Слепое пятно - Ночкин Виктор (читать полностью бесплатно хорошие книги txt) 📗
Я зажмурился… потом раздался душераздирающий скрежет, Дитрих дернул меня, я почувствовал, что отползаю назад, стал упираться локтями, помогая, насколько можно, Вандемейеру… Поднять рухнувший, вбитый падением в грунт электровоз невозможно! Сколько весит такая железяка? Четыре, пять центнеров? Больше? Костик не мог поднять одной левой! Потом я сообразил — он не поднял всей махины, а смял, отогнул проржавевший насквозь борт. Вот Тарас выдохнул и повалился на колени, к его лицу стали возвращаться нормальные краски.
Потом они с Дитрихом склонились над моей ногой.
— Перелом, — вынес вердикт Вандемейер. — Закрытый, но выглядит довольно паршиво. Попробую соорудить лубок. Слепой, как вы себя чувствуете?
— Можете называть меня «Хромой».
— Та шо йому зробыться? Якщо шуткуе, то порядок. Робить лубок, доктор.
Обезболивающее наконец подействовало в полной мере — нога отнялась совсем. Теперь я смог перевести дух и наконец осознал, что дела мои на редкость плохи. Дитрих тем временем вспорол на мне брюки, но я не ощущал прикосновений своей несчастной онемевшей конечностью. Захотелось поболтать, захотелось непременно сказать кому-нибудь гадость, чтоб не одному мне было плохо. Костик потихоньку ретировался, в моем распоряжении остался лишь Дитрих.
— Вандемейер, а зачем вы мне врали насчет носорога?
Учёный перестал колдовать над моей ногой и удивленно уставился на меня.
— Что вы имеете в виду? Какой носорог?
— Помните свой первый день в Зоне? Когда вы завалили кабана, то стали втирать мне насчет ампул со снотворным, которыми обездвиживаете носорога… и все такое.
— Да, припоминаю.
— Ну так вот, я заметил: вы стреляли зверю в висок, где череп тоньше. Грамотная работа, но так стреляют пулями, а не снотворным. Ампулой не нужно пробивать кость. Ну, так что вы скажете в свое оправдание, лгун?
— Видите ли, — Дитрих отвернулся и занялся лубками, моего взгляда он старательно избегал, — вы и ваши соотечественники настолько наивно оцениваете людей из Западной Европы… будто все мы — сплошь законопослушные идиоты… мне не хотелось лишать вас этой веры.
— А сколько носорогов вы убили? Вандемейер тяжело вздохнул.
— Ну, двух. Вы же понимаете, бывают ситуации, когда зверя остановить невозможно. Тогда приходится отступать от принципов.
Где-то поблизости вроде бы топор тюкнул по дереву — раз, другой, потом ещё и ещё.
— Однажды сталкер Петров отступил от принципов и продал хабар учёным на Янтаре. Потом полгода прятался от своего перекупщика. Вандемейер, зачем я с вами связался? Вы бессердечный убийца носорогов! Вы превратили меня в калеку, циничный человек из Западной Европы.
Дитрих негромко хрюкнул. Не знаю, что он хотел этим сказать.
Тут к нам присоединился Костик, он приволок толстую палку с рогулькой на конце — похоже, срубил деревце. Чем это? Ах да, саперной лопаткой. Левша, блин… подковал аглицкую блоху лопатой.
Тарас плюхнулся рядом с нами, зажал палку ногами и протянул ладонь:
— Вандемейер, дасыть мени нож Слипого, трохи пидривняты треба.
— Меня теперь зовут Хромой, а не Слепой, запомни! И вообще ты бы мог меня попросить, я пока что в состоянии поднять собственный нож.
Я протянул инструмент Костику, тот засопел и стал строгать неровно срубленные края палки. Потом Вандемейер заявил:
— Ну вот, что можно сделать в походных условиях, я сделал. Слепой, постарайтесь не тревожить ногу, не опирайтесь на нее.
— А вот тоби костылыка. — Тарас протянул мне палку. — Якщо ты тильки ногу й голову вдарыв, то самостийно йты спроможный.
— Я? Голову?
— Ну, ты ж казав: сталкеру Петрову на голову упал электровоз… — Когда Тарас передразнивал меня, то говорил по-русски четко и без акцента.
— А почему вы вообще полезли на этот бронепоезд?
— Как почему, Слепой? Вы же первым туда запрыгнули! Мне показалось, это отличная идея — укатить от мутантов. Рельсы шли под уклон…
— Хм… Я не запрыгивал, меня полтергейст швырнул.
