Офелия (СИ) - Семироль Анна (чтение книг .TXT) 📗
Неожиданно Офелия поднялась из воды по пояс, обняла добрую лошадиную морду ладонями, закрыла глаза и уткнулась в неё лицом. Хлоя попятилась, но почти тут же успокоилась, позволив маленькой водяной деве несколько бесконечных мгновений ощущать своё тепло, делиться чем-то, что невозможно высказать – только почувствовать. Бледные ладони с полупрозрачной тонкой кожей поглаживали кроткую светлую шерсть, трогали соловую гриву. Струились по спине русалки снежно-белые мокрые пряди. Лошадь шевелила бархатными ноздрями, словно гладила своим дыханием прекрасное лицо с опущенными ресницами.
- С ними всё в порядке? – шёпотом спросил Питер, наблюдая эти странные объятья.
- Более чем, - меланхолично отозвался Йонас. – Я для того и привёл Хлою. Оттудыши и лошади очень хорошо друг друга понимают.
- Они… общаются?
- Хлоя её лечит. Она её слышит её сердцем.
- А мы так можем? – с надеждой спросил Питер.
- Мы умели. А потом сами наизобретали слов, а перворечь навсегда забыли, — грустно ответил ему друг.
Офелия (эпизод тридцать шестой)
Шла последняя неделя августа. Дыхание океана, достигающее северных окрестностей Дувра, становилось всё холоднее. Яблоки в садах наливались соками, нежно розовели кожицей. В редкие ясные ночи с неба сыпались звёзды, а млечный путь было видно так хорошо и ярко, словно кто-то только-только пролил космическое молоко. Дожди шли всё чаще, и место кед в прихожей заняли резиновые сапоги. Отец отдал Питеру велосипед, тётка Йонаса смилостивилась над племянником, и друзья вдвоём катались по окрестным дорогам, с удовольствием проезжая по лужам, задрав ноги и вопя. Дважды к ним приезжал Кевин, и ребята выбирались на рыбалку. С ними всюду был Лу, который с каждым днём летал всё более уверенно. В присутствии посторонних смышлёный пикси прятался за пазуху Йонасу или в высокую траву, а когда мальчишки оставались одни, синепузый малыш клянчил у них конфеты, дурачился и требовал бесконечных игр. Иногда он куда-то улетал, но в течение получаса обязательно возвращался обратно.
- Он себе ищет пару, - сказал как-то Кевин. – Его не устраивает чисто мужская дружба.
Йонас на это посуровел и признался:
- Каждый раз, когда он улетает, мне кажется, что это навсегда.
- Да ну тебя с такими мыслями! – махнул рукой Питер. – Он к тебе привязан, как к мамке. Никуда он не улетит. Возвращается же.
На это Йон ничего не ответил. Он вообще с каждым днём становился всё тише, настроение менялось, как погода: вот он несётся на велике и горланит песню – и буквально тут же грустнеет, погружается в свои мысли и не реагирует на оклики, пока над ухом не заорёшь. Питера это беспокоило. Особенно после откровенного разговора, в ходе которого Йонас рассказал, зачем ему атлас мира, тренировки в бассейне и почему он до сих пор тайком ездит в Дувр к хромому Стиву. Тётке он заливал, что в саду много работы и что он помогает родне Палмеров в сборе картошки, а сам до позднего вечера пропадал в автомастерской.
- Пойми, Пит, у нас ничего не выйдет, если я буду плохо водить. Стив разрешает мне брать свой грузовик, учит управлять им. Я его упросил показать, как ездить по бездорожью, - рассказывал Йонас, колупая болячку на разбитом локте. – Иначе нам не вывезти Офелию.
Питеру его идея не нравилась. Он холодным потом обливался, думая о том, насколько это опасно. Сперва Йонас предложил выпустить Офелию в ближайшую крупную реку, но потом посвящённый в план Кевин заявил, что в реке Офелию однозначно поймают, когда хоть кто-то увидит её там.
- Дурни вы оба, - авторитетно заявил Кев, сверкая очками. – Ну, отвезёте вы её до реки, ну, выпустите. А мистер Палмер с утра всю полицию графства оповестит о пропаже. Искать будут прицельно, по воде. И всё начнётся с начала.
Йонас сказал, что Кевин прав, и что надо возвращать русалку в её мир. И без вариантов. Питер вечером взял линейку, атлас, посчитал и обомлел: до Дрездена, в окрестностях которого находилось «пятно междумирья», только по автомагистралям выходило шестьсот пятьдесят миль. Утром, когда пришёл Йонас, Питер объявил с отчаянием в голосе:
- Это невозможно. Йон, посуху только два-три дня на машине!
