Красный терминатор. Дорога как судьба - Логинов Михаил (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
— Да я того, — бормотал Марсель Прохорович, — не артисты мы, непривыкшие.
Они остановились, покачиваясь над керосинками рампы.
Есенин вздохнул глубоко. На выдохе гаркнул в зал:
— Слушать сюда! Сергей Есенин представляет! Мой начинающий друг…
— Как там тебя? — он повернулся к Марселию.
— Товарищ Раков я, — прошептал красноармеец.
— Господин Раков! Любите его! — бросил Есенин в зал и ткнул своего протеже в бок. — Читай, публика ждет.
Марсель плохо понимал, что же такое происходит, осмыслить событийные закрутки мешала плотная самогонная завеса. Прохорычу оставалось лишь подчиниться всему этому обрушившемуся на него бреду. Он сказал, поглядев в темноту зала:
— У Кибитина, того, половой… Иван… слагал-с…
— Не пори чушь, читай! — рука Есенина ободряюще легла на плечо.
Раков отер губы тыльной стороной руки и тихим голосом начал:
Где Рязанская застава,
Там стоит трактир большой,
В отделении направо
Служил Ванька половой.
— Громче ты! — прервал чтеца выкрик из зала.
Три копейки, пятачочек
Часто в пояс он совал,
И с тарелки в рот кусочек
Он без промаха бросал.
Раков закрыл уставший рот. Зал безмолствовал, переваривая.
— Вот так вот! — воскликнул Есенин, подняв указательный палец, — Съели? Как слагать-то надо! Ну, а меня будете слушать?
Боец Раков уходил со сцены, слыша сзади голос земляка Сереги:
Не бродить, не мять в кустах багряных
Лебеды и не искать следа…
Доски сцены под ногами Марселя Прохоровича ходили ходуном, как палуба в шторм. В голове бушевали ветра и, как вымпел на мачте, билась одна-единственная мысль: «Товарищ Назаров будут ругаться…»
Корявые ступеньки, помогающие возвращаться со сцены в зал, под бойцом Раковым принялись отплясывать джигу. Боец не удержался на них и полетел вниз. И попал точно в чьи-то объятия.
Перед глазами опускался-поднимался дешевый жемчуг на длинной нитке. Пахнуло приторно-сладкими духами. Боец Раков обнаружил свою голову в удобной теплой ложбинке.
— Ах, — прозвенело над его ухом, — как чудесно! Я так люблю поэтов!
К Марселю Прохоровичу без промедления вернулась былая устойчивость, он выпрямился и увидел перед собой — Женщину. Она показалась ему прекраснейшей на свете. В чарующем самогонном тумане проступали очертания круглого лица, украшенного многообещающей улыбкой. Ослепительно сверкали крупные медные серьги. Глубокое декольте открывало волнующий вид на пышные холмы. И при этом обладательница подобного богатства говорила:
— Пойдем со мной, голубок! Я поблагодарю тебя за стихи. Здесь столько совершенно пустых комнат!
Товарищ Раков как-то сразу позабыл о своем командире, товарище Назарове, да и о деле, что привело их в такое замечательное место. Декольте и его содержимое заполонило мир, сузило его до размеров совершенно пустой комнаты. В которую очень захотелось попасть. И поскорее.
Боец Раков почувствовал, как теплая ладонь обхватила его запястье. Марсель с удовольствием покорился ей, давая себя увести.
На этой, непарадной, лестнице было грязно и пусто. «Славное место, — подумал Федор, — тут нам никто не помешает. Спущусь пониже — там совсем хорошо, полная тьма».
И вдруг сзади раздалось шарканье.
Федор резко повернул голову:
— Вам не помочь, милостивый государь?
Немолодой, среднего роста, чуть полноватый господин, хорошо одетый, в пенсне и шляпе, с аккуратной бородкой и при тросточке. Который в этом особняке пару раз попадал в поле зрения товарища Назарова, но ничем солдата не заинтересовал.
«И откуда он только так внезапно и не вовремя выполз?» — посетило красного командира недоумение.
— Вашему другу худо? — участливо спросил аккуратный господин.
