Псы войны. Гексалогия (СИ) - Пауллер Олег (читать книги полные .txt) 📗
Шеннон сам не понял, как очутился перед этим мастером. Седой негр сидел у обочины в окружении ребятишек, зачарованно следившими за его работой. В правой руке мастер держал изогнутый крюком резец. Перед ним, на земле, лежал массивный деревянный комель. Разговаривая с детьми, резчик часто-часто ударял по куску дерева, от которого искрами разлеталась белая стружка. Дерево было мягким, и работа спорилась. В стороне стояли уже готовые изделия -- предназначенные на продажу стулья. Впрочем, это слово вряд ли подходило для его изделий. Скорее можно было говорить о скульптурах, вытесанных из массивных деревянных кусков. Каждое сиденье представляло толстую, вогнутую пластину шириной тридцать сантиметров и вдвое большей длиной. Ниже него был вырезан орнамент, который располагался на массивной, плоской доске примерно такого же размера, как и верхняя.
- Здравствуйте, дядя, - нарушила молчание Нома. - Доброго Вам дня?
Резчик продолжал работать, не обращая внимание на вновь пришедших. Только ребятишки, толпившиеся около него, разлетелись в стороны, будто испуганные воробьи. Впрочем, недалеко: одни выглядывали из-за ствола старой секвойи, другие - из-за угла соседнего дома.
- Здравствуй, любезный!
- Здравствуй, бвана коронел!
- Ты меня разве знаешь, старик?
- А как же? Мне надо знать хозяина Полуострова!
- Какой же я хозяин?
- Ты, - истинный хозяин, бвана! И я рад тому, что ты выбрал мою племянницу. Мы, резчики, всегда будем держать твою сторону. Хочешь посмотреть на мою работу?
Шеннон кивнул. Старик неспешно поднялся, отложил инструмент, открыл калитку и провёл гостя за изгородь. Шеннон с любопытством огляделся по сторонам. Справа и слева от калитки, у самого частокола стояли два длинных, сколоченных из жердей сарая с крышами из пальмового листа. Несколькими метрами ниже он увидел цементированную площадку под высоким навесом. К выбеленной торцовой стороне всего сооружения был прикреплен многометровый странной формы крест, в котором совмещалось распятие с крестом св. Антония. Он был выкрашен в красный цвет. Сбоку перед алтарем был установлен еще один опять-таки красный, крест, перекладина которого была сдвинута вправо так, что своим очертанием он напоминал громадную букву "г".
- Здесь обычно происходят богослужения нашего культа Аладура, - пояснил старик. - Этот крест - больной. Он ждёт исцеления от пророка! Идём в мой дом!
Шеннон вошёл в глинобитную мазанку такую же, как и соседние жилища, только крупнее. Её соломенная крыша спускалась к самой земле. Только над дверью её край был обрезан. Гостям вынесли стулья и подали чай. Только увидев, что они сели, сел в плетеное белое кресло и старик. Шеннон смог хорошо его рассмотреть. Дядя Номы был высокого роста, сухощав. В густых, коротко остриженных волосах блестела седина, седыми были и пышные, щеткой подстриженные усы. Держался он совершенно свободно, с большим достоинством. Шеннона особенно поразил его взгляд умный и проницательный.
- Для каждой фигуры орнамента у нас свое название, - стал рассказывать резчик. -Раньше эти стулья не использовались как сиденья. Это были священные предметы. Каждый знак на них имеет скрытый смысл.
- Скажи, мастер, а ты изменял ли он сам вырезаемые из дерева знаки?
Мастер с удивлением посмотрел на наёмника:
- Зачем? - спросил он, пожимая плечами. - Да это и не принято. Их перестанут покупать, если увидят, что они стали другими.
Вдруг запищала рация - срочно вызывал Дворец. Шеннон вежливо поклонился, взяв резчика за плечо:
- Спасибо за науку, мастер, но мне пора идти.
- Знаю! Враги со всех сторон окружают тебя! - прокричал ему вдогонку старик, продолжая восседать на своём кресле.
Шеннон вдруг пожалел, что оставил свой мотоцикл в отеле. Хотя солнце клонилось к закату было ещё довольно жарко. Он решил не возвращаться старым путём, а пройти вдоль северной окраины Кларенса с таким расчётом, чтобы выйти к полицейским баракам. Ориентиром ему служила верхушка церкви, видная издалека. Наёмник шёл не узкими уличками туземных кварталов, а по кромке дюны. Здесь не было подлеска, а пальмы, склонившие свои верхушки морским бризом, почти не давали тени. Солнце палило немилосердно, к этому ещё добавилось лёгкое похмелье. От быстрой ходьбы спёрло в груди - не хватало воздуха. Он сделал ещё шаг и сильно закашлялся. Неожиданно рот наполнился вязкой солёной слюной: наёмник сплюнул себе под ноги. На белом песке возникло ярко алое пятно.
- Началось, - пробормотал вслух наёмник, оглядываясь по сторонам. Метрах в тридцати он увидел мальчишку, прятавшегося за пальмой. Он его подозвал жестом. Мальчишка нехотя подошёл.
- Ты зачем за мной следишь? - строгим голосом спросил он по-английски.
- Меня посылать дедучка, - сказал он на ломаном английском. - Тебя проводить. Там можно заблудиться, - виновато ответил подросток. - Я сейчас принести вода...
- Не надо, - Боль в груди отступила и Кот пошёл дальше. Дюна отлого спускалась к северу, образуя площадку, выложенную обломками кораллов. За ней располагалась живописная пальмовая роща, в которой белели надгробные плиты.
- Ба, да это Карантинное Кладбище, - воскликнул он. Где-то здесь похоронены Жанни и Большой Марк. Он потратил несколько минут на поиски могил своих братьев по оружию. Обнаружив место захоронения, он был приятно удивлён их состоянием. Кто-то старательно их натирал песком и украшал ветками.
- Как мило, - пробормотал наёмник, прикладывая руку к голове. - Не скучайте братья. Скоро и я буду здесь лежать.
До полицейских бараков оставалось не более полукилометра. Это расстояние Шеннон преодолел за пять минут. Его встретил комендант, сообщивший причины тревожного вызова. Оказывается, трицикл Фодра подорвался на мине у Виндубрюкке.
- Туда срочно выехал дежурный отряд. Мы с ним поддерживаем постоянную радиосвязь, - бодро докладывал Бевэ.
- Кто поехал?
- Лейтенант Дженсен и сержант Аб ла Крете. Они взяли "виллис" и "форд". С ними восемь человек и базука.
- Пошли к Спенсеру, - процедил сквозь зубы Шеннон, недовольный тем, что всё произошло в его отсутствие.
В помещении радиостанции было прохладнее, чем снаружи. Не желая терять ни минуты, полковник приказал радисту:
- Свяжись с ними.
Пока Спенсер устанавливал связь, Шеннон вновь ощутил во рту солоноватый привкус крови. Он увидел в углу графин с водой и приложился к нему. Он пил долго и жадно. Тепловатая вода текла мимо рта и скатывалась по подбородку на выцветшую на ярком африканском солнце десантную куртку. Бевэ молчал, удивлённо смотря на командира:
- На связи Джи-один, - неожиданно громкий голос Спенсера заставил всех в комнате вздрогнуть. Шеннон схватился за микрофон передатчика
- Джи-один, это Джи-пять. Как слышите?
- Нормально.
- Где вы находитесь?
- Примерно в трёх километрах от места происшествия. Поддерживаем с ними связь.
- С кем?
- С Эйно, адъютантом его Превосходительства. Он ранен.
- Дженсен, будьте максимально осторожны. Там может быть засада!
- Не беспокойтесь полковник. Всё будет в порядке...
4. ВИНДУБРЮККЕ
Акимцев второй час сидел в кустах на левом берегу Зангаро, стараясь высмотреть противников, засевших у разбитого транспортёра. Таких машин он раньше не видал никогда. Ни во время обучения, ни во время своей командировки на Кубу. Рамон тоже не знал, что это такое. Сегодняшнее утро вроде не предвещало никаких событий. Бойцы постепенно обживали свой лагерь, разбитый недалеко от старого скрипучего моста, обозначенного на карте как Виндубрюкке. На его западной стороне в колониальные времена был когда-то контрольно-пропускной пункт. Об этом свидетельствовал полуразвалившийся каменный блокгауз, схожий с тем, что был к северу от Руса. Не имея представления о силах и планах противника, Акимцев решил не рисковать: он заминировал подступы к сооружению и поставил на дороге пару сигнальных растяжек. Странная машина, по-видимому, подорвалась на одной из них. Бойцы, оставленные им для наблюдения за мостом, по-видимому, решили, что экипаж транспортёра погиб и ринулись к нему. Первый из них был убит прямо на мосту, а второй до сих пор корчился в кустах на том берегу реки. К нему было невозможно подобраться, не вступив в открытый бой с противником.
