"Фантастика 2023-200". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt, .fb2) 📗

— Ганецкий, насколько я помню, посол России в Латвии, а Красин — он ваш коллега, возглавляющий торговое представительство в Британской империи.

— Именно так, — подтвердил я предположения Бертело.

— Благодарю вас, — раскланялся секретарь министерства. — Если у вас нет ко мне иных вопросов, то не смею задерживать.

Я тоже в ответ раскланялся, а выходя испытал легкое недоумение. А зачем секретарь вообще меня вызывал? Предупредить о том, что оружие ирландцам поставлять не стоит? Или о Рябушинском?

Обычно, самый важный вопрос задается в конце, а какая, собственно-то говоря разница, кто станет послом во Французской республике?

Глава 22

Картошка нового урожая

Сегодня решил переночевать у графа Комаровского. Благо, еще не очень поздно, а на кухне у тещи, надеюсь, что-то да и найдется, чтобы накормить усталого и голодного зятя. А еще — здесь репортеры меня не будут донимать своими дурацкими звонками и просьбами об интервью. Как же они меня достали!

Странно, что я вообще сегодня устал. Вроде, особо ничего и не делал. Либо беседа с секретарем министерства так утомила, либо старею. М-да…

Елисей Коновалов довез меня до особняка, убедился, что с его подопечным ничего не случилось, и лишь потом уехал, сообщив, что завтра прибудет, как уговорено, в восемь ноль-ноль. Телохранителю дай волю, так он бы и ночевать остался. Нет уж, пусть едет домой, знаю, что у парня здесь имеется дама сердца.

Комаровские уже собирались спать, но на мое появление отреагировали спокойно и даже радостно. К счастью, супруга рыдать не стала, а Ольга Сергеевна даже сподобилась нарезать колбасы и состряпать омлет на примусе (во Франции они тоже есть, не удивляйтесь). Тесть, колдующий с кофейником, грустно посмотрев на меня, укоризненно сказал:

— Наташа все эти дни места себе не находила.

— Пап, ну что тут поделать… — вступилась за меня жена. — Володя, то есть Олег, был в эти дни очень занят. И он мне звонил, между прочем.

И впрямь, я почти четыре дня не появлялся у жены, не мог выкроить время.А газетчики, сволочи этакие, уже растрезвонили на весь Париж о кровавой перестрелке, в которой едва не погиб советский торговый представитель. Сам я эти газеты лишь полистал, но без особого удовольствия. А на внимательное чтение времени просто не было. Редакторы, между прочем, могли бы и не помещать фотографию торгпреда в полицейском участке. Еще газеты были заполнены фотографиями трупов. Трупы в авто, трупы на мостовой, потом те же трупы, только в морге. Перестрелка между двумя советскими сотрудниками торгпредства и семью офицерами Белой армии затмила все остальные события. Боюсь, газетчики станут мусолить эту тему неделю, не меньше. Паразиты, но им тоже кушать хочется.

Наташка сидела рядышком, уткнувшись носом в мое плечо. Вот ведь, а я ее отругать собирался. Какая уж теперь ругань? Мартышка она, но мартышка любимая. И чего ее в революцию понесло, тем более в Коминтерн? Но не понесло бы, так была бы она сейчас простой эмигранткой, замужней дамой и мы бы не встретились.

— Наталья, ты бы лучше Олегу рюмочку коньяка налила, — вступила в разговор теща, поставив передо мной ароматный омлет и положив на тарелку кусок булки. (Не хрустит, между прочем.) — Ах, я и забыла, что у меня зять непьющий. А кофе не поздновато ли пить?

— Ничего, я сам за Олега лафитник выпью, — бодро сообщил тесть, наливая себе коньяк.

Я с умилением смотрел на свою семью. Надо же, старинный графский род, аристократы, а ведут себя словно простые русские люди. Андрей Анатольевич, словно запойный интеллигент, залпом опрокинул благородный напиток, крякнул, заел кусочком колбасы и спросил:

— Олег, а ты знаешь последние новости?

— Неужели вы все-таки приобрели банк?

— Банк я еще не приобрел, но мои адвокаты уже ведут переговоры. Сам понимаешь — купить банк в другой стране, не такое уж простое дело.

Про то, что купить банк непросто, я уже понял. Это дело может затянуться на полгода, а то и на год.

