Цена ошибки - Грибанов Роман Борисович (читаем книги TXT, FB2) 📗

– Ну, китайцы ответили тем же, пройдясь бомбами с зарином по городам Японии, – сказал генерал.

– А вам какое дело до японцев? – флегматично ответил Ким. – Китайцы и американцы собираются воевать в Корее до последнего корейского солдата, неважно, южанин он или северянин. Вот проблема, которую надо срочно решать. Это еще хорошо, что вместе с Ким Ир Сеном погибли почти представители «янбайского крыла» Трудовой партии Кореи. А то бы КНДР бы уже была объявлена еще одной автономией в составе КНР, это в лучшем случае. Я надеюсь, вам не надо объяснять, что в понятие «КНДР» сейчас входит вся Корея, до Пусана. Но эту проблему решать надо очень быстро, у Мао в Пекине может найтись еще один подходящий кореец на пост главы Кореи. Подходящий китайцам. Фактически, нашей страной сейчас управляет начальник ГРУ: начальник генштаба, главкомы ВВС и сухопутных войск тоже погибли на этой роковой встрече с китайцами. В этой связи у нас к вам, я имею в виду вашу команду единомышленников, устроившую переворот 16 мая 1961 года, есть деловое предложение, как говорят ваши как бы американские друзья.

– Почему «как бы»? – машинально спросил Пак Чон Хи.

– Потому что с друзьями так не поступают. Или вы считаете, что применение зарина по столице Южной Кореи и ядерного оружия по другим южнокорейским городам – это по-дружески? – резко ответил Ким.

– Нет, и наша армия так не считает. Я как раз перед вашим приходом читал сводку, в которой сообщалось, что две роты нашей девятой дивизии морской пехоты взбунтовались, убили американцев и перешли на вашу сторону.

– Очень хорошо! Замечательно! – воскликнул Ким.

– Что?! – только и смог произнести Пак Чон Хи.

– Ну как же! Вы, с вашими верными сторонниками, устраиваете на удерживаемой вами территории переворот. Для народа будет объявлено, что патриотически настроенные военные, верные корейскому народу, подняли восстание против американских империалистов. А случай с двумя ротами девятой дивизии морской пехоты показывает, что на это соединение точно можно опереться в предстоящем перевороте.

– Вы так говорите, будто бы я уже согласился, – с горечью произнес генерал.

– А что, у вас есть выбор? – удивился Ким. – Нет, конечно, вы можете сейчас вызвать охрану, арестовать меня и продолжать войну. До последнего корейца. Через две недели наши танки будут на побережье Цусимского пролива, американцы в бесплодных попытках их остановить сбросят еще пяток ядерных бомб, на города юга, а китайцы в ответ зальют весь юг Кореи зарином, как недавно Японию. И на вашем таком хорошем плане реформ и экономических преобразований можно поставить крест. Кстати, в самом деле, отличный план, мое руководство тоже его очень высоко оценило. Вы в самом деле будете великим человеком, если ваши реформы получатся.

– Если получатся? – ошарашенно произнес Пак Чон Хи.

– Конечно. Это и есть наше второе предложение. Ваш план реформ, разумеется, несколько расходится с коммунистической теорией, но наши почти все значимые сторонники несгибаемого курса Ленина – Сталина погибли там, на вокзальной площади Пхеньяна. КНДР сейчас управляется военными и разведчиками, а мы насквозь прагматики. Поэтому мы вам предлагаем пост премьер-министра объединенной Кореи. С полным правом проведения реформ госаппарата и руководства всей экономикой. Конечно, ваш план будет нуждаться в серьезных изменениях, на американские и японские деньги сейчас рассчитывать глупо, но в мире есть еще страны. Которые будут отчаянно нуждаться в продовольствии, в относительно чистых территориях с дешевой рабочей силой. Только во главе объединенной армии Кореи и служб безопасности будут стоять северяне, простите, но у нас это лучше получается. А заместителями пусть будут южане.

– Но я требую, чтобы ни одна часть южнокорейской армии не была расформирована и не сменила своих командиров, по крайней мере в течение ближайших трех лет! – воскликнул генерал.

