Последствия больших разговоров (СИ) - Барышева Мария Александровна (читать книги регистрация .TXT) 📗
Написание отчета прервано выбиванием двери старшей Факельщицей и ее заявлением, что Ейщаров требует меня к себе. Судя по ее лицу, это никак не связано с уборкой.
За свое короткое знакомство с Ниной Владимировной, Эша успела составить о ней мнение, как о самом сдержанном человеке в офисе, обладающем редким самоконтролем. Нина Владимировна больше походила не на старшую секретаршу, а на Снежную Королеву, невероятными перипетиями судьбы заброшенную в ейщаровский офис. Холодная, элегантная, умная, улыбающаяся, обычно, только глазами, с ровным голосом, в котором трудно было уловить какие-либо эмоции. Поэтому изумление Эши было особенно сильным, когда Нина Владимировна фактически вышибла дверь в подсобку, где пряталась Шталь, составляя заметки и одновременно увиливая от мытья коридоров. Сейчас же, когда старшая Факельщица вела машину, в которую сама же запихнула Эшу и еще четверых сотрудников, изумление Эши возросло стократ. Нина Владимировна проскакивала на красный, беззастенчиво подрезала другие машины и в ответ на гневные окрики запускала такие замысловатые матерные обороты, что уже на вторую минуту поездки все пассажиры стали пунцовыми - даже Федор Трофимович, невзирая на свой богатый жизненный опыт. Лиманская напряженно смотрела перед собой, судорожно вцепившись в спинку водительского сиденья. Белобрысая Модистка, резко растерявшая все тинейджерское нахальство, съежилась рядом, втянув голову в плечи. Стрелок, Леонид Игоревич, знакомый Шталь по постою в жилище Домовых, разглядывал свои ладони с философской обреченностью, и вжатая его дородным телом в дверцу Эша была занята в основном тем, что старалась не задохнуться. Судя по пейзажу, летящему за окном с умопомрачительной скоростью, они ехали к границе города.
- Ниночка, ну сбрось ты скорость хоть чуточку, - просительно проговорил Федор Трофимович, вжатый в спинку своего кресла. - Мы ж не на ракете класса "земля-воздух"! Ты ж так в прозекторскую привезешь дедушку!
- Мне страшно! - пискнула Сашка, зажмуриваясь.
- А мне больно!.. - просипела Шталь. В этот момент Стрелок чуть отодвинулся, и Эша, получив возможность глотнуть воздуха в полном объеме, попыталась задать вопрос:
- А что слу...
Машину тряхнуло, и Леонид Игоревич повалился на Шталь, вновь притиснув ее к дверце и лишив возможности разговаривать. Эшу начала охватывать нешуточная паника, вызванная равно как перспективой задохнуться, так и вероятностью того, что характер езды Факельщицы связан с тем, что кто-то умер. Их вызвал Ейщаров - значит Ейщаров не умер. Сева сидит в своем кабинете,
Господи, у Севы свой кабинет - подумаешь, важная персона!..
значит Сева не умер. Михаил как раз уехал с Ейщаровым. Может, он?
Машину опять тряхнуло, отбросив охнувшего Стрелка на другую сторону, отчего Эша вновь получила немного воздуха.
- Что-то с Мишкой случилось?
- Эша, озвучивайте вопрос, а не надежду, - укоризненно сказал Федор Трофимович. - Ни с кем ничего ужасного не случилось, просто едем за город.
- Я ничего не делала, - поспешно заявила Шталь.
- Уж в этом я не сомневаюсь! - Нина Владимировна крутанула руль, и машина ловко проскочила между автобусом и встречным грузовиком, издавшим возмущенный гудок. Эша невольно закрыла глаза, после чего решила, что для собственного спокойствия в окна лучше не смотреть, и сосредоточилась на своих ощущениях, попытавшись отмести в сторону страх перед вероятностью быть размазанной по шайской трассе и страх перед тем, что их ждет на месте, если они, все-таки, до него доедут.
Вначале ощущался только хризолит, и согласно этим ощущением самым благоразумным для Эши было бы немедленно покинуть машину и пересесть на автобус. Или вовсе пойти пешком. И в кои-то веки она была с ним полностью согласна.
