Слепое пятно - Ночкин Виктор (читать полностью бесплатно хорошие книги txt) 📗
В Зоне все серое, что удобно для дальтоника, но учёным здесь играть в прятки весьма сложно, их оранжевые спецкомбинезоны отлично выделяются на сером. Дитрих послушно сместился в сторону, и мы стали ждать. Когда чужаки приблизились, я убедился: мне не показалось, они перемещались короткими перебежками — от укрытия к укрытию. Потом мы увидели черные куртки, мелькающие за кустарником — пока ещё достаточно далеко. Черные курточки и лиловые «треники» — своеобразная униформа мародёров. Мне трудно судить, почему они предпочитают одеваться по шаблону, но я вообще плохо понимаю таких людей. Очевидно, что они следуют некоему ритуалу, старательно соответствуют «понятиям». Кстати, наш Гоша Карый тоже частенько ходит в куртке и «трениках», да и Костик ведь тоже — в черной кожанке под рваным плащом.
Я не стал ничего пояснять спутникам, но Костик лучше меня понимал, с кем мы имеем дело.
— Хлопци, — сказал он, — зачекайте тут. Я швыденько.
И приподнялся, намереваясь выдвинуться из наших боевых порядков.
— Погоди. — Я не мог его отпускать одного. — А аномалии? А рука твоя? А…
Костик шагнул ко мне.
— Ты цилком правый, Слипый, щодо звычайнойи сытуацийи. Але ж зараз инакше неможлыво.
Я понял, что он сейчас рванет навстречу банде, и воспользовался тем, что мы стоим рядом, — ухватил его за куртку.
— Не отпущу.
Я так и не заметил, как Костик меня приложил, почувствовал, что перехватило дыхание, потом ощутил боль от удара. Тарас легким толчком выбил из-под меня самодельный костыль и, аккуратно придержав, опустил на траву. А я даже слова не мог вымолвить, только ртом воздух ловил, как рыба на разделочной доске.
— Ты мене також лупыв, — успокоил Костик. — Посыдь поки що.
И тут же пропал в кустарнике. Вандемейер ничего не понял, но бросился мне на помощь. Подхватил, помог сесть поудобней.
— Что?…
— Костик пошел с бандой разбираться. Один.
— Это неправильно…
— Угу. У него неполный магазин…
Я не договорил — за кустами началась канонада. Треск дробовиков, сухой кашель пистолетных выстрелов, грохот автоматных очередей. Среди многоголосой пальбы я слышал короткие, в два-три патрона, выстрелы Костика. Мы переглянулись, я подтянул к себе костыль и поднялся. Вандемейер помог мне встать, а потом рванул первым, я скакал на одной ноге, ковылял, как мог, но мигом отстал.
Когда я прибыл к месту схватки, все было кончено. Единственное, что меня утешило — ну, хотя бы отчасти, — это что Вандемейер тоже опоздал. Костик сидел, привалившись спиной к стволу молодой березы, автомат лежал в стороне, на коленях Костика покоился чужой дробовик. Поодаль в живописных позах, раскинув конечности, лежали двое мародёров, у одного была прострелена грудь, куда пути угодили другому, я не видел (он упал лицом вниз), но под ним расплывалась кровавая лужа. Сперва мне показалось, что Костик мёртв, и сердце екнуло… но наш терминатор поднял глаза и печально объяснил:
— Втеклы, суки.
Тут я заметил что левый рукав его плаща пробит, просто крови не видно — она стекает под круткой и заливает кисть.
— Вот черт, Зона дери. — Я склонился над Костиком, костыль подо мной опасно хрустнул, и я поспешно перенес тяжесть на здоровую конечность. — Вторую руку?
— Ага, — ещё печальней согласился Костик, — непруха. Теперь до витру самостийно не пидеш, сам не зможу й ширинку розстебнуты. От беда так беда!
Вандемейер бросился перевязывать раненого, а я помог наложить жгут и потом проковылял к мёртвецам — проверить рюкзаки и карманы. Невеселое дело, но иногда приходится. Денег у мародёров при себе было немного, видимо, у них выдался неудачный сезон. Дробовик с несколькими зарядами, старенький ПММ, пара обойм да малость жратвы в рюкзаках — вот и вся наша добыча. Если, конечно, не считать все той же дрянной водки. Три бутылки! Меня куда больше обрадовали запасы воды, конфискованные у покойников. У обоих фляги были полнехоньки, да в рюкзаке оказалась пластиковая бутыль минералки.
