Час негодяев - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" (книги хорошего качества .txt) 📗

Не заботясь о своей безопасности, Козак схватил Ван Бурена и потащил его назад, под прикрытие стены. Снайпер не стрелял.

– Голландец!

– Черт, врача!

– Он мертв! Он мертв!

Еще одна пуля ударила в стену, вывалив кусок, снайпер был здесь, снайпер ждал.

– Он все еще здесь!

– Не высовывайтесь!

– Что с ним?

– Он умер! Голландец умер, сэр…

Долги надо отдавать… А то нехорошо получается.

Винтовку приходилось держать почти что на весу, но делать было нечего – хорошо, что у «барретта» относительно мягкая отдача. Первым выстрелом я подбил головной бронированный автомобиль и остановил колонну. Убивать никого не хотел, и похоже, что никого не убил – раненые и наделавшие в штаны от попадания рядом пуль пятидесятого калибра не считаются…

– Катя. Катя…

Звонить по телефону и отслеживать улицу, тем более с такой винтовкой, как «барретт», – не лучшая идея. Но выхода не было.

– Катя, минута… не больше.

Третья машина ушла. В принципе, она может быть где угодно. Могут даже зайти с тыла… хотя это вряд ли, не знают они город…

– Катя…

Я оторвался от прицела… идут.

Катя сделала ошибку сразу – она открыто держала автомат и дала очередь… надо было спрятать оружие и бежать, полицейские снайперы не имеют права стрелять по безоружным, по гражданским. Но они учились своему на войне и этого не знали…

Я снова прицелился, но опоздал, снайпер выстрелил. Я видел его – автоматическая винтовка, «хеклер-и-кох» кажется, цевье на руке. Он искал прицелом меня, но я успел первым и попал. Снайпера отбросило назад…

Посмотрел… черт… этого только не хватало.

Валить? Или еще держать?

Решил валить, чтобы, возможно, первым добежать до машины. Набросил ремень, начал слезать, у края шатнуло, нога проскользнула, чуть не полетел вниз, но удержался. Когда был на земле, Катя уже не тащила, а держала Славку. Шли они бодро…

– К машине, б…! Что так долго!

Ответа не было.

Машина, к счастью, была на месте, и никто не пытался блокировать двор. Я сел за руль, Катя со Славкой – назад. Почти минуту потратил на то, чтобы примостить огромную винтовку, но примостил и плавно тронул машину с места. Спокойно… тихо и плавно, без рывков, нервов и иллюзий. Наша машина – одна из многих, даже если сейчас кто-то заскочит во двор, не факт, что он будет стрелять по трогающейся машине. На ней ничего не написано…

– Еще спокойнее…

– Что?

– Катя, в сумке посмотри. Там медицина, синяя такая упаковка. В ней целокс и израильские бандажи. Давай…

Вырулил как раз в тот момент, когда на улице появились пикапы. Нацгвардия Украины!

Проскочим или нет?

Это был самый опасный момент. Потому что пикапы шли на нас, и если вон те два разъедутся и заблокируют нас, у меня не будет ни скорости, ни запаса дистанции, ни оружия, чтобы ответить, – ничего.

Но пикапы пронеслись мимо, в кузовах, держась за приваренные стойки, держались местные правоохоронцы. Как в Мексике, только пикапы там пошикарнее, американские…

– Кать, как там!

– Файно… – Она добавила еще что-то сквозь зубы.

– Совсем файно?

– Нет еще…

Уже лучше.

По опыту Чечни могу сказать – человек живуч. Большинство пацанов, которые там легли, легли не потому, что все с самого начала было безнадежно, а потому, что некому или нечем было оказать помощь. Если бы у каждого была такая аптечка, как сейчас была у меня, потерь было бы намного меньше…

Вот и набережная. Наконец-то – тут даже не перекроешь толком…

Покатился вдоль набережной, посмотрел на часы. В том месте, где я оставил лодку, я оставил и маяк, и теперь мне был видно.

Ага… вот оно. Крутанул руль, пробило подвеску… вот теперь уже не скроешься, проявился…

– Ты чо, ох…л?! – Один из прохожих, едва не попав под колеса, бросился на меня с кулаками и тормознулся, увидев автомат.

А еще говорят, что Днепр – это новый Львов. Ага, дайте два…

– Слава Украине, дядя…

Пусть думает, что хочет. Главное, чтобы отвалил и чтобы не позвонил в СБУ.

Так… а вот и флажок. Очень кстати…

– Вылезайте, живо!

Достал и винтовку – чего уж там. Мы – украинские нацгвардейцы, учения проводим тут, не лезьте к нам.

Еще штрих к портрету?

Сунулся в машину, нашел подходящую радиостанцию – о! Оно!

Укропчик… забористый!

О, це добре…

– Катя…

Мы все трое в форме. Нормально.

– Держи. Цепляй себе.

Украинские флажки. На липучке. Надел – снял. Надел – снял. Как удобно. Уже и погоны придумали на липучке. Надел – снял. Надел – снял.

Удобно.

– Кать, там внизу – лодка.

– Где – внизу?

– Внизу. В воде. Там же – баллон… там воздух под давлением. Пид тиском, на… Лезь в воду, как найдешь – скажешь. Я скажу, как надуть лодку.

– А почему…

– А по кочану, – оборвал ее я, – выбирай, или ты в армии, или ты б… В армии подчиняются приказам.

Иногда приходится и так. Особенно с такими вот, отправившимися на войну доброволками…

– Славик, в порядке? Здорово прилетело?

– Нет.

– Точно? Покажи…

Кинул мельком взгляд – не сказать, что смертельно.

– Пуля вышла?

– Да.

– Значит, выживешь…

Вертолет!

Я даже сначала не понял, какой именно – слишком слабый и необычный звук. Потом понял – «Робинзон». «Робинзон-44» [59] разворачивался над Днепром…

Вертолет – это хреново. Очень. И хорошо, если он один.

– Катя, что с лодкой?!

– Еще немного!

Мне бы быть таким бодрым и веселым.

– Славик… подскажешь поправки?

– Да…

Я опер винтовку цевьем об ограждение моста, стараясь упереть как можно прочнее.

– Затвор…

– Да помню я.

Затвор ушел вперед, досылая патрон. На набережной тормозили машины, и это хорошо. Пусть попробуют добраться через автомобильную пробку-то.

– Цель – вертолет, примерно пятьсот. Наводи!

– Два выше бери!

Винтовка бухнула, сильно ударила в плечо. Ничего… Москва не сразу строилась…

– Еще выше!

– Сколько?

– Давай, на три!

Вертолетчик опознал нас и открыл огонь, у него было что-то типа «ПКТ» на каждом пилоне. Но достать нас не успел – следующая пуля попала в фюзеляж, и вертолетик, разваливаясь, полетел в воду…