Удача, великая богиня и мать богов, мне обижаться на тебя или вознести хвалу? Я же не хотел прыгать на эту дрезину, которая, покатав меня, вздумала сама поездить по моим ногам! С одной стороны, мы удрали из пещеры и все живы. С другой — я после падения охромел, а парни, хотя и помяло их крепко, но отделались ушибами. Наверное, я выберу хвалу. С богами лучше не ссориться. Слава тебе, богиня удача, но постарайся больше так не делать.
Ну ладно… я приподнялся, опираясь на выстроганную Костиком палку, — получилось.
— Отлично, стоять я могу. Однако вряд ли мне удастся простоять, пока вы сходите за помощью.
— Не кажы дурныць. Мы без тебе не выберемось с циейи Зоны. Так что пидеш з намы.
— Эгоисты. Ладно, я согласен, пойду. Так и быть!
И мы пошли. Костик подставил плечо — правое, потому что слева висел «калаш». Терминатор сказал:
— Не сыльно тысны, бо рука болыть.
— Так давай и тебе обезболивающего вколем?
— Ни, я дывывсь, небогато в нас ликив залышылось. — Это верно, лекарства были большей частью у Вандемейера, а его рюкзак уволок Пустовар, Зона его дери. — Так що я протрымаюсь, побережи обезболюючи для себе. Я поки що так можу.
Терминатор, железный человек. Ох и выпьем же мы с ним за удачу, ох и надеремся до поросячьего визга. До бюрерского визга, вот как.
Передвигались мы не слишком бодро, все устали, спать хотелось, Вандемейер опять раскашлялся. К тому же в его аппаратуре разрядились аккумуляторы, а без работы Дитрих — что наркоман без своевременной дозы. Я понял так, что необходимость работать… верней, не так — не необходимость, а возможность работать поддерживала его, не давала скиснуть. Рыжий словно уговаривал себя, что, пока трудится, о неудобствах и трудностях нужно забыть, — и ведь успешно уговаривал, вот в чем штука! А сейчас Вандемейер напоминал сдувшийся воздушный шарик — он брел, шатаясь, поминутно кашлял. Да что там — я даже видел, как он сплевывает в траву! Не на салфеточку, как надлежит благонамеренному господину, а прямо на природу харкал — на мать нашу природу в её пыльных пожухлых проявлениях. Я подумал, что не мешало бы подсунуть ему новый допинг.
— Вандемейер, — старательно изображая голосом тревогу, окликнул я, — вам плохо? Может, нам сделать привал? Вы отдохнете, поспите? Черт с ним, с Пустоваром, пусть проваливает!
По тому, как Дитрих встрепенулся, я понял: сработало.
— В самом деле, Пустовар! — Рыжий перестал кашлять и задрал подбородок. — Интересно, где сейчас этот подонок?
— И куды мы йдемо? — вставил Костик.
— К ближайшему КПП. Небось и Пустовар туда же путь держит.
После того, как Дитрих понял, что и сменному аккумулятору жить осталось недолго, тут же перевел свой КПК в «спящий режим» — так он сам выразился. Теперь полноценно работал только мой ПДА, и сейчас я машинально бросил взгляд на монитор.
— Приближаются сигналы! Четыре человека!
— Это отлично, попросим помощи.
— Погодите, Вандемейер, погодите… Это Зона, здесь спешить нельзя.
Мы брели по редколесью и, хотя до встречных оставалось несколько сотен метров, пока что никого за деревьями не видели. Я придержал Костика за плечо, и мы встали. Мне не понравилось, как смещаются точки — встречные сталкеры — на моем ПДА. Они передвигались короткими рывками и одновременно растягивались цепью. С чего бы, если они не бандиты? Мы видны на их ПДА как единственный сигнал, то есть четверым одного встречного бояться не с чего, а вот мародёрам одиночка — как раз подходящая добыча.
Тарас понял меня без слов, помог подобраться к толстому клену, там я привалился грудью к шершавой коре и вытащил пистолет. Костик присел поодаль в кусты, Вандемейер выбрал позицию поблизости, ему достался клен потоньше — в этом молоденьком лесочке большинство деревьев были слишком тонкими, чтобы служить полноценным прикрытием.
— Вандемейер, присядьте, как Костик, — велел я, — ваш оранжевый костюмчик слишком заметен. И держитесь подальше от меня, потому что только мой сигнал виден на ПДА.
