Железный город - Шалыгин Вячеслав Владимирович (читать книги бесплатно TXT) 📗
– Командир! – вдруг крикнул кто-то с правого фланга. – Командир, тут немец раненый! Во, еще один! Дохлый!
– Что? – Ярцев поднял голову. – Кто?! Какой?
– И тут! – двое ополченцев выбрались на центр твердого участка и заглянули под «пластиковый наст». – Фу-у, месиво!
– Раненого фрица сюда! – приказал сержант. – И доктора позовите.
Убедившись, что бой окончен, ополченцы начали подниматься и собираться в кучки поблизости от вражеских трупов.
– Да пусть он, сука, кровью истечет! – заметил кто-то из толпы.
– Мне доктора позовите, – утонил Ярцев.
– И мне, – встрял Егорыч. – Мне от контузии сто грамм спирту полагается. Эй, а ну, всем отойти от фрица! Шукенов, я тебе пну! Слышали, что командир сказал, тащите его сюда! Да не за ноги!
– Сейчас перевяжу, – рядом с Ярцевым присела симпатичная докторша. – Какой кошмар!
– Что, серьезная рана? – Ярцев покосился на плечо. – А не сказать, что сильно болит.
– Рана сквозная, заживет, – успокоила женщина. – Двое наших убиты: Горобец и этот, новенький, на Песчаной жил. Так жалко!
– А фрицы?
– После вашего «носорога»… – она покачала головой. – Их по кусочкам собирать придется. Только один и выжил, в которого не вы стреляли.
– Погодите, – Ярцева вдруг осенило. – Что же получается, их не отбросило на Эйзен?! Защита больше не работает?! Надо комбату… срочно…
Сержант отстранил докторшу и торопливо включил комп.
– Алло! Господин майор! Ярцев, четвертый взвод третьей роты. Тут у нас такое дело, господин майор…
– Что за канонада, Ярцев?!
– Группу накрыли! Семь… – сержант встретился взглядом с Егорычем. Тот кивнул. – Семь человек.
– Потери есть?
– Двое убитых и двое раненых, я…
– Плохо, Ярцев, – недовольно сказал комбат. – Пополнения не жди.
– Я не о том, господин майор! У нас еще шесть трупов имеются.
– Еще?! Гражданские?!
– Нет, фрицы! Шестеро в виде фарша и один целый, даже живой пока. Защита у них не сработала! Уж не знаю, временно или как, только все тут, в наличии.
– Та-ак, – майор оживился. – Ждите на месте, сейчас прилечу! Если всё, как ты говоришь, мы им устроим! Оцепи там всё и жди меня, понял? Ярцев, алло! Куда пропал?
– Это Егорыч, замком, – ответил вместо сержанта заместитель. – Мы поняли, оцепим, и будем ждать.
– А что с Ярцевым?
– Да все нормально, господин майор, его же зацепило слегка, вот сознание и потерял. Докторица сказала – выживет. Раз дело на лад пошло, теперь грех не выжить.
Военная удача переменчива, как и сама война. Одно отличие от удачи обыденной, бытовой – улыбается она только тем, кто умеет стоять до конца. Тем, кто не теряет присутствия духа и хладнокровно, методично бьет в цель. Бывает, конечно, что развязка наступает раньше, чем приходит удача, по независящим от человека обстоятельствам, и все же грамотное, продуманное движение к победе – это больше половины успеха. А еще у военной удачи есть привычка приходить внезапно, без видимых предвестников и спецэффектов. Просто пять минут назад ты еще проигрывал, отгоняя черные мыслишки о трибунале и последнем патроне «для себя» и вдруг – раз! – все изменилось с точностью до наоборот. Трибунал идет обедать, а последний патрон используется в качестве салюта.
На первый взгляд, по этой схеме развивались события и сейчас. Но в действительности всё складывалось далеко не так замечательно. Хотелось бы, но не так. Именно об этом по пути на очередную «экзекуцию» и говорил князь Преображенский командующему полицейской армией «Беркут». Звонок генерала Бертье застал Преображенского, когда он шел по длинному коридору главного корпуса Генштаба, направляясь к Верховному для дачи объяснений по теме очередного провала контрразведки.
