Рыцари Атлантиды - Быстров Андрей (список книг .txt) 📗
— Там есть бистро, — сказал Поляков, беря быка за рога. — Пропустим по рюмочке, а?
— Принимается, — кивнул Шевцов.
Бистро располагалось метрах в двухстах от офиса. Они заняли столик на свежем воздухе, и Поляков заказал выпивку.
— А зачем вам Хойланд? — полюбопытствовал он, сдирая целлофан с пачки «Мальборо».
— Я его старый знакомый…
Шевцов внезапно спохватился. Сейчас Поляков начнет расспрашивать, где и как они познакомились с Хойландом, а ведь Шевцов не знает о журналисте практически ничего!
Но мысль Полякова сработала в другом, тоже не оптимальном для Шевцова направлении.
— Тогда как же получилось, что вам неизвестен его адрес?
— Мы давно не виделись, — неопределенно пояснил
Шевцов.
— Вот как… — Поляков вытряхнул сигарету из пачки. — но знаете, тут дело тонкое. Вам дашь адрес, а вы маньяк какой-нибудь, ха-ха…
— Я не маньяк, — заверил Шевцов. — Хотите двадцать долларов?
— За адрес старого друга? — хмыкнул Поляков. — Недорого же вы его цените. И вообще это подозрительное предложение…
Он приподнялся, но Шевцов крепко ухватил его за запястье и заставил сесть.
— Послушайте! Я друг Хойланд а. Я всего день пробуду в Париже и вечером улечу в Стокгольм. Я хочу повидать его… — Давление пальцев Шевцова усилилось. — И если вы сейчас же не дадите мне адрес, я сломаю вам руку…
Поляков с выпученными глазами судорожно огляделся вокруг, но под тентом бистро они сидели одни.
— Пустите! Вот психованный швед… Да получайте ваш адрес, я пошутил!
Он торопливо назвал адрес, и Шевцов отпустил его руку. Поляков потер покрасневшее запястье:
— Ну вы и псих… Да я же просто хотел поболтать.
— У вас своеобразная манера шутить, Бьорн. Когда-нибудь вас пристрелят.
С этим жутковатым пророчеством Шевцов встал из-за стола и удалился, предоставив незадачливому собеседнику платить за выпивку. Поляков посидел, пока странный швед не скрылся из вида, достал мобильный телефон и позвонил Хойланду домой… Потом на мобильный… Он не дозвонился.
— Да какое мне в конце концов дело, — ворчал он под нос, возвращаясь на радиостанцию. — Пусть Хойланд сам разбирается со своими друзьями… Но кого мне так напоминает этот швед? На кого он похож? Может, на того типа, который в прошлом году ободрал меня как липку в Монте-Карло?
Тут Полякову принесли сводку русской прессы для вечернего обзора. Он углубился в работу и выкинул шведа из головы.
Шевцов сел на скамейку рядом с Шерон. Она прижалась к его плечу — короткая разлука стоила девушке немало нервов.
— Что?
— На радиостанции Хойланда нет, но я раздобыл его домашний адрес.
— Едем?
— Да.
Таксист вез их окольными путями. Они вышли из машины, не доезжая метров сто до указанного Поляковым дома. Таксист развернул машину и умчался прочь.
Шевцов рассматривал престижные особняки справа, многоквартирные дома слева. У подъезда особняка наискосок, почти напротив дома Хойланда, стоял темно-синий «сааб». Шерон осталась ждать на углу. Шевцов поднялся к квартире Хойланда, позвонил. Сердце колотилось, как отбойный молоток.
Тишина. Шевцов еще раз надавил кнопку звонка и держал ее, пока не устал палец. Никто не открывал. Игорь вернулся к Шерон и поведал ей о неудаче.
— Что же делать?
— Подождем, — сказал Шевцов. — Должен же он когда-нибудь прийти домой.
— А если он уехал из города?
— Гм… Будем надеяться, что нет.
— Не можем же мы торчать до вечера посреди улицы!
— Не можем, — согласился Шевцов. — Но вон из того ресторанчика мы увидим, если он появится у подъезда.
Он подхватил Шерон под локоть и повел к ресторану.
— Игор, а ты узнаешь Хойланда издали? Ведь ты не видел его так давно…
— Узнаю, — решительно сказал Шевцов. — Обязательно узнаю. Не могу не узнать.
