Агентство магических услуг (СИ) - Малеваная Наталия (читать хорошую книгу TXT) 📗
6.
Просыпаться не хотелось. Совершенно. Так спокойно и уютно. Мне снилось что-то хорошее. Вот не помню что, но точно хорошее. Приятное и солнечное. Но рано или поздно всему хорошему приходит конец. Так и мой сон ушел и, кто знает, возможно, никогда не вернется. Еще не открывая глаз, сладко потянулась. У-ух, хорошо-то как! Провела рукой по постели. И вместо того, чтобы натолкнуться на мужа или холод простыней, рука провалилась, не нащупав опоры. Что за? Распахнув глаза, удивленно уставилась на белую стену. В этой комнате вообще все было белым: стены, потолок, мебель, тюль на окне, постель — кроме пола, который был покрыт коричневым линолеумом в крупную клетку. Легкий запах хлорки, смешанный со специфическим ароматом лекарств.
— Я в больнице, — пробормотала, попытавшись встать с кровати.
Не с первого раза, и даже не со второго, но мне это удалось. Заодно обнаружила, что я одета в больничную сорочку, светло-голубую, в мелкий белый цветочек, ромашки, кажется, и с разрезом по всей длине сзади. Тапочек рядом с кроватью не нашла, так что обратно забралась на кровать, завернувшись в одеяло. Оглянулась еще раз и, не найдя ничего интересного, вернулась к созерцанию собственных рук. Ноготь сломала, маникюр однозначно нужно подновить. Взгляд зацепился за полоску потемневшей кожи на безымянном пальце левой руки. Нахмурилась озадачено… И тут образы калейдоскопом замелькали перед внутренним взором. Из груди выбило весь воздух, и новый вдох я сделала, только когда от нехватки кислорода стало жечь в легких. Все чувства смешались. За несколько очень долгих минут мне довелось пережить весь спектр эмоций: от страха до облегчения, что уже все закончилось. Но эти минуты прошли, и все. Почему-то нет никакого осадка после произошедших событий: ни горечи, ни тревоги, даже злости, и той нет. Чувствую себя… как обычно. Странно.
Вот такой, замотанной в одеяло, как огромная гусеница, и озадачено анализирующей собственные ощущения, меня и застали дедушка с братьями. Как же я обрадовалась. Сначала. А потом присмотрелась. Старшие родственники, честно говоря, выглядели не очень. То, что у Пересвета и Яромира всклочены волосы и шальной блеск в глазах, для меня привычная картина, а вот темные круги под глазами у дедушки и старшего брата, измятая одежда и усталый вид — обеспокоили. Открыла рот, чтобы спросить, но тут же захлопнула его, озаренная догадкой. Это они из-за меня. Наверное, не спали всю ночь, вот и…
— Ты проснулась, — обрадованно заулыбались близнецы.
— Проснулась, — ответила, улыбаясь не менее радостно — не улыбнуться просто невозможно.
— Евдокия. — Дедушка пересек палату и сел рядом на кровать. — Как ты себя чувствуешь? — спросил и, не дожидаясь ответа, взял меня за руку и сжал в своих ладонях, их тут же охватил голубой свет. Диагностирующее заклинание. В детстве только так проверялся «итог» большинства игр и шалостей. — Все хорошо, — сообщил через минуту, и голубое сияние рассыпалось разноцветными искрами.
— А что-то было не так? — поинтересовалась, проследив, как угасла последняя искорка.
В палате повисло молчание. Нехорошее и тяжелое. Непроизвольно насторожилась.
— Та-ак, — протянула, сдвинув брови над переносицей, — надеюсь, выглядит грозно — и оглядела родственников. Дедушка остался невозмутимо сидеть рядом. Близнецы сразу же «потухли», рассматривая что-то у себя под ногами. Святозар, закусив губу, отвел взгляд. — Рассказывайте.
— Ты не волнуйся, Евдокия, — проговорил дед и положил руку мне на спину — даже через одеяло почувствовала ее тепло. — Ничего страшного или непоправимого не случилось. Думаю, ты все равно захочешь узнать, так что, пожалуй, начну сначала.