— Щас будя хорошо. Сами управимся. Без буржуев, — грубо отрезал Федор, надеясь, что господин обидится и уйдет.
Но тот не обиделся и остался. И даже сказал:
— Я все-таки позволю себе дать вам совет. Положите вашего друга так, чтобы он поспал, отдохнул подольше. Желательно не меньше часика. Тем временем я попробую разрешить все ваши затруднения. Вы ведь ищете Князя, не так ли?
Назаров пристально взглянул в глаза, увеличенные пенсне. Простодушные, честные глаза, черт побери.
— Да-да, я знаю, вы ищете Князя. Пускай это вас не удивляет, но я — его доверенное лицо. Мне сообщили, что вы проявляете повышенный интерес к вышеупомянутому Князю. И мне поручили выяснить обстоятельства, заставившие вас искать встречи с моим доверителем.
Губастый замычал, приходя в себя, зашевелился.
— Решайте с вашим другом, — господин ткнул тросточкой в уголовника. — Если вы хотите продолжить вечер в его компании, то… — он пожал плечами, — ваша воля, я так и передам.
Федор решил. Удар ладонью по шее отключил губастого от революционной действительности. Губастый стек на грязные, мерзко пахнущие лестничные ступени.
— Я предлагаю покинуть шумные и опасные места. Здесь в достатке пригодных для конфиденциальных бесед помещений, где никто нам не помешает спокойненько все обсудить. Давайте найдем такую пустую комнату…
Господин повернулся и взял курс на коридор, который недавно покинул Назаров со своей ношей. Федор направился следом.
В коридоре хохотали. Какой-то полуматрос рассказывал дружку в толстовке и подружке в мужском костюме крайне неприличный анекдот.
Господин с тросточкой и Назаров миновали весельчаков и вскоре оказались у двери с нарисованной на ней углем забавной рожицей.
— Может, здесь свободно? Сейчас убедимся, — провожатый Назарова открыл дверь, заглянул внутрь. — Да, никого.
Он со словами «Прошу!» толкнул угольную рожицу, дверь уехала в комнату. Назаров смело шагнул за порог в действительно пустую комнату. Господина в пенсне, оставшегося ненадолго за спиной, Федор не опасался. Даже если у того и имеется пистолет под костюмом, то пока он его достанет…
— Это, конечно, неподобающие апартаменты для столь серьезной беседы, — сказал господин, входящий в комнату вслед за солдатом и закрывающий за собой дверь, — но…
Назаров оглянулся, да поздно. Темная фигура, прятавшаяся за дверью, уже сделала шаг от стены. Сильный удар обрушился на голову солдата.
— Но есть места и похуже, — последнее, что услышал Федор…
Навстречу плыли табачные клубы, коридоры, лестницы, попадались и люди. Замутненный вгляд Марселя Прохоровича разглядел какую-то дверь, которую перед ним отворили. Вот и пустая комната, в которой сейчас будет… ах, даже сердце замирает от предвкушения того, что сейчас будет. Вот и волосатый кулак, летящий в лоб. И совсем-совсем темно…
«Надо будет обратить внимание Назарова, когда вернется, на эту компанию. Сдается мне, у этих людей можно выяснить, где Князь, — продолжал свое наблюдение Сосницкий, в то время как пальчики с длинными ногтями расстегивали ему брючный ремень. Что-то задерживается Назаров на своей разведке».
— Эй! — на плечо Сосницкого легла рука, тяжестью и неласковостью разительно отличающаяся от предыдущих рук на его теле. — Вставай, пошли!
По скуле учителя гимнастики словно невзначай провели холодным револьверным стволом. Сосницкий оглянулся. Узнавание не принесло радости — за диванной спинкой стоял тот недавний матросик с лестничной площадки, да не один. С тремя вооруженными дружками. Отказать таким в их просьбе, подсказал Сосницкому его жизненный опыт — значит, быть огретым по башке и унесенным за руки и за ноги. Он и не стал отказывать. Вздохнув, поднялся. Пришлось применить силу, отрывая отчаянно цепляющиеся за френч неугомонные пальчики. Пришлось выдержать скабрезные анархистские ухмылки и их же похабные шуточки, пока приводил себя в порядок, возвращая пуговицы в петли.
