Инспектор-призрак - Когсвелл Теодор Р. (книга бесплатный формат .TXT) 📗
И, что хуже всего, топливный конвертор разведчика все больше выходил из-под контроля. Он не желал медленно и планомерно скармливать плутониевую ленту камере сгорания: его то заедало, то вдруг он вводил слишком большой отрезок ленты. Внезапный ввод нескольких лишних квадратных миллимикронов ленты порождал невиданную вспышку энергии, искавшую выхода и находившую лишь кормовые дюзы. Пульсация длилась лишь долю секунды, но прыжок ускорения означал потерю сознания и — если пилот не был надёжно пристегнут к креслу, — несколько новых синяков в добавку к старым.
Озаки страдал от собственного бессилия: если пилот желал остаться в живых, ему лучше не совать нос в оборудование корабля. Он хмуро извлёк на свет ещё одну карточку с надписью «Срочный ремонт» и с красной полоской по краю, начал её заполнять.
Описание узла, подлежащего ремонту: «Термостат в душевой, М7, малый стандарт».
Природа неполадки: «Душ подаёт только кипяток».
Причины для немедленного устранения неполадки: Озаки вывел печатными буквами: «Я не мылся с начала полёта!», а потом швырнул карточку в переполненную коробку. Он кипел бессильным гневом.
— Механики! — презрительно пробормотал он. — Им кухонные комбайны ремонтировать! Да и то не получится. Сюда бы их, в разведку, и чтобы туалет три дня не смывался!
Глава 9
Для гауптвахты камера была вполне просторная, только Курта это не радовало. Он менял камеру шагами от стены к стене и полковника Харриса это раздражало.
— Расслабься, сынок, — мягко сказал он, — не трать зря силы.
Курт посмотрел на полковника, который спокойно вытянулся на койке.
— Сэр, — голосом заговорщика сказал Курт, — мы должны бежать!
— Зачем это? В кои-то веки появилась минутка для отдыха.
— И вы спустите все это Блику с рук? — потрясённо спросил Курт.
— Ну и что? Он ведь мой зам, верно? Он всё равно должен занять моё место в случае, если я не могу исполнять свои обязанности. Просто сейчас у него полоса нетерпения. Пару деньков в моём кресле — и он живо образумится. Через две недели его начнёт тошнить и он приползёт на коленях умолять поменяться обратно.
— Но он хочет закрыть Техшколу!
— Каникулы мальчикам только на пользу. Неделю спустя жёнам надоест, что у них постоянно под ногами путаются мужья, и они дадут залп по Блику. У Блика самого шестеро пацанов, и подозреваю, его старушка будет сердитее остальных. А жена у него, Курт, очень решительная дама, очень!
— Понимаете, сэр, — Курт решил открыть карты, — у меня есть план.
— План?
— Сразу перед вечерней поверкой, надо лечь на койку и громко стонать. Я закричу, что вы помираете, а когда охранник войдёт, я наброшусь на него!
— И думать забудь! — сурово сказал полковник. — Сержант Ветцель — мой давний приятель. Дойдёт до тебя когда-нибудь или нет — я не собираюсь совершать побег! Мне выпал редкий случай мирно отдохнуть. Блика я знаю насквозь, он меня не волнует. Но если тебе так понравилась идея побега, что ж, давай, попытай счастья. Почему бы и нет? Но мы выберем простой способ. Смотри!
Харрис подошёл к решётке и позвал:
— Сержант Ветцель!!!
— Иду, сэр!
Послышался топот, и в поле зрения возник сержант с седым пучком волос и весьма обширным животом.
— Что будет угодно, сэр?
— Наблюдается поблизости полковник Блик или кто-нибудь из офицерского корпуса?
— Нет, сэр. Они все наверху, празднуют.
— Прекрасно! Открой дверь, будь так добр.
— Всё что угодно, полковник!
Старый сержант с готовностью вытащил из поясной сумки здоровенный ключ, вставил в замок. Немного поскрипело, потом дверь открылась.
— Вот этот юноша, Диксон, хочет совершить побег, — объяснил полковник.
— Я-то не против, — сказал сержант, — вот только если полковник Блик станет спрашивать, куда парнишка подевался…
— У лейтенанта есть план, — объяснил доверительным тоном полковник. — Он вас атакует, разоружит и тогда совершит побег.