Что сказать? Рассказ дедушки получился, с одной стороны, занимательным — мне все же очень хотелось узнать, с чего все началось и чем закончилось. Но с другой — ужасающим, ведь столько жизней было принесено в жертву сошедшим с ума магом ради достижения несбыточной мечты. Пока я «отдыхала» в больнице, с Иваном Филипповичем успели побеседовать дознаватели магической полиции. Дедушке, как одному из магов Совета, сообщили о ходе допроса. Гардт, впрочем, ничего не скрывал и охотно отвечал на задаваемые вопросы. Когда он проникся идеями «Пробуждения», мужчина не сказал. Он не помнил точной даты. Зато подробно сообщил, что нашел документы, ранее явно принадлежавшие одному из экспериментаторов. Некоторые бумаги были испорчены и непригодны к прочтению, некоторые и вовсе утеряны, но основную «цель» и «инструмент» Иван Филиппович понял. Если душа — это энергия, магия, то нужно эту энергию забрать у мага и отдать человеку, не обладающему силой. Несколько лет Гардт потратил на создание уникального, не имеющего аналогов артефакта, позволяющего «украсть» душу. Первыми испытуемыми стали маги, жившие в бедных районах столицы — в то время мужчина проживал там. Каждого их тех, у кого забрал душу, Иван Филиппович помнил поименно, и рассказал о них подробно. Но артефакт был не идеальным, и усовершенствовал его Гардт только по приезде в наш город. Что натолкнуло его на это, непонятно. Мужчина в показаниях путался: то ли он прочитал где-то подсказку, то ли это была его собственная разработка. Этот момент следствию только придется уточнить, так как маги-менталисты, задействованные при допросе, не смогли ничего конкретно объяснить. После того как артефакт был доработан и первая, изъятая у мага, душа была не просто помещена в специальный сосуд, которым было выбрано кольцо с камнем горного хрусталя, но и была пригодна для длительного хранения, Иван Филиппович перешел к следующему этапу. А именно, к подготовке тела человека для принятия «энергии». Избранными стали неблагонадежные слои населения: бездомные, наркоманы, члены бандитских группировок. Свой выбор маг объяснил тем, что этих людей не стали бы искать в случае неудачи. В результате благоприятного исхода, мужчина был убежден, магия «перевоспитает» избранных для перерождения. Но и здесь мага ждали неудачи. Украденные души не желали взаимодействовать с человеческим телом. Некоторые таяли, как воск на солнце, другие превращались в воду, еще единицы вспыхивали пламенем. Это были весьма мучительные смерти. Наблюдая за каждой своей неудачей, Гардт и не думал прекращать опыты, наоборот, он еще больше убеждал себя, что движется в правильном направлении. Методом проб и ошибок маг изобрел «зелье возрождения», которое позволяло душе прижиться в теле обычного человека. Все идеально, подопытные чувствовали себя хорошо, даже могли ходить и разговаривать. Первые несколько минут. Иван Филиппович о своих достижениях рассказывал, захлебываясь, спеша. Вот только то, что душа мага обращала тело в песок, он не осознавал, свято веря в положительный результат своих деяний.
Семья Ивана Гардта — жена и двое сыновей — его делами не интересовалась, да и доступа в лабораторию и прилегающие к ней помещениям ни у кого, кроме мага, не было. Экспертами-менталистами была подтверждена их полная непричастность к делу. Также следователями было установлено, что соучастников у Ивана Филипповича не было — он ни с кем не делился своими наработками и идеями. Объяснил мужчина это тем, что всю славу за великое открытие хотел получить единолично. В общем, Гардта признали невменяемым, он будет определен в специальную лечебницу на пожизненное содержание.
— Он называл Машу именем мамы, — вспомнила, желая прояснить этот момент, когда дедушка закончил свой рассказ.
— Мария очень похожа на Розалию, ты же знаешь, — вздохнув, ответил дед и провел рукой, которую все время так и держал на моей спине, снизу вверх. Поежилась. Неприятное ощущение. Наверное, кошки себя так чувствуют, когда их гладят против шерсти. — Сумасшествие Гардта уже было в той стадии, когда реальность замещается фрагментами воспоминаний, желаемыми фантазиями. Поэтому он верил, что люди, получившие с его помощью магию, не погибают, а уходят от него живыми и счастливыми. Из-за их схожести Иван принял Марию за Розалию, потому что воспоминания наложились на реальность.
— Он знал обо мне, — выдавила глухо. Не хотелось вспоминать тот фанатический блеск в глазах Гардта, когда он понял, что я — человек, «та самая дочь Рози».
