На пороге мира - Француз Михаил "Миха Француз" (список книг .TXT) 📗
Тут крики на берегу отвлекли юношу и тот сам разорвал контакт. Угрюмова покачнулась, вновь обретая себя и стряхивая жуткое наваждение.
А на берегу была суета: пристал катер спасателей. И с него на землю переносили длинный тяжелый сверток.
Юноша медленно встал и деревянными шагами двинулся в ту сторону. Было видно, что одевался он в спешке, не вытершись после купания, да и вообще не думая об этом: одежда на нем промокла и липла к телу. Рубашка была застегнута криво, не на ту пуговицу и наполовину торчала из штанов. Волосы были влажными и растрепанными. К светлым брюкам, в том месте, на котором он сидел, пристали сухие травинки, листья и частички земли, добавляя неряшливости в его вид.
А там, на куске брезента лежало голое тело девушки. Мертвой девушки. Совершенно и бесповоротно мертвой Лены Гонцовой. Героя Империи, капитана СИБ в отставке, Гонцовой Елены Васильевны.
Парень, также замедленно упал на колени перед телом и дрожащей рукой прикоснулся к ее лицу, отводя с него волосы. Кожа под пальцами была холодной и склизкой от воды и донной грязи.
Парень профессионально приложил пальцы к шее, нащупывая пульс на сонной артерии, но даже и без этого было понятно даже на взгляд совершенно неопытного человека, что поздно искать пульс. Дошло это и до парня.
Он не стал устраивать истерик. Просто отошел и привалился спиной к дереву. Закрыл глаза и замер.
— Леонид Васильевич, — обратился через какое-то время подошли к нему двое мужчин в одинаковых официальных костюмах.
— Да? — открыл он глаза, не меняя позы.
— Вы должны будете проехать с нами, — сказал второй мужчина из этой двойки.
— Зачем? — без всякого интереса спросил он.
— Для дачи показаний. Девушка умерла — мы обязаны расследовать обстоятельства.
— Что тут расследовать? Было жарко, с дуру полезли купаться. Отплыли от берега метров на двести — двести пятьдесят. Показалось не достаточно весело. Решили поплыть к берегу на перегонки. Я вырвался вперед. Какое-то время плыл. Оборачиваюсь — а ее нет. Я сперва позвал. Потом секунд через десять забеспокоился и начал нырять, выискивая ее под водой. Не нашел… Собственно все. Минут через десять поисков, поплыл к берегу, добрался до коммуникатора и позвонил в службу спасения.
— Вот все вот это, там и запишем в протокол. Поедемте, — настоял на своем первый.
— Вы ведь не отстанете? — констатировал Леонид.
— Нет, — подтвердил его опасения второй.
— Тогда, поехали… Все равно ведь придется… Вы же думаете, что это я ее утопил… Естественно: он же убийца, мясник хладнокровный, что ему еще и свою любовницу завалить? Он же псих повернутый. Ведь так вы думаете, хоть и молчите сейчас. Поехали.
— Как он? — спросила, подходя к односторонне прозрачному бронированному стеклу, строгая женщина в строгом костюме.
— Молчит, — ответил находящийся рядом майор Иванов. — Боли не боится. Под спец. препаратами несет полную околесицу. Причем большинство на него вообще не действует. Врачи диагностируют необратимые последствия частого применения препаратов групп А, Б и S.
— То есть полный курс специальной подготовки к допросам? Плюс группы А и Б… То есть алкоголь и обычные, гражданские, наркотики на него не действую в принципе? — уточнила Угрюмова.
— Да. На счет боли — специалисты говорят, что это медитативные техники контроля тела. Его на куски можно резать, а он стихи о солнышке и стрекозках сочинять в это время.
— Скорее уж обдумывать, что делать с вашим трупом и просчитывать варианты побега и прорыва. Не тот человек, чтобы про стрекозок стихи писать. Или Меконг забыли уже, майор?
— Это просто пример был. Неудачный.
— Что по уликам? Что вскрытие показало?
— Нет улик. Следов насилия или травм на теле не обнаружено. Вскрытие подтвердило, что капитан Гонцова просто захлебнулась. Нам нечего ему предъявить. А держать без предъявления — не та фигура.
— Как он вообще?
— Потухший, угрюмый. Замкнулся в себе. На контакт не идет.
