Миллион миров (СИ) - Карелин Антон (читать книги онлайн бесплатно полные версии TXT, FB2) 📗

Ана изумлённо рассмеялась, когда её ноги оказались так же свободны, она пробежалась из стороны в сторону и закружилась вокруг. Фокс следил за ней, не отводя взгляд: когда Ана кружилась, её платье наполнялось воздухом и расцветало сильнее. Белые цветы вокруг девушки порозовели, а некоторые стали огненно-рыжими.

— Магия, — весело сказала она. — Надеюсь, Основатели не распылили мои туфли на атомы?!

— «Сверхразвитая технология неотличима от магии», — вспомнил Фокс.

— Значит, основатели владеют уникальной технологией контроля пространства, но ни с кем не делятся? И правильно делают! — одобрила бывшая принцесса. — Только представь, чего бы устроили мой папочка, цедары, геранцы или Орханский Квазарат? Да любая экспансивная цивилизация, получи они технологии Основателей и контроль над вратами.

Ана очертила руками расплывчатый тревожный жест, показывая, что грянула бы ужасная война за влияние и власть. Цветы рядом с девушкой тут же помрачнели, хищно изогнулись, на их стеблях проступили бронированные сегменты и шипы. Волна враждебности разошлась вокруг и угасала, цветки неторопливо возвращались к спокойствию и миру.

— Они реагируют на всё, что мы представляем, — удивлённо оглядываясь, выпалила Ана. — Это что, эмо-сад исполнения желаний?

Внезапно цветы вокруг девушки разом покраснели, а по её волосам прошла волна смущения и стыда. Потому что сиреневое платье начало на глазах становиться тоньше и прозрачнее, исчезая слой за слоем.

— Не смей! — вскрикнула она, закрылась руками, и метнулась за цветочный куст.

Одиссей, который просто любовался Аной, охнул и ударил себя ладонью по лбу. Он так засмотрелся на девушку, что начал угадывать её тело, обрисованное изменчивой тканью.

— Я не нарочно! — воскликнул он, отвернувшись и мотнув головой, чтобы привести мысли в порядок.

Ничего себе платформа. Каждая мысль, каждое желание их обоих будет тут же проявляться вокруг? Это вообще законно?! Перед глазами тут же предстал образ ослепительно-голой Аны, чёрт, как же ему на самом деле хотелось раздеть её и… Фокс взял себя в руки. Но было уже поздно.

— Ах ты!!! — взвизгнула обнажённая девушка, вся красная, высунувшись из-за куста. — Я тоже так могу! Вот тебе!

Штаны как ветром сдуло, а драгоценный свитер лучшего детектива галактики молниеносно расплёлся на ниточки и канул в никуда. Одиссей ахнул, ведь вместе со свитером исчезло несколько по-настоящему важных вещей и один рой астероидов. То, что сам Фокс оказался посреди сада с голой задницей, его не встревожило.

— Пфф, — надулась Ана, окинув его взглядом через рваную завесу листвы. — Это не одно и то же. Вечно у вас, мужчин, преимущества!

Если у Одиссея и были преимущества, он уже давно использовал их, чтобы делать добро другим.

— Сейчас, — пообещал он, и тут же сосредоточенно представил, как платье Аны возвращается, слой за слоем. Ведь она была в нём чудо как хороша, живой сиреневый цветок.

Ментальные контуры Основателей считывали настроения, мысли и желания гостей, а пространственные контроллеры воплощали их. Это действительно был сад исполнения желаний, но тем бережнее следовало загадывать их.

— Так-то лучше, — успокоилась Ана. Всё же ей было приятно и как-то даже успокаивающе узнать, что этот гениальный мужчина хотел самую банальную вещь на свете: красивую голую принцессу. — А твой дурацкий свитер я тебе не отдам. Сколько можно в нём ходить? Дай-ка…

Брови Фокса удивлённо поднялись, но он спокойно ждал развития событий.

— Вот, так гораздо красивее… кажется, — с торопливым смущением оглядев его, высказала Ана.

Одиссея охватила эластичная мембрано-ткань. Это был техно-костюм, в каких ходят пилоты экстремальных трейсеров: они сочетают практичность, минимализм и эффектный вид. Ведь комбез космогонщика должен и подчеркнуть его статус, и спасти жизнь. Костюмчик сидел на безупречной фигуре Одиссея как влитой, так что Ана не сдержалась:

— Вот, совсем другое дело!

