Хождение за три неба (СИ) - Языков Олег Викторович (е книги .TXT) 📗
Спал я после успешной рыбалки на воздухе, под пологом. Так сладко я не спал, наверное, с детства.
Глава 7
Так, потихоньку-полегоньку, я и начал входить в свою новую высокую должность. Обязанности были понятны, документацию я почитал и проникся, технику посмотрел и испугался. На мой писк, что я не электронщик, и починить систему, если что случится, я не смогу, получил укоризненный взгляд, устное замечание, и был вновь отправлен изучать руководящие документы. Там я, к стыду своему, нашёл абзац о техподдержке, каковую будут осуществлять силами спецов с полигона.
По харчам тоже всё разъяснилось. Ходить на охоту, ставить силки на зайцев и закидывать сети на золотую рыбку в целях её промышленного засола, мне было не нужно. Только если душа запросит праздника. А так меня должны были снабжать довольствием в виде мяса, картохи, круп и остальной лабуды с продовольственных складов. Причём — с доставкой.
Вот и сейчас мой пейджер запищал и выбросил строчку о приближающемся к нашему укрепрайону объекте типа «УАЗ-буханка». Поскольку на дежурстве всё ещё стоял Константин, сигнал я проигнорировал, и перебросил шланг под корни очередного тополя.
Уазик пропылил на территорию насосной (гул работающих механизмов всё же включили), к нему подошёл вытирающий промасленной ветошью руки Костя, о чём-то перебросился парой фраз с разбитным солдатиком-водителем, и свистнул мне. Не торопясь к нам подтянулся и зевающий Петрович.
Громко хлопнув дверцей, водила вновь забрался в горячую кабину, подал машину к погребу, и мы начали разгружать армейские деликатесы.
— Что-то вас нынче много, мужики, — прикуривая, поделился с нами своими сомнениями водила. — Раздуваете штаты, лодыри? Ишь, ряшки-то наели — чисто хомяки!
— Побаклань, побаклань мне тут, мазута… — с сопением вытаскивая из фургона очередной ящик, срезал бойца Петрович. — Учения у нас тут идут… Сам военный, понимать должен!
— Ага! С привлечением сил авиации и флота! — цвиркнул слюной водила. — Ты дед, ври-ври, да не завирайся!
— Субботник у нас, что пристал к людям. Помог бы лучше… — отёр трудовой пот Константин.
— Вы уж лучше своего салабона припашите! Ишь, как семенит! Чисто Чаплин!
Петрович дал водиле беззлобный подзатыльник.
— Грешно смеяться над больными людьми, паря! Тебе тоже светит больная спина. Радикулит — профессиональное шофёрское заболевание… Давай твои накладные, подпишу.
Провожая глазами пылящую буханку, мы все потянулись за сигаретами.
— Так, Афанасий! Теперь ты с харчами. Не пропадёшь, значит. Как заявку на продукты питания оформлять и куда её отправлять помнишь? Ну и хорошо… Константин, всё передал молодому? Службу он понял? Ты всё понял, Афанасий? Ну, хорошо… Всё равно я тут наездами буду, проверю. А сейчас заканчивай свои дела, и давай-ка съездим, стрельнем пару раз. Что, рад, убивец? Я вижу… Всё бы вам, молодым, пулять-стрелять… Давай, собирайся!
Я бодренько закончил все свои делишки, сбегал за оружием и загрузился в командирский «УАЗик». Отъехали мы всего ничего — и километра не будет. Впереди, на расстоянии метров в двести, валялся всякий мусор — старые покрышки, потерявшие форму картонные коробки и прочая дрянь.
Я мигом достал раскладной столик и вывалил на него пистолеты, патроны и «Винторез». Петрович вытащил из машины пакет и сунул его мне в руки.
— Иди, расставь мишени… — потом посмотрел на мои ноги, вздохнул, взял пакет сам и потащился на рубеж.
Пока я готовил оружие к стрельбе, Петрович насадил несколько яблок и огурцов на торчащие из земли прутики.
— Так, дистанция тут примерно метров сто пятьдесят… Зарядил? Давай, сади! А я покурю…
Я взял Стечкина. Из пистолета я стрелять не очень-то люблю. Баловство это, на мой взгляд. Тут ведь в чём смысл? Если вам нужно стрелять, чтобы убить противника в бою, так и используйте то оружие, которое может решить эту задачу. Пулемёт, автомат, винтовку снайперскую, гранатомёт, в конце концов. А пистолет… В упор — да… Или с глушителем в спецоперациях. Опять же — практически в упор надо.
