Возвращение доктора Фу Манчи - Ромер Сакс (читать книги полные .txt) 📗
— Смит, а что же тогда, по-вашему, эта светящаяся рука?
Найланд лишь коротко хохотнул.
— Дорогой Петри, вы до такой степени оказались во власти своих суеверных страхов — впрочем, я не виню вас; потому что зрелище было действительно ужасным, — что у вас напрочь вылетели из памяти результаты вашей отчаянной попытки вступить с этой рукой-привидением в борьбу.
— Я лишь смутно помню, что по кому-то или чему-то крепко заехал.
— Вот этому-то вашему мимолетному успеху мы и обязаны своим стремительным отступлением, больше похожим на бегство. Вы уж, старина, извините, что я так беспощадно сыграл на ваших вполне объяснимых страхах, но если бы вы взялись симулировать панику, у вас никогда бы не получилось так потрясающе натурально. Потому что стоило им хоть чуть заподозрить, что их уловка раскрыта, нам бы не уйти оттуда живыми. Мы были, что называется, на волоске…
— Но позвольте…
— А ну-ка, выключите свет! — приказал Найланд.
Удивляясь, я все же выполнил его просьбу и щелкнул выключателем. И представьте, из темноты, в которую мгновенно погрузился мой кабинет, высунулся костлявый огненный кулак, который угрожающе затрясся в мою сторону. В нем горела каждая косточка, каждый светящийся мускул выглядел просто ужасно.
— Включите-ка свет, — принялся, как всегда, командовать Смит.
Глубоко заинтригованный, я щелкнул выключателем. А Смит тут же бросил на мой письменный стол маленький карманный фонарик.
— Они вделали маленькую электрическую лампочку в рукоятку кинжала, — сказал он с каким-то специфическим презрением. — Это выглядело очень эффектно, хотя эффекта «светящейся руки» может добиться каждый, у кого с собой карманный фонарик.
— За «Фронтонами» наблюдают?
— Да. Наконец-то мы поймаем Фу Манчи в его же собственной ловушке.
ГЛАВА XXVII
НОЧЬ НАЛЕТА
— К черту, Петри! — воскликнул Смит. — Это невыносимо!
Действительно, можно было подумать, что какой-то сумасшедший или садист истязает мой звонок у входной двери. Было уже далеко за полночь, и следовательно, этот настойчивый звонок мог означать только одно — срочный вызов к больному. Похоже, сама судьба восстала против того, чтобы я участвовал в заключительном акте драмы, главным героем которой был зловещий китайский доктор Фу Манчи.
— Весь дом спит, — ответил я горестно, — а как прикажете проводить осмотр пациента в таком облачении?
На нас со Смитом были грубые твидовые костюмы, а в предвкушении предстоящей работы мы избавились и от воротничков, заменив их мягкими шарфами. Нечего было и думать предстать перед больным человеком в таком маскараде, да еще в огромном твидовом кепи, опущенном на глаза.
Мы обсуждали этот важный вопрос, стоя по разные стороны моего письменного стола, в то время как внизу звенело не умолкая.
— Как бы там ни было, Смит, но надо открыть, — сказал я печально. — Я почти уверен, что придется куда-нибудь ехать, причем, может быть, даже на несколько часов.
Я бросил кепи на стол, плотно запахнул пальто, чтобы скрыть отсутствие воротничка, и пошел к входной двери. Смит смотрел мне вслед, в раздражении теребя ухо и клацая зубами. Поминутно оступаясь на темной лестнице и в прихожей, я добрался до двери и с трудом нашарил в темноте запоры. В неверном свете уличных фонарей я заметил худощавого человека среднего роста. На затененном лице его можно было различить только блеск больших глаз, устремленных прямо на меня. И я сразу же понял, что этот человек, закутанный, несмотря на жару, в плотное пальто, явился ко мне со знойного Востока. Поэтому на всякий случай я решил сохранять необходимую, в смысле обороны, дистанцию. Но тут раздался мягкий музыкальный голос, заставивший меня вздрогнуть.
— Хвала Аллаху, доктор Петри, наконец-то я вас нашел!
После этих слов меня охватило волнение. Мне стало ясно, что когда-то и где-то я не только встречал своего визитера, но даже, кажется, знал довольно хорошо. Но вот где именно и при каких обстоятельствах я слышал этот удивительно знакомый голос?