Часть третья
СКИТАЛЬЦЫ ВСЕЛЕННОЙ
1
«Бентли» заместителя шефа АНБ Эндрю Берринджера выписывал причудливые коленца на дороге, но отнюдь не потому, что водитель Берринджера был пьян. Водителя вообще не было. Берринджер ехал без водителя и без охраны впервые с того дня три года назад, когда занял высокий пост в Агентстве национальной безопасности. И также впервые с того дня он принял приличную дозу спиртного. Теперь было можно.
Из рабочего кабинета в Вашингтоне он ушел в три часа пополудни, предупредив секретаря, чтобы сегодня его не ждали. Не понятый секретарем подтекст этой фразы был иным: Берринджер не вернется уже никогда.
Он отослал охрану и водителя в конференц-зал под тем предлогом, что сейчас поднимется к ним и сообщит ряд новых официальных инструкций. Сам же сел за руль «бентли» и поехал домой, в Антуан-Плэйс. Он хотел остаться один в этот последний день.
То, что последним станет именно этот день, не вызывало сомнений. По роду службы Берринджер располагал огромными возможностями компьютерной, электронной и традиционно ортодоксальной слежки, а внеслужебная деятельность в рамках Ордена (создание розыскных структур, проникавших в секретнейшие компьютерные сети Америки) позволяла ему знать все и обо всех.
Но знать — еще не означает контролировать.
Берринджер был превосходно информирован о каждом шаге Тернера, получившего полномочия Моддарда. Тернер подбирался к источнику утечки сведений, и ни остановить, ни хотя бы придержать его Берринджер не мог. А Тернер пользовался отнюдь не только методом исключения. Он сумел докопаться до связей Берринджера, скрытых от Ордена, его не санкционированных ни шефом АНБ, ни президентом, ни Моддардом поездок и встреч, поступлений на его номерные счета в Швейцарии немалых сумм неизвестного происхождения и покупки недвижимости в разных странах Запада через подставных лиц.
С глухой тоской Берринджер видел, как сжимается кольцо, и был бессилен этому помешать. Даже убийство Тернера не решало проблемы — одного Магистра заменили бы другим и все пошло бы по-прежнему. Еще позавчера Берринджер мог бы попытаться сбежать, но он промешкал в бессмысленной надежде, что Тернеру не удастся раздобыть прямых доказательств… А ему удалось.
Машина Берринджера пронеслась по каштановой аллее и затормозила у подъезда виллы, едва не уткнувшись радиатором в каменные ступени крыльца. Экономке, вышедшей навстречу, Берринджер приказал немедленно убираться прочь и прихватить весь обслуживающий персонал. Он поднимался по ступенькам медленно, иногда спотыкаясь. Берринджер отвык от спиртного, координация движений была нарушена, но мозг работал четко, мысли не путались, и туман в голове не бродил. Выпивка не помогла.
По широкой лестнице из холла бывший — да, уже так — заместитель шефа АНБ, бывший Магистр Ордена поднялся в роскошную розовую спальню (одну из четырех на втором этаже). Он знал, что найдет Глорию там. В самом деле, любовница Берринджера, поразительно бездарная актриса Глория Тайсон, возлежала в розовой спальне на императорской кровати под балдахином с бокалом в руке. Она была одета в дикий наряд — по ее мнению эротичный, а в действительности безвкусный. Увы, деньги Берринджера не могли купить ей ни таланта, ни ума.
— Что случилось, дорогой? — медоточивым голоском проворковала Глория. — Ты так рано… И, кажется, выпил?
Она подошла к нему, обняла за шею, в ее дыхании смешивались ароматы дорогого ликера и шоколадных конфет. Берринджер выругался и оттолкнул любовницу так, что она упала обратно на кровать.
— Да что происходит? — обиженно спросила она.
— Тебе лучше уехать, и быстрее!
Актриса пренебрежительно передернула плечами. Наделенная недюжинной интуицией, какой природа в качестве компенсации нередко награждает не очень умных женщин, она давно ожидала этого и была готова к такому повороту. В свое время Берринджер перевел немало долларов на ее личный счет. Она не пропадет. К тому же всегда найдется идиот, перед которым достаточно повертеть задницей, чтобы не обеднеть…
В окно Берринджер увидел, как от виллы отъезжает ее красная «ланча». Он прошагал в кабинет.
