Беги, Четверг, беги, или Жесткий переплет - Ффорде Джаспер (читать книги онлайн полностью TXT) 📗
– Эстелла, сведи его вниз. Покорми его, и пусть побродит там, оглядится. Ступай, Пип. [17]
Они вышли из темной комнаты, а я наблюдала, как мисс Хэвишем рассеянно смотрит на пол, затем переводит взгляд на набитый пожелтевшей одеждой полупустой сундук, который когда-то собиралась взять в свадебное путешествие. Она сняла фату, провела по седеющим волосам рукой и сбросила туфли. Затем огляделась, проверила, заперта ли дверь, и открыла бюро, в котором, насколько мне удалось разглядеть, хранились не сувениры, напоминавшие хозяйке о горестном прошлом, а безделушки, которые, возможно, скрашивали ее унылое существование. Среди них я заметила маленький переносной приемничек «Сони», пачку «Нэшнл джиогрэфик», несколько романов Дафны Фаркитт и биту с мячиком на резинке. Старая дама порылась еще немного, выудила пару кроссовок и со вздохом облегчения надела. Она уже собралась было завязать шнурки, и тут я, переступив с ноги на ногу, стукнулась о маленький столик. Хэвишем, чувства которой обострились от долгого заточения, вскинула глаза, легко различив мой силуэт во мраке.
– Кто здесь? – резко спросила она. – Эстелла, ты?
Прятаться явно не стоило, и потому я вышла из тени. Она окинула меня критическим взглядом с головы до ног.
– Как тебя зовут, дитя? – сурово вопросила она.
– Четверг Нонетот, мэм.
– А! Малышка Нонетот. Долгонько же ты искала сюда дорогу.
– Мне очень жаль…
– Никогда ни о чем не жалей, девочка. Пустая трата времени, уж поверь мне. Вот если бы ты и вправду постаралась попасть в беллетрицию после того, как миссис Накадзима показала тебе это в Хэворте… нет, что об этом говорить, пустое.
– Я и понятия не имела!..
– Я редко беру стажеров, – продолжала она, совершенно не обращая на меня внимания, – но они собирались отдать тебя Червонной Даме, она же Красная Королева. А мы с Красной Королевой не ладим. Надеюсь, ты уже об этом слышала?
– Нет, я…
– Она либо полнейшую чушь несет, либо ерунду мелет. Миссис Накадзима очень рекомендовала тебя, но ей и прежде доводилось ошибаться, так что поостерегись: один самовольный поступок, и я вышибу тебя из беллетриции в мгновение ока. Умеешь завязывать шнурки?
Вот я и завязала мисс Хэвишем шнурки – в Сатис-Хаусе, в пыли, во мраке и плесени, среди горестных напоминаний о ее несостоявшейся свадьбе. Отказать ей было бы невежливо, да мне это и не составило труда. Если Хэвишем согласилась быть моей наставницей, я сделаю все, что она от меня потребует – в пределах разумного. Ведь без ее помощи мне, как ни крути, в «Ворона» не попасть.
– Есть три простых правила, которые ты должна усвоить, если хочешь остаться при мне, – продолжала мисс Хэвишем непререкаемым тоном. – Правило первое: делай в точности то, что я тебе говорю. Правило второе: не смей меня жалеть. Я не хочу, чтобы мне кто-нибудь хоть чем-нибудь помогал. Как мне себя вести и как поступать с другими – мое дело, и только мое. Поняла?
– А третье правило?
– Всему свое время. Я буду звать тебя Четверг, а ты можешь называть меня мисс Хэвишем, когда мы наедине. В присутствии посторонних обращайся ко мне «мэм». Я могу вызвать тебя в любой момент, и ты должна явиться тотчас же. Оправданием может служить только смерть, роды или концерт Вивальди. Ясно?
– Да, мисс Хэвишем.
Я встала, она быстро поднесла к моему лицу свечу и принялась внимательно меня рассматривать. Это дало и мне возможность как следует разглядеть ее: несмотря на бледность, глаза моей наставницы ярко сверкали, и она оказалась вовсе не так стара, как я думала. Ей бы хорошо питаться недельку-другую, погулять на свежем воздухе – и она была бы еще хоть куда. У меня язык чесался, так хотелось посоветовать ей сменить обстановку, но ее властность подавляла. Ощущение было такое, будто я в школе и впервые встречаюсь с новой строгой учительницей.
– Глаза умные, – бормотала Хэвишем. – Честные и решительные. Но самоуверенная до отвращения… Ты замужем?