— Так ты и на самом деле не знаешь? — вытаращился на меня тесть. Потянувшись к бутылке, налил себе новую рюмку.

— Пап, ты бы не тянул кота за причиндалы, а сразу сказал — что за новости?

— Наталья, что у тебя за выражения⁈ — возмутилась теща. — Ну, ладно мы, но как тебе перед мужем не стыдно?

Вот так вот. И, неважно, что доченьке уже за тридцать, а получила от мамы выговор, словно гимназистка второго класса. Ладно, что не шлепок по заднице. А что такого? Моей собственной дочке тоже уже под тридцать (или больше?), но для меня она все равно осталась маленькой. По попе, конечно, бить не стал бы (один раз в жизни шлепнул — до сих пор стыдно), но сказать бы мог. Не знаю, может в той реальности у меня уже и внуки появились?

Торопливо отогнав от себя непрошенные воспоминания, быстренько чмокнул супругу в щечку.

Наташка, ответила на поцелуй, а потом, украдкой показала мне язык, но вкладывать любимого мужа перед своими родителями не стала. А ведь про кота и причиндалы — это мое выражение!

— А новость такая, — сказал Андрей Анатольевич, а потом, решив больше не тянуть, сообщил. — Сегодня Франция официально признала РСФСР. Позвонил мой приятель из Елисейского дворца, у них новости поступают раньше, нежели в МИД.

Я чуть было не выронил вилку.

— А ведь я час назад был на набережной д′ Орсе, беседовал с секретарем МИД, а он даже словом не обмолвился. Вернее, — поправился я, — обмолвился, но в сослагательном наклонении. Но то, что они нас признают, это и так понятно.

Но тесть был со мной не согласен. Напротив, он почему-то встал на сторону секретаря.

— Все правильно. Мсье Бертело дипломат старой школы. Пока не появится официальное правительственное сообщение, соглашение об установлении дипломатических отношений с другой страной, считается тайной.

— Так мог бы хотя бы намекнуть, — продолжал возмущаться я.

— А смысл? — пожал тесть плечами. — Чтобы это дало тебе, или Бертело?

Тоже правильно. Днем раньше, днем позже, мне это погоды не делает. Подозреваю, что установление дипломатических отношений обернется для меня новой головной болью. Кто станет подыскивать помещение для посольства? Франция? Сомневаюсь. Наверняка это ляжет на хрупкие плечи торгпреда.

Решив, что уже поздно и, оставив кухарке грязную посуду, мы отправились по своим комнатам.

— Володька, я за тебя волновалась, — уткнулась мне носом в плечо Наташка, а потом взволнованно спросила: — А ты точно не ранен?

— Не ранен, не переживай, — вздохнул я. — Но я собирался с тобой немного поругаться, а теперь даже и не знаю. И поругать тебя надо, и язык не поворачивается выругать.

— А что случилось?

Я вкратце пересказал супруге содержание нашего разговора на Набережной д ' Орсе.

— Володька, я совершенная дура, — вздохнула Наталья. — Я только поделилась на заседании секции идеей, что можно за гроши купить оружие для Ирландской революционной армии, но сказала, что имеется более надежный план. Видимо, кто-то из товарищей загорелся и решил поручить это дело Стомонякову.

Ага, решил поручить. А Стомоняков решил тряхнуть стариной. Все чего-то решают, не подумав, да еще и через одно место. Понимаю, этот русский болгарин когда-то покупал оружие для Камо, но здесь речь идет не о десятке-другом револьверов (не знаю, зачем было закупать револьверы за границей, если их проще было купить в оружейных магазинах Российской империи?), а о тысячах. И позабыл товарищ Стомоняков, что он нынче не волк-одиночка, а представитель торгпредства, да еще и его начальник.

— Наташ, бардак у вас там, в Коминтерне, — хмуро сказал я. — Кто-то из товарищей решил, а тебя в известность не поставил. Как такое возможно?

— Могли проявить инициативу товарищи из Ирландии. Они как раз здесь, в Париже. А у ирландцев с дисциплиной плохо.

Вот поэтому их англичане и лупят и в хвост, и в гриву.

— Я могу отменить приказ, — сказала Наташа. — Правда, для этого мне придется ехать в Берлин.