Тайна царя Иоанна - Хомяков Петр Михайлович (список книг TXT) 📗
– Что ж ты мне голову морочил этими гуляками?! – набросился на прораба Тонков.
– Так и гуляки руку приложили. Короче, все понемногу.
– Да, это была бы отличная приманка в твою гостиницу, – заметил Кузнецов, уводя разговор от опасной темы.
– Чего теперь горевать. Проехали, – махнул рукой Тонков.
– Тогда может слазим в проломчик, – как можно беспечнее предложил Кузнецов.
– Слазим, – согласился Тонков.
– Тогда я пойду переоденусь в бытовку. Там я кое-что в своей сумке привез.
– Да, я тоже переоденусь. Найдется мне у тебя спецовочка и каска, Степаныч? – спросил Тонков.
– Найдется, начальник.
Муртазов уже много дней стоял на самом обрыве перед раскрытым мольбертом. Художником он был не очень хорошим. Но не очень хорошим для профессионала, которым пытался стать. А для любителя вполне приличным. Так что его холст не вызвал бы никакого подозрения даже у достаточно дотошного наблюдателя. И стоял он именно в том месте, которое часто облюбовывали городские художники. Вид отсюда открывался захватывающий.
Никого не удивляло также то, что иногда Муртазов выходил из-за мольберта, обозревал окрестности в бинокль, или делал снимки шикарным фотоаппаратом с длинным объективом.
Манипуляции с одной из стен фундамента не привлекли внимания Муртазова. Он обращал внимание в основном на людей. А вот шевеление у бытовки после окончания рабочего дня сразу заинтересовало его. В бинокль он сразу узнал Кузнецова.
А когда Степаныч снял со стены рубероид, и все сгрудились у дыры, Муртазов сразу все понял. Его захватил азарт. В парке было мало народу, и он почти открыто наблюдал в бинокль за происходящим на стройке, оставив мольберт.
Вот двое мужчин, один из которых Кузнецов, переодевшись в комбинезоны и каски, подошли к пролому, спустились в него. С собой у них фонари и еще какие-то предметы. Так, двое остались у пролома.
Резко запищал его мобильный. Муртазов вынул его из кармана. Но кроме сигнала ничего не говорило о вызове. Максим повертел мобильник, который молчал. Между тем сигнал не прекращал звучать.
Это аналогичная мелодия сигнала у кого-то другого, догадался Муртазов. И услышал треск кустов почти рядом с собой.
– Ничего не вижу, кроме шефа и его друга, – раздался голос из-за кустов.
– Раздолбай, – орал в трубку Виталий. – Да не на стройке и не рядом со мной смотри. Смотри рядом с тобой. Наблюдатель за кустом и откровенно пялится на стройку. Там, наверное, что-то нашли и уже делают совершенно очевидные вещи. Я не вижу стройку и не понимаю, что там происходит. Но не говори мне ничего, скажи было ли там нечто, достойное внимания? Да, или нет?!
– Да, – донеслось до Муртазова из-за куста. А потом еще два раза «да» и «да».
– Я бегу к тебе, будь на мобиле. С ним в контакт не вступай. Он видно мужик крутой. Уроет тебя в два счета. Иди к выходу из парка в людное место. И поскорее. Я попытаюсь прибежать к тебе побыстрее. Но раньше, чем минут через пятнадцать не получится. Все, скорее, он пялится в твою сторону. Сматывайся.
Кусты сбоку затрещали и из-за них кто-то ломанулся.
Эх, черт, подумал Муртазов. Так потерять нюх. Не заметил, что рядом кто-то обосновался. Прости Господи, что помянул нечистого.
Хоругвеносец понял ситуацию почти мгновенно. Его кто-то засек с другого места, а того, что стоял рядом, предупредил. Предпринимать нечто радикальное не было возможности. Светло. Его наблюдают. Милиция, если идти прямо, то метрах в шестистах от входа в парк.
Да, в противном случае, он бы этого неумелого наблюдателя утихомирил бы. Как Ступаков Половцева. Но не сейчас.
А пока время еще есть. Посмотрим, кто нас мог пасти.
Он оглядел окрестности в бинокль. И нигде не заметил проблеск оптики, следящего за ним человека. Еще бы. Он, кажется поопытнее того, что был рядом. И вряд ли сейчас пялится на него.
