Псы войны. Гексалогия (СИ) - Пауллер Олег (читать книги полные .txt) 📗
Старший лейтенант Акимцев распластавшись лежал на плоской крыше склада и наблюдал в оптический прицел своей винтовки, как на севере разворачивается цепь автоматчиков в камуфляже. В двадцати метрах сзади них ехал джип, пулемёт которого поворачивался из стороны в сторону.
- Вот посмотри, Рамон, как выдрессированы! Ты с трудом обучил за последние три месяца человек двадцать, а тут их уже больше!
- Женья, это не местные! - проговорил находившийся рядом кубинец по-русски.
- Откуда же их столько?
- Не знаю, но это точно не местные. Форма у них другая и автоматы тоже....
- Сам вижу, - пробурчал Акимцев. - Это вчера были шакалы, их мы перещёлкали за шесть секунд. Жалко один ушёл. А это волки...
- Его наши всё ещё ищут.
- ... но вряд ли найдут. Его, наверное, съел крокодил.
Наблюдая за действиями вражеских автоматчиков, Евгений Акимцев размышлял над превратностями своей судьбы. Что он делает в Африке, простой богучарский пацан? Он ведь тогда обрадовался, когда ему предложили после окончания Дальневосточного общевойскового училища продолжить обучение в институте иностранных языков. Получив направление в Москву, он сразу сорвался из Благовещенска, забыв всех своих Танечек и Олечек, которые так и липли к нему на третьем году обучения. Уже во время учёбы в институте, он попал на Кубу, где инструктировал местных "милисьянос" ловить американских парашютистов и водолазов. Это была не очень обременительно, поскольку народ был весьма сообразительным. Ну а вечером: джиги-джиги, ром, очередное звание. Всё шло хорошо, пока начальник школы не выяснил, что у них одна девушка на двоих. Вот он и отправил старшего лейтенанта Акимцева на Родину с прекрасной аттестацией. Евгений сразу сработался с Рамоном, который несмотря на звание капитана, сразу признал авторитет "советико".
Рамон был направлен в Зангаро по просьбе советского правительства в качестве военного инструктора. Это произошло в начале января, почти сразу после бегства полковника Боби. Каким-то образом, советскому послу удалось убедить Кимбу в необходимости открыть военную школу. Чтобы не привлекать лишнего внимания мирового империализма, было решено назначить её начальником кубинца. Выбор правительства пал на Рамон, и он очень гордился этим. Его лично напутствовал Рауль Кастро. Пожимая руку, он сказал:
- Вы, капитан, повторите путь команданте Че!
В Зангаро Рамон считался добровольцем, хотя на Кубе за ним сохранялись звание и оклад. Он поступил в распоряжение Волкова, отвечавшего в советском посольстве за безопасность. Русский советник был совершенно измотан, натаскивая личную охрану Кимбы и его тайную полицию. При первой встрече он сказал:
- Во дворце тебе делать нечего - там никто не хочет учиться, но все хотят учить! Подбери человек десять-двадцать. В общем, сколько найдёшь! Вам под казарму выделен пустующий особняк за чертой города и грузовик. Тебе надо обучить хотя бы взвод! Мы покажем его на параде в честь Дня Независимости. Может мне удастся переубедить Кимбу!
Школа представляла собой просторный двухэтажный каменный особняк с небольшим двором садом, где росли высокие кокосовые пальмы. Он был расположены на невысоком скалистом берегу, служившим ему фундаментом. С трёх сторон он был огорожен каменным забором. Интересная деталь - во время приливов вода заполняла подвальное помещение, куда со двора вела лестница. Штат школы состоял из начальника, инструктора и тридцати курсантов. Их обслуживали повар и дворник. Начальник школы, майор армии Зангаро с труднопроизносимым именем, появился в казарме только один раз и больше ни во что не вмешивался...