— Вы пришли за врачебной помощью? — спросил я на всякий случай, хотя был уже почти уверен, что сладкоголосый гость с Востока явился ко мне за полночь, конечно же, не за этим.
— Кажется, вы меня совсем забыли, — сказал гость, сверкнув белозубой улыбкой.
Боже правый! Наконец-то я сообразил, почему такое волнение вызвал во мне этот голос. Он звучал глубже, мужественнее, но все равно принадлежал ей, моей Карамани.
Тут юноша шагнул вперед и протянул руку:
— Пусть вы меня забыли, но я вас не забыл и благодарю Аллаха за то, что он направил меня к вам.
Я отступил в прихожую, нашарил выключатель, и уже при ярком электрическом свете снова принялся разглядывать нежданного гостя. Такие лица я раньше видел только у античных статуй в Британском музее. Юноша с такими чертами, золотистой кожей, черноволосый и кудрявый вполне мог позировать Праксителю, задумай тот изваять Антиноя, выходящего из Нила. И туг у меня чуть не вырвался крик радостного удивления. Этот был Азиз, брат Карамани.
Только этой фигуры не хватало сегодня ночью на нашей, образно говоря, драматической сцене. Я протянул ему руку и, не отпуская после рукопожатия, буквально втащил за собой в прихожую. Но как только я запер за ним входную дверь, тут же почувствовал некоторое замешательство.
Оно, конечно же, не ускользнуло от моего ночного гостя. Но, согласитесь, разве я мог забыть, как Карамани предала мою любовь как в благодарность за то, что мы вызволили ее из логова Фу Манчи, она отплатила нам столькими змеиными укусами, что лишь по чистой случайности мы не погибли. Но зато погибли или подверглись истязаниям ни в чем не повинные люди. Наконец, разве не достаточный повод для сомнений — не заговор ли это, что брат ее появляется именно сейчас, перед самым налетом на притон Фу Манчи и всех этих китайских бестий, среди которых наверняка находится и моя Карамани?
Но, с другой стороны, что же в таком случае означает наша последняя встреча? И почему эта девушка не однажды спасала мне жизнь, рискуя собственной..
Избегая встречаться взглядами с Азизом, я повел его вверх по лестнице в мой кабинет, где нас с нетерпением поджидал Найланд Смит. Взгляд его стальных глаз, устремленных в этот момент на нашего ночного гостя, не выражал ничего, кроме настороженности.
Азиз и ему было руку протянул, но, заметив, что его либо не могут, либо не хотят узнать, остановился в замешательстве, переводя выразительный взгляд с Найланда на меня и обратно. Я был тронут до глубины души и не мог больше выдерживать это тягостное молчание.
— Смит, — окликнул я друга, — ты помнишь Азиза?
Ни один мускул на лице моего друга не дрогнул, когда он бросил в ответ:
— Я его великолепно помню.
— Он пришел к нам просить о помощи.
— Да-да! — вскричал Азиз, беря меня за руку тем же движением, что и сестра. — В Лондоне я только с сегодняшнего вечера. Джентльмены, эти бесконечные поиски меня просто убивают. Они вымотали все мои силы. Я уже начал думать о смерти… Но когда оказался в Рангуне…
— В Рангуне?! — воскликнул Смит, и взгляд его налился холодной яростью.
— Да, в Рангуне я наконец напал на ее след. Вернее, узнал, что вы ее видели… И что вы теперь в Лондоне. (Что ни говори, а парень превосходно лопотал по-английски!) Кроме того, мне сказали, что и сестра где-то здесь… О, Смит-паша, — он бросился к Найланду и схватил его за руки, — вы знаете, где она! Отведите меня к Карамани!
По лицу Смита было видно, что он находится в величайшем затруднении. Ведь мы когда-то дружили с Азизом, и тяжело было теперь пренебречь его просьбой. Однако же сестра его тоже когда-то… А что теперь?
Стоя у двери, я с интересом (отнюдь не праздным) наблюдал эту сцену, как вдруг почувствовал на себе стальной взгляд.
— Что вы думаете об этом, Петри? — спросил он сурово. И тут же продолжил: — Если вас интересует мое мнение, то я почти уверен в утечке информации о наших ближайших планах.