– Да, – прошептала я. – То есть нет.
– Ну-ну! – сердито сказала Хэвишем. – Вопрос-то простой.
– Я была замужем, – ответила я.
– Он умер?
– Нет, – промямлила я. – То есть да.
– В другой раз задам вопрос посложнее, – пообещала Хэвишем. – На простые ты явно отвечать не умеешь. Ты уже встречалась со служащими беллетриции?
– Встречалась с мистером Ньюхеном и Чеширским Котом.
– От обоих никакого толку, – отрезала она. – В беллетриции все либо шарлатаны, либо идиоты. За вычетом Красной Королевы – она и то и другое сразу. Полагаю, сейчас мы отправимся в Норланд-парк и всех там и увидим.
– Норланд? К Джейн Остин? В дом Дэшвудов? В «Разум и чувство»?
Но Хэвишем была уже в пути. Она взяла мою руку, взглянула на часы и подхватила меня под локоть. Не успела я понять, что происходит, как мы перепрыгнули из Сатис-Хауса в библиотеку. Я еще не опомнилась от резкой смены обстановки, а мисс Хэвишем уже читала какую-то книгу, снятую с ближайшей полки. Еще один странный скачок, и мы оказались в чьей-то маленькой кухне.
– Что это было?
У меня голова шла кругом. Мне еще предстояло привыкнуть к мгновенному перемещению из одного текста в другой, но Хэвишем, в силу богатого опыта, проделывала подобные маневры не задумываясь.
– Это, – ответила моя наставница, – стандартные прыжки из книги в книгу. Если прыгаешь в одиночку, можно иногда и без библиотеки обойтись. Так даже лучше, потому, что от Котовой демагогии голова болеть начинает. Но сейчас со мной ты, и поэтому краткий визит в библиотеку, увы, обязателен. Сейчас мы находимся в предыстории кафкианского «Процесса». В соседнем зале слушается дело Йозефа К. Ты следующая.
– О, – откликнулась я. – И все?
Мисс Хэвишем пропустила мое саркастическое замечание мимо ушей, и, пожалуй, к лучшему, а я огляделась по сторонам. Посередине скудно обставленной комнаты помещалось корыто, а за следующей дверью, судя по шуму, проходил политический митинг. Из зала суда вышла женщина, поправила юбки и вернулась к стирке.
– Доброе утро, мисс Хэвишем, – вежливо поздоровалась она.
– Доброе утро, Эстер, – ответила мисс Хэвишем. – Я кое-что тебе принесла. – Она протянула женщине коробку печенья «Понтефракт» и спросила: – Мы не опоздали?
За дверью раздался взрыв хохота, быстро сменившийся возбужденным разговором.
– Сейчас закончат, – ответила прачка. – Ньюхен с Хопкинсом уже пришли. Не хотите присесть?
Мисс Хэвишем села, я осталась стоять.
– Надеюсь, Ньюхен понимает, что делает, – мрачно пробормотала она. – Следователь – темная лошадка.
Аплодисменты и смех внезапно стихли, и мы услышали, как поворачивается дверная ручка. За дверью кто-то громко произнес:
– Я всего лишь хотел указать вам, что сегодня вы, вероятно сами того не сознавая, лишили себя преимущества, которое в любом случае дает арестованному допрос.
Я испуганно посмотрела на Хэвишем, но она покачала головой, словно успокаивая.
– Вот мразь! – возопил другой голос, все еще из-за двери. – Ну и сидите с вашими допросами! [18]
Дверь отворилась, и оттуда с побагровевшим от злости лицом выскочил молодой человек в темном костюме. Его просто трясло от ярости. Он умчался, а говоривший – я приняла его за следователя – печально покачал головой, и все собравшиеся в зале суда принялись обсуждать выходку Йозефа К.
Судья, маленький толстенький одышливый человечек, взглянул на меня и спросил:
– Четверг Н.?
– Да, сэр.
– Вы опоздали.
С этими словами он захлопнул дверь.
– Не беспокойся, – ласково сказала мисс Хэвишем. – Он всегда так говорит. Чтобы смутить и испугать.
– И ему это удалось. Вы войдете со мной?
Она покачала головой и положила руку мне на плечо.
– Ты читала «Процесс»?
Я кивнула.
– Тогда ты знаешь, чего ожидать. Удачи, дорогая моя.
Поблагодарив ее, я глубоко вздохнула, взялась за дверную ручку и с тяжелым сердцем шагнула внутрь.
