Князья тьмы. Пенталогия - Вэнс Джек Холбрук (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Появился еще один столб с белым треугольником. «Третья развилка, — сказала Алиса. — Станция справа, кормушки слева».
Герсен затормозил — дрезина остановилась: «Поезд поехал налево. Видишь, куда переведены стрелки? Лучше последовать за ними».
Лес продолжался еще метров семьсот, хотя в разрывах листвы снова можно было видеть саванну, раскинувшуюся на востоке. Рельсы повернули на восток и вниз, к открытой степи.
Алиса протянула руку: «Вот он, поезд!»
Герсен опять затормозил. Локомотив с цистерной медленно заехали на разгрузочную площадку, не защищенную электрифицированной оградой. Тьюти остановила локомотив, отцепила от него цистерну с кормом и сразу поехала дальше. В днище цистерны открылась задвижка, и пульпа стала вытекать по желобу в кормушки.
Шахар и Умпс, сидевшие на задней площадке цистерны, поднялись на ноги и беспомощно смотрели вслед удалявшемуся локомотиву. Вскоре, однако, им пришлось обратить внимание на зверей, собиравшихся к кормушкам со всех сторон.
Семиметровый бальторанг, голова которого напоминала медвежью, но была снабжена жвалами, как у гигантского насекомого, заметил бандитов и поспешил к ним шаркающей рысцой. Шахар и Умпс спрыгнули с платформы и побежали к ближайшему дереву. Оранг схватил Умпса за ногу и поднял его в воздух вниз головой. Лихорадочно брыкаясь, Умпс угодил каблуком в чувствительный хоботок вонючего монстра. Тот швырнул Умпса на землю и принялся скакать у него на животе и на груди, одновременно молотя кулаками по голове. Покончив с лысым бандитом, бальторанг повернулся к Шахару, уже взобравшемуся на нижние ветви дерева, где его движения привлекли внимание паукообразной рептилии, гнездившейся в верхней части кроны. Рептилия протянула вниз, к Шахару, длинную покачивающуюся серую руку; тот заорал от страха, вынул нож и нанес несколько ударов по этой конечности. Паукообразная тварь прытко спустилась по ветвям несколькими акробатическими прыжками. Шахар соскочил на землю и увернулся от хватки бальторанга, который тут же потянул к себе щупальце паукообразного ящера. Древесный ящер спрыгнул с дерева на голову бальторанга, свернулся тюрбаном, высоко взметнул жало и нанес глубоко проникающий удар. Бальторанг завизжал от боли, отрывая от себя щупальца, концы которых кошмарно напоминали человеческие руки. Щупальца еще туже затянулись у него на шее и на черепе: рептилия снова нанесла жалящий удар. Наконец бальторанг оторвал от головы ящера-паука и принялся колотить им по стволу дерева, превращая его тело в кровавое месиво; только после этого щупальца окончательно отпустили оранга и бессильно упали на землю. Пошатываясь, бальторанг отступил на несколько шагов от дерева, судорожно встряхнулся и свалился, беспорядочно раскинув подрагивающие руки и ноги. Привлеченная шумом и визгом шайка падальщиков стала приближаться радостным галопом. Заметив бегущего Шахара, они догнали и окружили его, тявкая, набрасываясь, покусывая и тут же отпрыгивая, пока убийца не упал и не скрылся под кишащей массой животных.
Герсен удрученно спросил: «Ты думаешь, Тьюти знала, что эти двое ехали сзади?»
«Не хочу даже догадываться».
Локомотив, везущий Ховарда Трисонга, уже скрылся в джунглях на дальней окраине луга. Теперь кормовая цистерна преграждала путь. «Придется возвращаться к развилке, — заключил Герсен и стал переводить рукоятки и переключатели то в одно, то в другое положение. — Где тут задний ход?»
Его поиски оказались тщетными. Рукоятка управления дросселем позволяла двигаться только вперед; тормоз останавливал дрезину. Спрыгнув на землю, Герсен попробовал приподнять дрезину с одной стороны, но не преуспел в этом начинании — машину прижимал к рельсам тяжелый балласт. Герсен начал было толкать дрезину назад, но подъем заставил его прекратить эти попытки.
«Какая нелепость! — возмущался Герсен. — Должен же быть какой-то способ двигаться задним ходом... Если бы у меня было бревно, я мог бы, конечно, приподнять дрезину над рельсами и развернуть ее. Но я боюсь заходить в лес».
