Город чудес - Беннетт Роберт Джексон (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
На то, чтобы добраться пешком до Аханастана, уходит почти весь следующий день. Сигруд не может справиться с дрожью, и уже понятно, что дело не только в холоде и травме. Сигруду случалось плавать в ледяной воде, и он вырос на расстоянии плевка от ледников. Он помнит, как ребенком каждое утро разбивал лед в тазу для умывания.
Он знаком с холодом. И это не холод.
«Вот честное слово, — думает он, с трудом забираясь в трамвай, — я не должен был попасть в… то место, где обитает Ноков. Если это вообще можно назвать местом».
Он выходит на станции возле телеграфа. Оттуда посылает сообщение Мулагеш, воспользовавшись ее инструкциями, и ждет звонка на ближайшем переговорном пункте.
Он почти засыпает в ожидании. Затем телефон оживает и звонит так громко, что Сигруд машинально тянется к ножу. Он снимает трубку с крючка и колеблется, не понимая, как ею пользоваться.
— Сигруд? — слышится голос Мулагеш. — Ты там? Ответь же, мать твою!
— Я здесь, — говорит дрейлинг, приблизив лицо к рожку. — Турин, я…
— «…долбаный идиот»? Ты это собирался сказать? Я называю тебе адрес Шары, и на следующий день ты заваливаешься туда и взрываешь ее дом, словно какой-то гребаный фейер…
— Ивонна Стройкова, — перебивает Сигруд. Его голос едва слышен. Он трясется без остановки и внезапно чувствует, что ему трудно говорить.
— Что? — спрашивает Мулагеш. — Э? О чем ты?
— Единственная женщина, которая разделила любовь Шары. — Он сглатывает. — И этой любовью был Воханнес Вотров.
— Ты… Постой. Ты думаешь, Татьяна со Стройковой?! С богатейшей женщиной мира?!
— Если бы ты хотела спрятать своего ребенка, — говорит дрейлинг, — разве не обратилась бы к человеку со средствами?
— Да, но… Сигруд, судя по голосу, тебе хреново.
— Да. — Он снова сглатывает, стуча зубами. — Я его видел там. Он застал меня врасплох. Напал на меня.
— «Его»? Кого?
— Врага Шары.
— Постой. Погоди! Так ты сражался… с Божеством?
— Да. Нет. Вроде того. Я не знаю. — Он пытается объяснить все, что понял о божественных детях, которые прячутся среди континентцев, а также о женщине с золотыми глазами из зеркала.
— Это какая-то бессмысленная хрень! — говорит Мулагеш. — Как они могли выжить? Я думала, кадж убил все божественное, будь то дети или нет!
— Не знаю, — говорит Сигруд. — Но я думаю, что враг Шары, этот человек из тьмы… Я думаю, он уничтожает своих братьев и сестер одного за другим. Он говорил, что пожрет их, что чего-то жаждет, что они будут жить внутри него…
— Звучит как гребаный бред сумасшедшего.
— Ну-у. Да. Но я думаю, он их в каком-то смысле… съедает. Поглощает. И становится с каждым разом все сильнее.
— А упомянутые тобой зеркала…
— Да. Турин… Министерству ни в коем случае нельзя доверять. Повсюду глаза и уши. Откуда нам знать, кто на его стороне? Кто слышит все, что говорят другие? — Он медлил. — Постой. Откуда ты звонишь сейчас?
— Это надежная линия, — говорит Мулагеш. — И под этим я подразумеваю переговорный пункт за моим любимым баром в неправильной части города. Если в Галадеше вообще есть неправильные части города. Очень сомневаюсь, что сюда могли подложить зеркало.
— Не пытайся предугадать их поведение, — говорит Сигруд. — Будь максимально осторожна во всем, что делаешь. В поисках «Салима»… или помогая мне узнать, где сейчас Стройкова.
— Вот дерьмо… — говорит Мулагеш. Она немного ворчит, потом вздыхает. — Ну ладно. Возможно, тебе повезло. Стройкова так швыряется деньгами, что это трудно не заметить.
— И ты заметила?
— Ага. Она сделала пожертвование для нескольких парламентских кампаний пару лет назад. Это вызвало небольшой скандал, поскольку она, ну, ты понимаешь, на самом деле не жительница Сайпура или что-то в этом духе, и оттого всплыл вопрос о «суверенитете государств Континента», который, как ты сам знаешь, представляет собой огромный бардак, и конца ему не видно.