– Мы согласны, более того, мы будем просить, чтобы две или три ваших самых боеспособных дивизии были срочно переброшены на север, к реке Ялу. Китайцы в нынешней ситуации станут очень неудобными соседями, и Мао Дзэдун может вспомнить, что Корея когда-то входила в состав Поднебесной империи. Но ваши слова означают, что вы согласились с нашими предложениями?

– Вы же сами сказали, что у меня нет выбора. Я прежде всего кореец. Я не хочу повторения судьбы Сеула и Токио для всех корейских городов.

С подошедшим Ким Джон Пхилем они еще долго проговаривали план таких непростых даже для этого сумасшедшего мира действий. Но в конце концов этот кусок земли под названием «Корейский полуостров» получил право на выживание в кошмаре атомной войны. Американские войска были интернированы, не обошлось без стрельбы и убитых. Китайцы согласились на вывод своих поредевших дивизий с корейской территории, при условии передачи им всей трофейной техники американских интернированных дивизий. Мао Дзэдун пошел на это, когда внезапно обнаружил на корейско-китайской границе, кроме традиционно стоящих там войск шестого и восьмого армейских корпусов КНА, элитные вторую и девятую дивизии морской пехоты южан и сто пятую гвардейскую танковую дивизию северян. К тому же прикрытых с воздуха советскими истребительными авиаполками, уже базирующимися на корейских аэродромах. Решение этой проблемы непослушного младшего корейского брата было отложено до разрешения вопросов с Тайванем, Вьетнамом и Индией, где уже успели увязнуть значительные силы НОАК. Ну а потом СССР и США, так же неожиданно для Китая, как начали войну, заключили перемирие.

6 ноября. Шоссе Хыйчхон – Канге, 15 километров к югу от Канге, 60 километров от корейско-китайской границы

Командир танковой роты второго батальона первого полка сто пятой гвардейской Сеульской танковой дивизии КНА, задумавшись в полудреме, не сразу сообразил, почему его головной танк остановился. Слишком многое случилось за последнюю неделю, сначала стремительный бросок с боями на юг, мимо Сеула, который на этот раз брали другие соединения КНА. Его дивизия, вступив в бой с плацдарма на реке Ханам, на окраине Ичхона, сразу разгромила в тяжелом бою уже потрепанную ранее двадцать третью дивизию «Америкал» армии США, а потом прошла с боями до самого Дэчона, где была внезапно остановлена приказом сверху. Приехавшие через два часа командир дивизии с каким-то чином из разведки собрали личный состав и объявили им ошеломляющую новость. Большинство частей южнокорейской армии, не желая больше участвовать в братоубийственной войне, восстали, попутно убив или пленив американских советников в своих рядах. Масла в огонь добавила недавняя массированная атака американскими ВВС южнокорейских городов, захваченных КНА, с применением атомного оружия и отравляющих газов. Уцелевшие американские части на Корейском полуострове блокированы восставшими и частично разоружены, причем офицерам приходилось удерживать солдат, которые призывались из северных провинций Южной Кореи, от массовых расправ с американцами. И, как апофеоз наступившего абсурда, сто пятая гвардейская получила новый боевой приказ. Вместе со своими недавними противниками, девятой южнокорейской дивизией морской пехоты, срочно передислоцироваться на север. Чтобы не дать своим недавним союзникам, частям НОАК, соблазна наложить лапу на Корею, теперь уже объединенную.

Изрядно поредевшие части НОАК из состава шестнадцатой и тридцать девятой армейских групп Шеньянского военного округа, что уже находились в Корее, стягивались в район порта Инчхон. Где они должны были, забрав всё вооружение американских интернированных дивизий, постепенно эвакуироваться в КНР по морю. Пропускать их по железной дороге назад в Шеньян новоиспеченный премьер-министр Объединенной Корейской народной республики Пак Чон Хи наотрез отказался, мотивируя свой отказ плохой пропускной способностью железной дороги после уничтожения узловой станции Пхеньяна американской атомной бомбой. Все понимали, что причина надуманная, по крайней мере и сто пятая танковая, и девятая морской пехоты за три дня доехали нормально по железке до узловой станции Анджу, а это в полторы сотни километров севернее Пхеньяна.