А потом Эша почувствовала машину, и один из ее страхов уменьшился вдвое. Немолодой темно-зеленый "додж" был весьма привязан к своей хозяйке, и ощущался, как человек, переживающий за кого-то очень близкого. Шталь не поняла, обладал ли "додж" какими-то особыми свойствами, но ей подумалось, что тот приложит все усилия, чтобы его хозяйка осталась цела и невредима и, соответственно, вместе с ней и пассажиры. Эша попыталась попросить машину хоть чуток сбросить скорость, но получила в ответ легкую негативную эмоцию, похожу на презрительное подергивание бровями. Она не нравилась "доджу".
Потом пришли еще три ощущения. Одно исходило от цепочки на Сашкиной шее, которая возмущалась тем, что ее давно не чистили. Другое - от смешного плюшевого медвежонка, раскачивавшегося перед лобовым стеклом "доджа", которому совершенно не нравилось раскачиваться. Третье, к ужасу Шталь, пришло от часов, тикавших на руке Леонида Игоревича. Часы отставали на четыре минуты, но считали, что это весь мир спешит на четыре минуты, и очень беспокоились, что хозяин переведет их, выставив неправильное время.
Пригорода у Шаи, как такового, не было, и вскоре позади остались последние дома. По обе стороны дороги потянулся лес, справа за деревьями неслышно катила воды старая река, а дорога, по которой несся "додж", стала абсолютно пустынной. Беспокойство Эши стало нарастать, и она жалобно проводила глазами улетевший придорожный знак "Добро пожаловать в Шаю". Тотчас младшая Ювелирша, за время поездки докуривавшая уже вторую сигарету и изрядно надымившая в салоне, издала легкий удивленный возглас, и Эша вытянула шею, глядя на стремительно приближающийся пропускной пункт, перед которым протянулась небольшая машинная очередь. По одну сторону дороги, на обочине стояла помятая красная "девятка" с распахнутыми дверцами. По другую же сторону из земли косо торчал вишневый "ниссан", рядом с которым на корточках сидел человек со сдвинутой на затылок серой кепкой. Человек был очень похож на Костю-Шофера, но рассмотреть его, равно как и столь необычно припаркованный "ниссан", Эша не успела - "додж" подскочил к пропускному пункту, сбросил скорость, потом и вовсе притормозил. Один из представителей ДПС подошел к машине и просунул в окошко водителя лицо, оказавшееся лицом Гриши-Техника. Гриша был очень серьезен, хотя явно болтавшаяся на нем форма делала эту серьезность немного нелепой. Не обратив внимания на пассажиров, он что-то шепнул Нине Владимировне и исчез. "Додж" рванул с места, проехал метров сто и неожиданно свернул с дороги на едва приметную тропинку, извивавшуюся между расступавшимися деревьями. Произведя несколько подпрыгиваний на травянистых холмиках, машина выехала на солнечную приречную полянку и, наконец-то, остановилась окончательно. Крайне этим обрадованная, Эша тотчас дернула ручку, распахнула дверцу и вывалилась на траву, жадно дыша.
- Очень вовремя! - сказал голос Михаила, и твердая рука вздернула ее на ноги так резко, что Шталь лязгнула зубами, чуть не откусив себе язык. Старший Оружейник выглядел немного бледным, но вполне живым, поэтому Эша тут же потеряла к нему всякий интерес, нетерпеливо оглядываясь. На полянке было полным-полно народу, большей частью незнакомого, и стояло несколько машин - в их числе высокий синий микроавтобус, а также совершенно обычный рейсовый автобус, который примостился почти на самом берегу, чуть наклонившись к воде. Возле автобуса Эша увидела Байера, который в одной руке держал все тот же веер, а в другой - пистолет, выглядя при этом абсолютно обыденно. Тут же покуривали Полиглот и Ковровед, между которыми щелкала семечки какая-то девица, причем вся троица была взъерошенной и довольно пыльной. Выражение их лиц тоже было взъерошенным, особенно у Валеры. Эша оценила это выражение, пистолет в руке Игоря, здоровенный нож за поясом Михаила, общую взбудораженность остальных, само место действия и окончательно уверилась в том, что что-то нехорошее все-таки случилось. Это подтвердилось вскриком Нины Владимировны, выпрыгнувшей из машины и бросившейся к Михаилу:
