он сражается с кем-то, кто немного на него похож; я увидел все те картины боли и стыда, которыми Арантеаля стегают и понял, что тварь помыкает им через чувство вины. — Ты даже не смог добыть «нуминос». Ты везде проиграл.
