Зловещий доктор Фу Манчи - Ромер Сакс (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
— Самое малое — три, — прошипел Смит, — три вооруженных дакойта. Дело труба.
— Возьми револьвер, — крикнул я. — Смит, это же…
— Нет, — резко бросил он сквозь стиснутые зубы. — У всех слуг британской короны на Востоке один девиз: «Держи слово, даже если сломишь себе шею». Я не думаю, что Фу Манчи использует против нас этот револьвер. Он избегает лишнего шума.
Мы бежали обратно по той же дороге, какой пришли. Оставалась примерно миля до первого строения — покинутого коттеджа — и еще четверть мили до одного из тех коттеджей, где жили люди. Шанс встретить кого-либо, кроме дакойтов Фу Манчи, был практически равен нулю.
Сначала мы бежали легко. Нашу судьбу должны были решить вторые полмили. Я знал, что профессиональные убийцы, преследовавшие нас, бежали, как пантеры, и я даже не могу думать об этих желтых фигурах с кривыми блестящими ножами. Мы оба старались не оглядываться назад.
Мы бежали вперед, молча и упрямо.
Затем свистящий шепот Смита предупредил, что нас ожидало.
Должен ли я тоже оглянуться назад? Да. Было невозможно противиться этому желанию.
Я бросил быстрый взгляд назад.
Я никогда в жизни не забуду то, что я увидел. Двое преследовавших нас дакойтов обогнали другого (или других) и были уже в трехстах ярдах от нас.
Они выглядели скорее как страшные животные, чем люди. Они бежали, пригнувшись, странно задрав головы Лунное сияние освещало оскаленные зубы и ножи в форме полумесяца, видные даже на таком расстоянии, даже при беглом взгляде.
— Теперь беги как можно быстрее, — задыхаясь крикнул Смит. — Нужно попытаться вломиться в пустой коттедж. Это — наш единственный шанс.
Я и в молодости не был знаменитым бегуном, хотя не могу ручаться за Смита. Но я уверен, что мы пробежали следующие полмили со скоростью, которая считалась бы неплохой даже для первоклассного спортсмена. Мы ни разу не оглянулись назад. Мы мчались вперед ярд за ярдом. Сердце у меня, казалось, готово было разорваться, мышцы ног страшно болели. И наконец, когда мы увидели пустой коттедж, у меня наступило состояние, когда расстояние в три ярда кажется непреодолимым, как если бы это были три мили. Я споткнулся.
— Боже мой! — послышался слабый возглас Смита. Но я сумел собраться. За нашей спиной слышались топот босых ног и тяжелое дыхание, показывавшие, что даже овчарки Фу Манчи с трудом выдерживали убийственный темп, заданный нами.
— Смит, — прошептал я, — посмотри вперед. Там кто-то есть!
Как бы через кровавую пелену я увидел темную фигуру, отделившуюся от теней коттеджа и слившуюся с ними опять. Это мог быть только еще один дакойт, но Смит, не слушая или не слыша моих слов, произнесенных слабым шепотом, влетел в открытые ворота и, как слепой, вломился в дверь.
Она с гулким звоном распахнулась перед ним, и он головой вперед провалился в темноту. Он лежал на полу без движения, когда я последним усилием взобрался на порог, втащился внутрь и чуть не растянулся, споткнувшись о его лежащее тело.
Я бросился к двери, но нога Смита держала ее открытой. Я отшвырнул его ногу и захлопнул дверь. Я успел заметить, как впереди бежавший дакойт с глазами, чуть не вылезавшими из орбит от усталости, и лицом демона диким прыжком проскочил в ворота.
Я не сомневался, что Смит сломал замок, но по воле божественного Провидения мои слабые руки нащупали засов. Собрав последние силы, я загнул его в ржавое гнездо, и в этот момент шесть дюймов сверкающей стали пробили среднюю панель двери и вышли над моей головой.
Я упал на пол, без сил, растянувшись подле моего друга. Страшный удар потряс стекла единственного окна, и в комнату заглянуло зверское лицо дакойта с оскалом, означавшим улыбку.
— Извини, старину, — прошептал Смит еле слышным голосом. Его рука слабо сжала мою — Я виноват. Не надо было брать тебя с собой.