– Поздравляю, ваша светлость, – по привычке потирая лысину, сказал Бертье. – Диверсии временно прекратились, хотя диверсанты никуда не исчезли, только расползлись по щелям. Думаю, у них на этот случай есть свои инструкции. Мы захватили нескольких пленных, но пока пользы от них мало. В большинстве – молчат, а кто говорит – ничего толком не знает. Но дело сдвинулось с мертвой точки, факт. Теперь мы можем сосредоточиться на орбитальной группировке противника. Флот нашей армии уже начал операцию. Противник отходит на дальнюю орбиту и выводит тылы за орбиту Луны.
– Перехватили инициативу? – заключил Преображенский и слабо улыбнулся. – Это хорошие новости, генерал.
– Но вы, я смотрю, не особенно рады? Разве это не ваш агент испортил немецкую «гиперпушку»?
– Скорее всего, он. Однако операция «Буревестник» – это лишь половина моей боевой задачи. Да и непонятно, насколько серьезно мой агент преуспел в выполнении задания. То, что Установка «зависла», хорошо, но неясно – надолго ли?
– Даже если не надолго, мы успеем разгромить орбитальную группировку, а значит, оставим тактическую инициативу за собой.
– Не хотелось бы вас разочаровывать, мсье генерал, но данные Службы дальнего обнаружения и анализ событий в ледяном поясе ставят под сомнение нашу способность удержать инициативу. Теперь ясно, как день, что немцы собираются ударить по обеим метрополиям всей своей мощью. Из ледяного пояса, используя маскировку, как у наших «Невидимок», и новейшее оружие, подошел флот Рура. Подошел, заметьте, попутно уничтожив флот марсианских резервистов, что, безусловно, говорит о его мощи. Теперь на орбите Плутона формируется тяжелый кулак из трех флотов: Эйзена, Юнкера и Рура, а ближе к Нептуну разворачивается объединенный флот Марты-Гефеста. И это лишь одна сторона медали, которой нас хотят «наградить» эйзенские генералы. Другая сторона – силы прямого вторжения. Установку немцы обязательно починят и диверсии на Земле возобновятся. Плюс мы имеем проблемы с диверсантами на Марсе и части Колоний. Вот и посчитайте, на сколько фронтов нам предстоит сражаться. Даже если считать атакующую Землю с орбиты армию и объединенную немецкую армаду первым фронтом, диверсионные силы, проникающие прямиком на планету, – вторым, а марсианские и колониальные участки объединить в условный третий фронт, положение скверное. До сих пор мы с огромным трудом вели боевые действия на двух направлениях, не считая очень условной блокады Железяки, а уж война на три фронта, да еще с колониальной Экспедицией, разорвет нашу армию, как взрыв гранаты.
– Да уж, картина безрадостная, – приуныл Бертье. – И что мы можем сделать? Нанести встречный удар?
– Опередить и блокировать Рур, как во время Пятой космической, не удастся. Нет сил и времени. Мы можем только отойти для перегруппировки и пополнения сил к Земле, а дальше… как получится. Либо уйти в глухую защиту, либо контратаковать.
– Марсиане наверняка начнут юлить и отойдут к Марсу, – предположил генерал. – А колонисты… эти тоже найдут причину вернуться по домам и затаиться.
– Я и говорю – рано праздновать победу. Даже временным успехом это не назовешь. Вот если бы мы внезапно ударили по плацдарму и уничтожили немецкий кулак, пока он еще не слишком крепко «сжат», как фрицы это сделали с базой марсианского спасательного флота… но для этого потребуются значительные силы. Которых, повторяю, у нас нет и взять их неоткуда. Да еще «крот» этот… наверняка «сольет» данные, не успеем глазом моргнуть. Вот так-то, генерал. Впрочем, это не первые и не последние трудности в жизни. Справлялись раньше, справимся и сейчас.
– Вот это верно, – согласился Бертье. – Такой настрой мне нравится больше.
– Хорошо, генерал, спасибо за информацию, держите меня в курсе.
– Да, конечно. Честь имею, ваша светлость.
Преображенский выключил комп. Бертье был прав, унывать не следовало. У дверей в приемную Гордеева Павел Петрович остановился, автоматически одернул китель и сделал глубокий вдох-выдох. Разговор предстоял тяжелый, он понимал это вполне четко. Развал коалиции – не шуточки, и ответственность за него почти полностью лежит на совести князя Преображенского, в прошлом толкового военачальника, но в настоящем – что уж скрывать? – весьма посредственного начальника разведуправления.