— Я в курсе.
— Ну так вот, мне пришлось с этим разбираться. Пришлось немного присмотреться к госпоже Стройковой, не говоря уже о том, что на бумагу для писем, которые я ей послала, ушла парочка деревьев. У нее что-то вроде маленькой овцеводческой фермы в маленьком городке к западу от Аханастана — по последним сведениям, там она и живет. Похоже, она полная затворница. Не покидает город, почти не выезжает с фермы. Но писем шлет кучу. Итак… если я назову тебе город, ты и ее дом взорвешь к такой-то матери?
— Ничего не гарантирую.
— Знаешь, Сигруд, это не очень-то воодушевляет.
— Я просто говорю правду. Но я постараюсь.
Мулагеш опять вздыхает.
— Дхорнав. Городок называется Дхорнав. Население — около двух сотен. Ты там будешь выделяться, как прыщ на заднице, так что будь осторожен.
— Спасибо, — говорит Сигруд. Он касается лба и видит, что пальцы блестят от пота. — Спасибо, Турин.
— Тебе нужна помощь, Сигруд, — говорит Мулагеш. — У тебя ужасный голос. Найди врача. Ты говорил о том, что все в конце концов забывается, — если окочуришься в телефонной будке, тебя точно забудут.
Сигруд снова ее благодарит и вешает трубку.
Воровство автомобилей — вторая натура Сигруда. Так много операций требовали импровизированного или неотслеживаемого транспорта, что для министерских оперативников стало стандартной практикой угонять автомобили, выполнять свою часть операции, а потом быстренько загонять машину в ближайшую реку. Сигруд подозревает, что единолично испортил имущества на сотни тысяч дрекелей.
«Достаточно большой ущерб, — думает он, вскрывая дверь старого драндулета, — чтобы еще один автомобиль не имел значения».
Он забирается внутрь, заводит машину и ведет старую развалину с чихающим мотором на северо-запад, прочь из города. Вождение оказывается на удивление сложным делом. Руки дрожат и трясутся, так что приходится крепко сжимать руль, до боли в запястьях. Не один раз Сигруду кажется, что он вот-вот съедет с дороги.
Он бросает взгляд на свое отражение в зеркале. Бледный, под глазами сизые тени. Похож на человека, которого только что вытащили из ледяной реки. И чувствует себя так же.
Он сосредотачивается. «Еще немного. Еще полдня до Дхорнава, а оттуда — к Стройковой».
Поездка кажется невероятно долгой. Он использует каждую унцию энергии, чтобы сосредоточиться на дороге. Он понимает, что должен поесть, но не чувствует голода. Он должен попить, но жажды тоже не ощущает.
«Что со мной случилось, когда я попал во владения Нокова?» Один раз Сигруд останавливается на обочине, чтобы отдохнуть и проверить, нет ли на теле колотых ран, потому что Ноков наверняка его каким-то образом отравил. Он ничего не находит, хотя левый бок выглядит безобразно, весь в мешанине синих и черных пятен. «Этот холод заразил меня, проник в мое тело. — Он снова заводит машину. — Это пройдет? Или я останусь таким навсегда?»
Наконец он добирается до Дхорнава, который расположен на сельскохозяйственном южном побережье Континента, где влажно, как в Сайпуре, но не так жарко. Вслед за смертью Божеств климат Континента сильно изменился, и погода все еще переменчива, так что людям пришлось искать новые способы выжить.
Для большей части южного побережья за пределами Аханастана это овцы. Очень много овец.
Сигруд таращится в окно на грязные зеленые холмы, пестрящие грязными серо-белыми овцами. Дома, которые он видит, примитивные, в основном каменные и, похоже, без печных труб. «Значит, когда Мулагеш сказала „ферма“, — думает он, — это и имелось в виду».
Он тревожится, что придется выйти из машины и спросить кого-то из местных, как найти Стройкову, что не приведет ни к чему хорошему: здоровенный, плохо выглядящий дрейлинг, бродящий по городу и спрашивающий, где живет самая богатая обитательница, несомненно привлечет к себе внимание. Но в Дхорнаве всего одна главная дорога, поэтому он проезжает немного дальше, чем рассчитывал, — и, к его удивлению, получает за это награду: в холмах к западу от городка высятся огромные, замысловатые белокаменные ворота.