— Это ещё не все! — сказал Курт — Я думаю с вами формой поменяться. В вашей форме я спокойно выйду через главные ворота.
— Нелёгкая это работа, — сказал сержант, задумчиво рассматривая собственную талию. — Но попытка — не пытка.
— Тогда к делу, — с живостью предложил Курт, широко замахиваясь правой.
— Если вы не против, лейтенант, — заметил Ветцель, с опаской поглядывая на гранитной тяжести кулачище Курта, — то пусть атакует полковник Харрис, если так уж надо на меня нападать
Харрис усмехнулся, подошёл к Ветцелю.
— Готов?
— Готов!
Кулак Харриса нежно тюкнул Ветцеля в подбородок
— У-уф! — послушно выдохнул сержант, пошатнулся, сделал пару шажков назад и упал на ту койку, что помягче.
Обмен мундирами произвели быстро. Затруднения вызвали лишь брюки, которые так и норовили сползти Курту на лодыжки, и головной убор, который постоянно съезжал на уши. Теперь Курт был готов отправляться в путь. Проблему штанов решили с помощью подушки. Головной убор оказался проблемой посложнее, но и её частично решили — Курт будет придерживать убор левой ладонью, которую крепко прижмёт ко лбу. Со стороны будет казаться, будто он пребывает в глубокой задумчивости.
Первые двести ярдов дались легче лёгкого. Коридор был пустынен, и Курт спокойно двигался вперёд. Перья убора тяжело покачивались. Когда Курт достиг ворот, он уверенно постучал и позвал дежурного сержанта: Открывай! Ветцель идёт!
К несчастью, именно в этот момент он потерял бдительность и выпустил убор. Дверь распахнулась, убор расползся и опустился на плечи, а на том месте, где у человека голова, возникло нечто вроде гнезда из колышущихся перьев. Челюсть у дежурного отвисла. Потом, выказывая немалую смекалку и немалое присутствие духа, он захлопнул дверь перед носом Курта, запер на засов.
— Сержант охраны! — заорал дежурный. — Сержант охраны! В коридоре существо!
— Какого рода существо? — поинтересовался сонный голос из дежурки.
— Страшное, с перьями вместо головы, — отвечал сержант.
— Выясни имя, звание и личный номер, — посоветовал сонный голос.
Дальше Курт слушать не стал. Расправившись с упрямым убором, он отшвырнул его в сторону и помчался обратно в камеру.
Повесив нос, лейтенант Диксон вошёл в камеру. Полковник и сержант так увлеклись игрой в «ракеты на старт», что даже не сразу обратили на него внимание. Курт кашлянул.
— Передумал? — спросил полковник, поднимая голову.
— Нет, сэр. План не сработал.
— Как?
— Головной убор сержанта. Лучше не спрашивайте. Курт в расстроенных чувствах опустился на койку и спрятал лицо в ладонях.
— Прошу прощения, — вежливо сказал сержант, — только если штаны лейтенанту больше не нужны, я бы хотел получить их назад. Сквозняк здесь.
Курт молча переоделся, подошёл к зарешеченному окну и мрачно уставился сквозь прутья.
— А может попробовать через верхний этаж? — предложил сержант, которому не нравилось, что били его зря. — Если вас никто не заметит до ворот, можно спокойно выйти.
Часовой только на знаки отличия смотрит, а те ворота — офицерские.
Курт схватил ладонь Ветцеля и пожал от всего сердца.
— Не знаю, как вас благодарить, — забормотал он.
— Тогда самое время научиться, — заметил полковник. — В культурных гарнизонах обычно говорят «спасибо».
— Спасибо! — воскликнул Курт.
— Да не за что, — сказал сержант. — Первая лестница налево. Подниметесь на верхний этаж, снова налево и по коридору прямо на выход.
Курт поднялся на верхний этаж и повернул направо. Три сотни футов спустя коридор кончился тупиком, влево уходил узкий проход. Проход тоже закончился тупиком в виде небольшого холла, в дальней стене имелись тяжёлые бронзовые двери. Курт сделал поворот «кругом» и отправился по собственным следам. Он почти у главного коридора, когда слуха его достигли сердитые голоса. Курт с опаской выглянул в коридор. Два офицера, перекрыв путь к отступлению, были увлечены жарким спором. Оба были далеко не в трезвом состоянии, и капитан обращался с майором без надлежащего уважения.