Подходящих рекрутов найти было нелегко: все местные пацаны стремились в армию, но воспринимали её несколько однобоко. Ещё с колониальных времён в африканских колониях был создан стереотип, что человеку с ружьём разрешено всё. Понятное дело, что любой зангарийский мальчишка хотел обрести этот статус быстро и легко. Каково было их разочарования, когда вместо столь желанных винтовок им дали в руки тряпки и швабры, чтобы убрать помещение. Затем последовали уроки шагистики, изучение уставов и гимнастика. Хотя Рамон подбирал только грамотных и физически здоровых рекрутов, многие не выдерживали и убегали из казармы. Он их не держал, по своему опыту, он знал - революции шкурники не нужны. Почти ежедневно он направлял в штаб армии Зангаро списки дезертиров, вызывая неудовольствие у посла Добровольского. Один раз он даже был вызван к нему "на ковёр". Как выяснилось большая часть дезертиров состояла из активистов Союза молодёжи имени Кимбы и была направлена в военную школу по рекомендации начальника школы. По местным закону получивший "волчий билет" не мог быть принят на государственную службу вообще.
- Товарищ Рамон, Вам надо уладить вопрос со штабом армии, - категорично потребовал посол.
- Но, товарищ Добровольский, я выполняю свою задачу, - тут советник посмотрел на Волкова. -Хочу отметит, что людям, за которых Вы хлопочете, не надёжны и разбегутся при первых выстрелах.
- Среди них - родственники министров и вожаки местной молодёжи!
Кубинец хотел возразить, но заметил предостерегающий жест Волкова. Используя возникшую паузу, советник по безопасности перехватил инициативу:
- Леонид Васильевич! Позвольте мне решить эту проблему. Мне кажется, е легко уладить!
- Да?
- Конечно. Предложите господину президенту включить в его охрану нашего сотрудника и пообещайте, что товарищ военный инструктор отзовёт свой рапорт.
- А что требовать взамен?
- Всего лишь не вмешиваться в работу школы. А я пока переговорю со штабом армии и службой безопасности. Эти жалобщики будут устроены в других местах.
- Как Вы этого добьётесь, товарищ Роман Андреич?
- Есть разные способы, Леонид Васильевич, - ухмыльнулся Волков. - Я пока не решил какие я буду использовать.
- Идите, товарищ Рамон! Мы с товарищем Волковым должны посовещаться, - мягко произнёс советский посол.
Так, неожиданно для себя Руис де Плата, более известный как капитан Рамон, оказался во главе группы парней - будущей военной элитой Зангаро. В ночь на тринадцатое июля он нервничал и, практически, не спал. Перед рассветом он планировал поднять своих подопечных по тревоге, чтобы ещё раз проверить оружие, амуницию и обмундирование. Они это знали и готовились. Поэтому, когда начался миномётный обстрел, его люди быстро и чётко поднялись по тревоге. Не зная, что предпринять он попытался связаться с двором и посольством, но телефонная связь не работала. Патрули, посланные в город, не вернулись. Когда стрельба поутихла, Рамон рассудил, что надо занять аэропорт, как важный стратегический объект. Он приказал загрузить в грузовик оружие и боеприпасы и выслал разведку. Так началась его вторая война в джунглях Западной Африки. Первую он вёл на берегах Танганьики вместе с командантом Че...
Растянувшись в цепь, солдаты противник осторожно приближался к окраине. Не прошло и пяти минут, как они, используя складки местности, были уже в полукилометре от его позиции. Их было человек двадцать, примерно столько же, сколько защитников Руса. Несмотря на это, Акимцев понимал, что исход боя предрешён не в его пользу, поскольку все более или менее боеспособные люди сейчас находятся у Буассы. После первых выстрелов его горе-вояки бросят свои ржавые винтовки и начнут разбегаться в разные стороны.
- Вот, что, - обратился он к Рамону. - Передай по цепи: "В бой не вступать!" Как подорву фугас, пусть все отходят к реке.
- Разве не на Турек?
- Нет. Если двинемся по дороге, нас нагонят и размажут в лепёшку раньше, чем мы соединимся с Буассой. Надо уходить в джунгли. Для того, чтобы нас там преследовать у них кишка тонка! Мы успеем оторваться, пока они будут прочёсывать город.
- Билять! Не понимаю ваших русских идиом!
- А тебе и не надо! Приказ понял?