Из угла комнаты, где лежали черные тени, вылетел длинный язык пламени. Приглушенно, но отчетливо прозвучал выстрел. Желтое лицо за окном исчезло.
Дикий вопль и сдавленный хрип — один дакойт отправился на небеса. Мимо меня проскользнула серая фигура, выделяясь силуэтом на фоне разбитого окна.
И опять пистолет изрыгнул огненное послание в ночь, и вновь мы услышали смертный хрип, показывающий, что оно точно попало к адресату.
В наступившей резкой тишине я услышал звук босых пяток, бегущих по тропинке, ведшей к дому. Я решил, что их было двое, значит, за нами гнались четверо дакойтов. Комната была полна едкого дыма. Я с трудом поднялся на ноги, и в это время серая фигура с револьвером повернулась ко мне. Было что-то знакомое в этом длинном сером одеянии, и я только теперь понял, почему.
Это был мой серый плащ.
— Карамани, — прошептал я.
Смит с трудом приподнялся, держась за край двери, и хрипло пробормотал что-то похожее на «благослови ее Бог!». Дрожа, девушка положила руки мне на плечи странным, трогательным жестом, как умела делать только она одна.
— Я шла за вами, — сказала она. — Вы не знали? Но мне приходилось прятаться, потому что за вами шел тот, другой. Я как раз дошла до этого дома, когда увидела, что вы бежите сюда.
Она повернулась к Смиту.
— Это ваш пистолет, — бесхитростно сказала она. — Я нашла его в вашем чемодане. Возьмите, пожалуйста!
Он взял пистолет, не сказав ни слова. Возможно, у него и не было слов.
— А теперь идите. Спешите! — сказала она. — Вы еще не в безопасности.
— А как же вы? — спросил я.
— У вас ничего не получилось, — ответила она. — Я должна вернуться к нему. Другого выхода нет.
С тоской в душе, вроде бы странной для человека, который только что чудом избежал смерти, я открыл дверь. Две раздетые, взлохмаченные фигуры — я и мой друг — вышли наружу, где в бледном свете луны в страшном виде лежали двое мертвецов с остекленевшими глазами, обращенными к вечному покою голубых небес. Карамани стреляла на поражение — обоим пули попали в голову. Создавал ли Бог когда-нибудь натуру более сложную и противоречивую, обуреваемую столь противоположными страстями? Я не могу в это поверить. Но ее красота была такой опьяняющей, а в некоторых отношениях ее сердце было таким по-детски наивным — сердце девушки, которая умела стрелять без промаха.
— Мы должны послать туда полицию этой же ночью, — сказал Смит. — Или бумаги…
— Быстрее, — донесся до нас из темноты повелительный голос девушки.
Как странно все сложилось! Вся моя душа восставала против ее возвращения к Фу Манчи. Но что мы могли сделать?
— Скажите, где мы можем с вами связаться?.. — начал Смит.
— Быстрее. У них появятся подозрения. Вы хотите, чтобы он меня убил?
Мы отправились в дорогу. Теперь кругом была тишина, впереди тускло мерцали огни. Ни клочка облаков не затмевало диск луны.
— Спокойной ночи, Карамани, — прошептал я.
ГЛАВА XVIII
«АНДАМАН — ВТОРОЙ»
Продолжать далее наши приключения на болотах было бы делом бесполезным и неблагодарным. По сути дела, все закончилось, когда мы расстались с Карамани. При этом расставании я понял все драматическое значение слов Шекспира, где говорится о «сладкой скорби».
Я стоял на границе особого мира, о самом существовании которого я до этого даже не подозревал. И тайна сердца Карамани была одной из самых жгучих тайн из тех, что скрывались в этой тьме. Я старался забыть ее. И, решая эту задачу, я наткнулся на другую, которая больше соответствовала моему духовному складу, но мысли, вызванные этим, их направление и масштаб, вели меня в пропасть.
Восток и Запад не смешиваются друг с другом. Изучая мировую политику, будучи врачом, я не мог не признать этой истины.
Далее, если верить Карамани, она оказалась у Фу Манчи, как рабыня; была захвачена при набеге и с работорговцами прошла пустыню, ее продали в доме работорговца. Возможно ли это? Мне казалось, что власть исламского полумесяца ослабла и подобные вещи стали уделом прошлого.
Но если она рассказала правду?