— Выпускайте с извинениями. Его снаружи Принц ждет. Церемония прощания и похороны назначены на завтрашнее утро.
— Разрешите выполнять?
— Выполняйте.
Иван увидел идущего навстречу Леонида и ужаснулся. От того человека, что он помнил всего тремя днями раньше, не осталось ничего. Погасший огарок. Потухшая головешка. Ничего, что так выделяло его раньше среди безликой толпы не осталось: ни улыбки, ни ясного, прозрачного взгляда ребенка, взирающего на огромный и интересный мир. Ничего. Только тусклый, мертвый взгляд сломавшегося человека.
Поздоровались молча. Простым рукопожатием. Слова были лишними. Оно и без слов рядом с Леонидом было тяжело, словно могильная плита на плечи давит. Понятно, что ощущение чисто психологическое, на при этом настолько сильное, что физически сутулиться начинаешь.
Вышли из здания Управления и на флаере Принца, с охраной естественно (без охраны Иван теперь не ездил — попытка похищения и месяц в джунглях здорово прочищают слишком самоуверенные мозги), доехали до ближайшего кафе, где слегка перекусили. Опять же молча.
Жестянкин ел без аппетита, механически, словно робот, выполняющий програму «питаться», просто потому что надо. Надо, чтобы иметь силы на завтрашний тяжелый и длинный день. Всего лишь надо. Понятий вкусно-невкусно, хочется-не-хочется, просто не существовало.
Потом Принц подвез Леонида до его прежней квартиры — у него оставались там еще кое-какие вещи. Хоть и прошёл почти месяц, как Лео был тут последний раз, а в комнате все оставалось также, как и в момент его ухода.
Анна открыла дверь голосовой командой и замерла. На пороге стояли двое: ее бывший сосед Лео, а рядом с ним Принц Империи Иван. Именно такой, каким его показывали по телевиденью и в Сети.
Мужчины были хмурыми.
У девушки «отпала челюсть». Она, заикаясь и путаясь в словах, пригласила гостей входить. Но вперед них прошмыгнули два телохранителя, которые быстро проверили помещение на наличие угроз. Не нашли. И только после этого дали добро на вход Наследнику Престола Российской Империи.
— Анна — Иван, Иван — Анна, — быстро и кратко представил друг другу девушку и молодого человека Лео. — Анна, почти уже студентка Автоматизации Химических Производств НГТУ. Иван, Принц Империи, Наследник Престола.
— О-очень приятно, — все еще чуть заикаясь, ответила на представление Анна. Иван галантно взял ее за руку и поцеловал (руку, а не девушку, иначе та бы вообще потерялась в ситуации. Да и вообще… потерялась).
— Я чего пришел-то, Ань, — все также блекло сказал Лео. — Вещи кое-какие тут оставались.
— Д-да, конечно, все так как ты оставил, — отозвалась девкшка, потихоньку начиная отходить от шока. — Ты же хозяйке за полгода вперед заплатил, так что это все еще вполне официально и твоя квартира тоже.
— Хорошо, — кивнул Лео, будто и правда об этом не помнил. — Я пойду пока душем воспользуюсь, а то двое суток в застенках СИБа благоухания роз не добавляют, — только тут Анна заметила в каком виде ее сосед: лицо серое, осунувшееся, черные круги под глазами, слегка припухшая губа, следы крови на светлой не свежей рубашке, на руках в районе сгиба локтя, следы многочисленных инъекций, в паре мест даже видны были подпалины на рубашке, как от сильного электрошокера, также на левой руке ниже локтя, но выше запястья виднелась пара круглых ожогов. Разглядев все это, Анна в испуге прикрыла рот рукой. — Вань, — повернулся он ко второму гостю. — Ты где вообще остановился то? Может ну его, на ночь глядя куда переться? Здесь останешься, в моей комнате заночуешь? Чай не отвык еще от шалашей Камбоджи?
— Пожалуй ты прав, — что-то прикинув про себя, отозвался Иван. — К Князю Вертынскому не больно охота сейчас лететь. Он же там официальную встречу затеет. А настроение, сам понимаешь.
— Располагайся тогда, — крикнул Лео, уже заходя в ванную комнату. — Чистое белье в комоде, запасная пижама в шкафу…