«Начинает темнеть, — заметила Алиса. — Солнце заходит».
Герсен подошел к краю насыпи и посмотрел на джунгли — на кроны деревьев, на стволы, налево и направо: «Не вижу никаких хищников... Пойду, найду бревно».
«Подожди! — позвала его Алиса. — Что это за устройство — тут, посередине?»
Герсен вернулся к дрезине. Посреди платформы торчала небольшая рукоятка, вращавшая червячную передачу. «Алиса, ты умница! — сказал Герсен. — Это домкрат, поднимающий дрезину над рельсами, чтобы ее можно было развернуть».
«Мне с самого начала казалось, что я, может быть, окажусь полезной или даже незаменимой», — скромно отозвалась Алиса.
Уже через пять минут они вернулись к развилке тем путем, каким приехали, снова развернули дрезину и со всей возможной скоростью помчались в сумерках по восточному пути.
За спиной остались два километра, пять километров, восемь... Лес внезапно кончился — перед ними открылся мшистый топкий луг. Впереди в лучах заката поблескивала излучина широкой реки. Рельсы пересекали ее по мосту из металлических перекладин, явно электрифицированных с тем, чтобы отпугивать болотную живность.
Уже внутри огороженной территории станции дрезина миновала небольшой закрытый магазин, диспансер и полдюжины маленьких коттеджей. В нескольких метрах дальше коттеджей находилось здание лаборатории, откуда открывался вид на болота и на сверкающую за ними реку Горгону.
Рельсы расходились, образуя обгонный путь и тупик. Герсен медленно подъехал сзади к локомотиву и остановился. Несколько секунд он и Алиса сидели, прислушиваясь.
Царила мертвая тишина.
Еще в Синей Дубраве Ховард Трисонг спросил веселым запанибратским тоном: «Зачем сидеть на ящиках за креслами? Я лучше поеду впереди, с вами».
«К сожалению, это невозможно, — ответила Тьюти. — Что, если суперинтендант Кеннифер окажется поблизости? Спрячься за сиденьями и пригнись, пока мы не заедем в джунгли. А потом можешь успокоиться и наслаждаться видами. Здесь попадаются редкостной красоты зефирные бабочки и плавучие клумбы».
Трисонг забрался в отделение за кабиной водителя и постарался устроиться так, чтобы его не было видно снаружи. Поезд отъехал от станции. Если Тьюти Клидхо и заметила краем глаза Шахара и Умпса, вскочивших на заднюю площадку кормовой цистерны, она не подала виду.
Через джунгли, по саванне, то в лес, то из лесу катился их маленький поезд. На третьей развилке Тьюти свернула на север, на открытый кормовой луг, которым редко пользовались — только тогда, когда биологи проводили эксперименты. Сегодня вечером, однако, Тьюти решила накормить зверье. Почти мгновенно отцепив кормовую цистерну, она поехала дальше. Ховард Трисонг, продолжавший сидеть за водительским креслом, вскочил на ноги и прижался лицом к заднему стеклу. Тьюти Клидхо даже не обернулась. Опустив плечи и побледнев до пепельной серости, Ховард Трисонг снова присел на ящики.
Локомотив прибыл на станцию, миновал коттеджи и остановился напротив лаборатории.
Держась за поясницу, пыхтя и охая, Тьюти спустилась на землю. Ховард Трисонг вылез из своего убежища в кабине, тоже спустился и стоял, глядя вокруг.
«Так что же, Ховард? Как тебе понравились наши заповедные пейзажи?»
«Они ничем не напоминают старый добрый Блаженный Приют. Тем не менее, здесь красочные виды».
«Верно. Ладно — пойдем, проверим, приготовил ли старый Клидхо что-нибудь на ужин. Надеюсь, он запер в загоне своих мохнатых приятелей. Ото удивительно понимает животных и умеет с ними объясняться, в этом ему не откажешь. Пойдем, пойдем, Ховард! Ночные кровососы налетят с минуты на минуту».
Тьюти провела Трисонга к лаборатории и отодвинула в сторону дверь: «Ото, мы здесь! Не забудь выпустить Дитци в загон! Не думаю, что Ховард жаждет познакомиться с твоими любимчиками. Ото? Ты меня слышишь?»
«Слышу, слышу! — отозвался ворчливый голос. — Ты слишком много болтаешь... Заходите. Так вот он каков, молодчина Ховард Хардоа!»