Девушка убрала руки за спину, не подумав, что этим выдала себя с головой. Она только что пережила гормональный взрыв одновременно смущения и желания — ведь человек, в которого Ана по уши влюбилась, хоть и пыталась это отрицать, был совсем рядом. Её терзало желание схватить вихрастого парня… то есть, наставника… в общем, этого лиса, и затискать его до полусмерти, и пусть попробует отвертеться!

Желая это, Ана отвернулась и спрятала взгляд, поэтому в первые секунды не заметила, как стебли и цветы со всех сторон тянутся к изумлённому Фоксу и ластятся к нему, пытаясь обнимать и целовать. А когда девушка подняла глаза и заметила, она резко осеклась (цветы тут же испуганно отпрянули в стороны) и стала красной, как переспелая ходжарская ягода.

Одиссей с трудом сохранил спокойное лицо.

— Ты даже волосы мне изменила? — потрогав внезапно возникшую причёску, улыбнулся он.

— Чуть-чуть, немножко… — пролепетала Ана. — Можно?

Этот возмутительный человек вызывал у неё огромное уважение и даже иногда почитание; но с какой наглой искрой в глазах он на неё смотрел! Вот нахал, то есть, какой замечательный у меня учитель. Ана то краснела, то бледнела, не находя точки равновесия в вопросе, как вести себя с Фоксом: быть ему верной ученицей, равноправным соратником, горделивой и отстранённой принцессой, другом… или восторженной фанаткой лучшего мифотворца галактики? Пфф, и как тут выбрать?

— Дай угадаю, у тебя в детстве была био-кукла?

Принцесса облегчённо рассмеялась. Ей очень понравилось, что Одиссей совершенно не отреагировал на цветы, которые только что ластились к нему со всех сторон, выдавая её желания!

— Целая компания симов. Это такие питомцы-миньоны, их можно переодевать, ухаживать… и любить… Тебе хоть нравится, как я тебя одела?!

— Наконец-то прилично выгляжу, — кивнул Фокс.

Он и правда почувствовал себя особенным, впервые за много-много лет. Отблеском принца, которым мог бы стать, повернись по-другому судьба.

— Мы так и не загадали желание, — девушка улыбалась, её пряди сверкали в солнечных лучах.

— Мне ничего не хочется, только быть здесь с тобой, — пожал одним плечом Одиссей.

— И мне, — тихо сказала она, и положила голову ему на плечо.

Удивительно, но у них и правда не было других желаний для планеты желаний.

Услышав это, «Искатель» дрогнул, и в ту же секунду цветы и стебли вокруг стали стремительно съёживаться, превращаясь в странную рыжую траву. Нет, не траву. Шерсть!

Под ногами прошла урчащая дрожь, арки сгладились и исчезли, граница между платформой и следующей планетой стёрлась. Двое стояли по грудь в бескрайнем пушистом море, а их босые ноги пружинили на мягком подшёрстке… чувствуя, как медленно и плавно дышит некто, на ком они стоят.

— Секунду, — опешила Ана. — Это что, живая планета??

И Одиссей понял, какое необычное свидание им досталось. А всё дальнейшее было как калейдоскоп.

Они валялись под зелёным солнцем на мягкой рыжей шкуре, и маленькая планета — огромный зверь — мурчала у них под боком. Они в панике убегали от шуршунов, прытких блох размером с Чернушку. Они прыгали почти так же далеко, как эти блохи, ибо гравитация планеты-чудища была мала, и, если как следует разбежаться, Ана с её усиленными мышцами могла бы выпрыгнуть на орбиту и начать кружить вокруг зверя, чтобы как следует его рассмотреть. Но они не рискнули пробовать, потому что было неясно, как потом вернуться вниз.

Они пытались искать, где же у планетища рот и глаза, но, кажется, их не было. Чем же и как оно питалось? Зато они наткнулись на метеор-занозу, от которой по шкуре планетища расходилась болезненная дрожь. Совместным усилием выдрали обломок, а раны залечили универсальным биогелем: Ана пожелала его на «Искателе» и гель незамедлительно появился. Планетище утробно заревело, но это был рёв удовольствия, и по всей планете прошёл шерстяной шторм. Люди ухватились друг за друга и качались в мощных шерстяных волнах, а после наблюдали, как зелёное солнце закатывается зверю за бок. Они ласково трепали и чесали шкуру, планета чувствовала их микроскопическую ласку и отзывалась довольным урчанием. Когда солнце ушло, в небе планетища засветились тусклые, непривычно крупные звёзды — атмосфера здесь была тонкая, газовая, и звёзды сквозь неё казались большими и дрожащими, как пламя свечей.