— Ты, что, Афанасий? С глузду съехал? Из «Стечкина» по яблоку стрелять хочешь? — изумлённо спросил Петрович.
— Ну, да…
— Не чуди! Тут слишком далеко. Ты вообще-то из него стрелял?
— Ну, стрелял однажды. Ребята-спецназовцы как-то раз дали побаловаться. Но тогда мы стреляли на пятьдесят метров.
— Вот, то-то и оно… Он, конечно, позволяет стрелять и до двухсот, но даже твои спецназовцы навряд ли попадут. Вот заводские стрелки-испытатели, те — да. Видел я однажды как они стреляют. На 25 метров весь магазин очередью в центр мишени кладут. На сто метров с прикладом тоже точно стреляют, но одиночными. А до двухсот — баловство это… Слишком сложно. Переведи барабан целика на пятьдесят метров и попробуй попасть во-о-н в ту пластиковую бутылку.
— Попробую…
— Ну, давай… Робин Гуд ты наш, пробуй!
Попробовал… Тяжело, конечно. Далековато. Пули пылили за бутылкой, а пристреляться я не смог. В конце концов, я озверел, собрался и попал. Тремя пулями из пяти. Скорее всего, случайно. Не моё это оружие.
Потом взял «Винторез». Пока набивал патроны, Петрович, попыхивая сигареткой, вёл неспешный инструктаж.
— Ты из «Винтореза» стрелял? Нет? А из снайперки вообще? Ну, если из СВД стрелял, то и из этого малыша сможешь. Хорошая машинка. Только помни — дистанция в четыреста метров для него только по руководству. Попасть, может, и попадёшь, если долго выцеливать будешь, но в реальном деле на такую дистанцию не стреляй. Для него самое оптимальное метров 100–120 будет. Это в голову. И 180–200 по корпусу. На этих дистанциях он хорош, бьёт точно. А дальше — сомнительно. А что ты хочешь? У него ствол сантиметров двадцать всего. Готов? Сади!
Стрелять из винтовки я люблю. Самое милое дело! Возникает такое чувство, как будто ты можешь управлять полётом пули, честное слово! Винтовка — самое лучшее для меня оружие. Особенно снайперская.
Первые два раза я мазанул. Один раз пуля прошла выше, а другой выстрел я занизил. Потом приладился к «Винторезу», почувствовал его, и добил магазин уже без промахов. Поставил новый. Овощи кончились моментально. Я обернулся к Петровичу.
— Петрович, у тебя пять рублей есть? Давай поставим?
— А ты хоть попадёшь?
— А кто ж его знает… Из этой берданки ещё не пробовал. Из эсвэдэхи приходилось…
Петрович пожал плечами, залез в машину и поехал, — вот лодырь! — к мишеням. Повозился там и задним ходом вернулся ко мне.
— Ну, давай, стрелок! Попадёшь — получишь наркомовские!
— Только я получу?
— Ага! Раскатал губёшки! Поправляюсь — промахнёшься, — ТЫ не получишь, понял?
Я приник к прицелу. Выстрел — и монета, крутясь, сверкнула по дуге вверх.
— Эх! Ну, ты и бандит, Афанасий! Ограбил начальство на пятерик! Хватит, а то совсем меня без штанов оставишь. Костю, вон, наказывай. Он отпускные получил… Собирай манатки, поехали назад.
Прошло три дня. Мы проводили Костю в отпуск, посидели, тяпнули по чуть-чуть. Я заступил на вахту. Стал настоящим бойцом невидимого фронта и пограничником. Правда, без собаки. Но страшного боевого пса мне с успехом заменил кот, которого Константин попросил приютить на объектике на время своего отпуска. Кошек я уважаю за их нрав и независимый характер, и согласие включить здоровенного рыжего кота в боевой расчёт я дал с радостью. А то скоро и Петрович отбудет на медосмотр, мне и словом перекинуться не с кем будет. Кота звали просто и конкретно — Кошак. Имя совершенно точно соответствовало этой замечательной личности. Но, о нём позднее…
Петрович увёз Костю и пропал сам. Сначала я покручинился немного, потом осознал, что командир и так убил на меня кучу времени, и мне стало стыдно.
Потихоньку я врастал в новую работу. Сказать, что она была «не бей лежачего» я не могу. Это наш кадровик, конечно, здорово приукрасил. С другой стороны — и каторгой я бы её не назвал. Дел было поначалу много, от небогатого опыта я тыкался туда-сюда, суетился излишне, но мало-помалу втянулся, и новая жизнь начала мне нравиться.