Один пузырь тут же отобрал Вандемейер для дезинфекционных целей, у него наконец-то вышли салфеточки, так что наш врач, прежде чем пользовать Костика, аккуратно протер руки паленой «Пшеничной» — боялся внести заразу. При его недуге о такой возможности постоянно приходится помнить. Раны оказались не опасными, пули прошли навылет, не задев костей, но Костик потерял довольно много крови и рукой пока что пользоваться не мог. Конечно, когда ему наложат нормальные повязки и можно будет снять жгут, он снова сумеет самостоятельно расстегнуть ширинку — тут Тарас преувеличил свои беды… но ведь какая непруха, обе руки сразу!
Вообще-то мертвецов бы нужно было похоронить, но, ей-богу, сил у нас, троих инвалидов, не осталось. Пусть уж их кореша возвращаются и позаботятся о телах. А мы поспешно ретировались с этой полянки — и бандюков сбежавших боялись, и хищников, которых мог привлечь запах добычи.
Отмахав пару километров, мы совершенно выбились из сил. Во всяком случае, за себя я ручаюсь — выбился. Вандемейер тоже сопел, как загнанная лошадь, и кашлял, как дюжина чахоточных доходяг… Костик — тот двужильный, он бы мог и дальше шагать, но тоже вымотался порядочно, я же видел, как он бледнеет и потеет. Я уж и так, и этак старался облегчить ему груз, старался поменьше на него наваливаться, но с непривычки трудно было на костыле скакать. Наконец и он не выдержал:
— Слипый, ты, як подывыться, тоненький, тощий, а якщо на шию тыснешь, то як той слон! Ни, ты не вбырай руку, бо впадешь! Ты в ногу йды, тоди легше.
— Я стараюсь в ногу…
— Та бачу, що стараешься. Може, тебе треба до доктора? Я чув, такий доктор у Зони е, що усяку тварь приймае и ликуе. Не тильки сталкерив, а й кабаняру може выликуваты, чи бюрера навить, чи ще якусь сволоту. Може, тебе до того доктора принесты?
— Костик, Болотный Доктор — легенда. Я в него не верю.
— Тю. А хлопци казалы.
— Чего «казалы»?
— А пару раз розмовляв зи сталкерами, яких вин выликував. Кажуть, иснуе та легенда насправди.
— Это потому что они крепко веровали в Доктора, им по вере воздалось, а я не верую, и мне Доктор не поможет. Брось, Костик, болота далеко отсюда, мы скорей на КПП выйдем. А там и в больничку.
— Ты знаешь що, ты б писню якусь заспивав, щоб у ногу йты. Хоч трошки б полегшало.
И я «заспивав»:
Песня помогала слабо, так что мы решили сделать привал. Выбрали подходящий пригорок, вершину которого украшали здоровенные валуны, — и расположились. Верней, упали. Местечко, как это зачастую бывает в исхоженной вдоль и поперек южной части Зоны, облюбовали уже до нас, между камней чернело кострище, вокруг были разбросаны консервные банки, окурки, порванная упаковка, гниющие огрызки и тому подобный сор. Воняет, словно помойка, зато окрестности видны словно на ладони — так безопасней. До КПП ещё километров десять, совсем немного, но устали мы до смерти. Вот передохнем, а в полдень двинем. Дотемна должны выбраться за Периметр.
Едва я опустился в вытоптанную рыжую траву и прислонился спиной к нагретой поверхности валуна, накатила такая слабость, что и руки не поднять. Рядом сопел и ворочался Костик, устраиваясь поудобней без помощи рук, у соседнего камня отчаянно кашлял Вандемейер, прижимая к тощей груди рюкзак с головами мутантов… а я наслаждался кратким бездельем и обилием солнечного света.
Но долго скучать я не стал. Едва отдышавшись, полез в КПК, что там за почта нападала? И тут же оживился Костик:
— Ну, що там? Вид Гоши е щось?