- А кто сказал, что мы посуху? – загадочно улыбнулся Йонас. – У нас есть Северное море и Кильский канал.
- Ты что, рехнулся? – не выдержал Питер.
- Не-а! Просто других вариантов нет.
- Ты собираешься отпустить Офелию в океан? А дальше она как? Ну, допустим, по наитию она доберётся до Кильского канала. А до «пятна междумирья» как? Пешочком пару сотен миль? Туда, где военные?
Йонас пожал плечами, велел Питеру успокоиться и обещал как следует подумать над проблемой. Он вообще вёл себя так, будто возвращал русалок домой в их мир каждый день. А Питера начинало колотить, когда он задумывался над планом освобождения Офелии.
«Может, и не стоит этого делать?» - думал он с нарастающей день ото дня тревогой.
Неделю назад отец отказался от услуг миссис Донован и с досадой объявил семье за ужином, что на выставочной карьере русалки придётся поставить крест. Он сказал, что Офелия упряма, своенравна, дика и хитра настолько, что ездить всякий раз в такую даль без гарантированного результата невыгодно.
- Я же не могу заставлять собственного сына плясать перед ней всякий раз, когда эта дрянь решит прикинуться мёртвой и заляжет на дно аквариума перед выступлением, - раздражённо произнёс Леонард Палмер, разрезая стейк на тарелке на небольшие кусочки. – Не могу и не стану.
Новости обрадовались все домашние – даже Ларри и Агата, которым, казалось, было всё равно до выставок и призов. Питер возликовал: всё, победа! Никаких больше шокеров и уродских ультразвуковых свистков, никакой надоевшей классической музыки! Офелию никто не станет принуждать выполнять дурацкие команды и вести себя, как собака, выпрашивающая кусок еды. Радость мальчишки длилась ровно до того момента, как отец позвонил мистеру Айронсу и договорился с ним о продаже «Посейдона». Питер услышал часть их разговора:
- Давайте так, - доброжелательно и твёрдо говорил отец. – Вы покупаете или арендуете у меня «Посейдон» на необходимое вам время, а я арендую у вас Тритона. Услуга за услугу или деньги к деньгам – решим. Вы более опытны в таких делах, подскажете, сколько он должен пробыть у нас для э-э-э… гарантии результата? Хорошо, от недели до трёх. Договорились? Я подготовлю бумаги со своей стороны. Бартоломью, за вами остаются бумаги на вашего парня.
Питер мало что понял кроме того, что «Посейдоном» в скором времени нельзя будет воспользоваться. А Йонас как раз планировал вывезти Офелию на нём. Даже упросил мистера Палмера пустить его в кабину посидеть, и пока находился там, быстро зарисовал огрызком карандаша в блокнот все рычаги и приборную панель, чтобы потом показать схему Стиву. А раз не будет машины, может, стоило бы отказаться от замысла?
В пятницу миссис Палмер отпустила Агату в кино с подругами, а для мальчишек устроила вечеринку. Накануне позвонила маме Кевина, договорилась о том, что её сын переночует у них в усадьбе, пообщалась с тёткой Йонаса, чтобы того тоже отпустили на всю ночь. В тот вечер Питер и решил всё рассказать друзьям и убедить их отказаться от рискованного плана.
Вечер выдался удивительно тёплым, над прудом стелилась молочная дымка тумана. Ветерок доносил далёкое звяканье колокольчиков: деревенские коровы возвращались с пастбища по домам. Пахло яблоками, мокрой травой, стейками, что Ларри готовил на мангале, и чем-то неуловимо-осенним, что будило глубоко внутри грусть по уходящему лету.
Мальчишки сидела на мостках в одних плавках и футболках, пили колу из маленьких пузатых бутылок через соломинки и болтали ногами. Йонас всё старался дотянуться до воды, чтобы обрызгать друзей, но его длинные ноги чуть-чуть не доставали до зеркальной глади. Офелия пребывала в хорошем настроении, шумно плескалась поодаль. Она собирала пластмассовые кубики, что плавали по всему водоёму, прижимала их к себе, ныряла и на глубине выпускала. Лёгкие кубики всплывали, подпрыгивая над водой, и это забавляло русалочку. Питер смотрел, как она играет, и любовался ею.