Так, а что там на стройке? Все по-прежнему. Никто еще из прохода не вышел. Ладно. Пора сматываться. Неизвестно, какие силы противостоят ему.
Он оставил мольберт. И налегке перелез через боковую ограду парка. Ибо наверняка предполагал, что ждать его будут у входа. Этот дилетант сбоку вряд ли решиться идти за ним в заросли.
Алексей стоял у ворот парка, когда к нему подбежал Виталий. Студент Инфизкульта слегка вспотел, но отнюдь не производил впечатление взмыленного. Хотя и добежал более чем быстро.
– Где клиент? – спросил Виталий, быстро выравнивая дыхание.
– Не выходил.
– Значит, ушел через боковую ограду. Потому, что заметил тебя. Жаль! Черт! Жаль!
– Пойдем, хотя бы посмотрим, где он стоял.
– Разумно. Пошли.
Они подошли к неубранному мольберту.
– Быстро сматывался, – заметил Виталий. И добавил, – дела принимают совершенно другой оборот. Мы на финишной прямой. Ладно, пошли домой. Он сюда не вернется.
– Вот такие дела, – завершил Виталий свой подробный рассказ. Они сидели в гостиной у Кузнецова.
– Так, так, – сказал профессор. И как же этот волчара не заметил как Алексей пристроился у него под боком.
– А я его не видел и даже не скрывался. Да там было полно народу, какая-то баба рядом с коляской ходила, и еще несколько человек. Я не обратил на них внимания.
– Вот так иногда и везет дилетантам, – заметил Виталий. – Но везение вещь временная.
– Да, согласен с тобой, – сказал профессор. – Но во всем этом проекте, мы, и я, прежде всего, дилетант. Да и Половцев был дилетантом. Но нам пока везет.
– Не томите, Святослав Михайлович, рассказывайте, – взмолился Алексей.
– Да я не томлю. Просто сначала хотел послушать ваши приключения. Итак, спустились мы с Тонковым в пролом. Леша видел сверху, как это было.
– Да, видел, подтвердил Алексей.
– Стена эта являлась частью некоего хода. Ход был в том месте, где мы спустились, выложен кирпичами, такими же, как стена. Да, собственно, стена это вскрытая часть хода. Просто в этом месте он приближался к поверхности.
Если помните направление стены, то она идет перпендикулярно реке. Таким образом, ход идет от реки в город. Володя именно этим направлением и заинтересовался.
Но я, когда включил фонарь, сразу увидел нарисованную кровью на стене стрелку, показывающую в противоположную сторону. Уж не знаю как, но мне удалось одновременно эту стрелку скрыть от Володи и уговорить его идти в направлении, куда она показывала, то есть к реке.
Ну, пошли. Ход довольно просторный. Сразу недалеко от нашего пролома идет под реку, и дальше в сторону монастыря. Сейчас прикинем по карте, я записывал направление по компасу и считал шаги, но мне кажется, что как раз в районе монастыря есть мощное ответвление в его сторону.
Был соблазн пойти к монастырю. Но тут я увидел впереди пятна крови на стене. Разумеется, побуревшие. Было видно, что это никакие не знаки. Просто Юра здесь привалился к стене.
Этих пятен я скрыть от Володи не успел. Он их заметил. Я пытался прикинуться шлангом и проблеять, что-то про ужасы Средневековья, но офицера с боевым опытом не проведешь. Здесь, я думаю, у него впервые возникло подозрение, что не все тут чисто.
Но, так или иначе, по этим пятнам было ясно, что Юра шел не из монастыря. Ну, пошли мы по этому ходу дальше. Еще раз заметили нечто вроде пятен крови.
Там ход немного изгибался и дальше шел прямо. Прошли мы немного еще и уперлись в завал. На наше счастье.
– Не понял, почему на счастье.
– Объясняю. Завал, по-моему, в районе строительства особняка дальше по улице за монастырем. Возводя фундамент, могли обрушить свод и не заметить. Ну, провал и провал. Подсыпали сверху землицы и все.
Но ясно, что этого провала не было, когда шел Юра. И если бы не этот провал, то мы бы с Тонковым дошли до того места, где Половцев нашел библиотеку.
А нам это нужно?
– Наверное, нет, – неуверенно сказал Алексей.
– Не наверное, а точно. Не нужно нам ни с кем делиться. А в этом случае, если не было бы провала, Тонков был бы главным в поисках. Это ясно?
