Мгновение (СИ) - Левская Яна (версия книг txt) 📗
Рун быстро установил закономерность: “недавние” запечатлённые моменты получались намного чаще, чем находящиеся в далёком прошлом. Это походило на погружение в морскую пучину - чем глубже, тем хуже видимость. Историку даже показалось, что “Хроносу” попросту не хватает мощности, чтобы заглянуть дальше в прошлое.
На третий день Рун решил доложить о своих наблюдениях Флагстаду. Тот терпеливо выслушал историка, вздохнул и сказал:
- Это уже давно не новость. Зависимость качества снимка от дельты по времени мы установили ещё на стадии первичного тестирования.
- А нехватка мощности?
- Такая версия тоже уже была. Её выдвигал месье Венсан. Ни вы, ни он не являетесь физиками, поэтому можете не знать, но у “Хроноса” нет такой характеристики, как мощность. Он затрачивает одинаковое количество энергии при возврате на секунду и на миллион лет назад.
- Так может в этом и проблема?
- Вы не понимаете. Не важно, как далеко по временной шкале лежит конечная точка, успех зависит не от этого. Иначе качество снимков ухудшалось бы равномерно, а не случайным образом, как сейчас. Поверьте, знай вы теорию, отмели бы эту мысль с порога.
- Я думал, мы - эксперты - здесь как раз для того, чтобы предполагать самое невероятное. Помочь посмотреть на все детали под другим углом.
Руководитель проекта холодно улыбнулся.
- Мы пробовали изменить некоторые физические параметры, чтобы удостовериться. Это привело только к необходимости заново провести калибровку, потому что все настройки сбились. В итоге качество экспериментальных данных не изменилось, зато возросла цена обслуживания. Так что проблема не в мощности, доктор Этингер.
После этого разговора запал Руна поугас. Стало ясно, что для обнаружения дефектов “Хроноса” придётся проявить недюжинное терпение, а оно, к сожалению, не было сильной стороной историка. И всё же возможность прикоснуться к тайнам прошлого стоила любых усилий. Поэтому Рун, глубоко вздохнув, начал рассматривать снимки внимательнее.
В тех, как назло, не было ничего, за что придирчивый взгляд историка мог бы зацепиться. Какие-то уличные кадры, на первый взгляд абсолютно случайные; фрагменты пустого пространства; комната, в которой от снимка к снимку менялись местами расставленные на полу предметы; несколько кадров с морского дна; фрагменты разных предметов, не полностью помещённых в “кадр” и много ещё чего. Большинство этих данных Рун не мог проверить потому, что они устарели: не существовало никаких вещественных доказательств того, что всё выглядело так, как изображено на снимке. Недостаток информации ещё больше осложнял и без того непростую задачу.
Как следует покопавшись в виртуальном каталоге, историк обнаружил детальные отчёты по некоторым экспериментам, но они ничем не помогли - белых пятен на тех снимках не было. По самым интересным кадрам информации не обнаружилось. Мысленно обругав корпоративных работничков за бардак в документах, Рун открыл один из интересующих его снимков и выловил из дополнительной информации имя ответственного за опыт инженера.
“Арджун Крипалани”.
Этингер полез в директорию персонала, намереваясь связаться с этим человеком и спросить, что вообще изображено на снимке и почему этой информации нет в отчёте. Но на его запрос система вдруг выдала: “По данному имени совпадений не найдено”. Историк хмыкнул, перепроверил введённое имя и запустил более гибкий поиск. Тот же результат. “Наверное, какая-то ошибка”, - подумал Этингер и взялся за другие снимки.
Но имя несуществующего инженера всплыло ещё несколько раз, и Рун насторожился. Получалось, что этот человек достаточно долго работал с “Хроносом”, но в базе “Миллениума” о нём не было ни слова. Во всяком случае, Этингеру так и не удалось ничего накопать. Историк ещё не успел как следует вникнуть в бизнес-процессы “Эйдженс корп”, но у него в голове не укладывалось, как такое может быть. Чувствуя во всей этой ситуации какой-то подвох, Рун решил пока не торопиться с выводами и работать по другим направлениям.
Остаток рабочего дня и следующее утро историк потратил на попытки выявить причину появления белых пятен. Он осматривал их так и эдак, составлял хронологию, сопоставлял координаты испорченных снимков и вообще применял все известные ему способы анализа, но так ничего и не добился. Каждая новая идея рано или поздно возвращала Этингера к исходной неизвестности. Тайна загадочных дефектов оставалась неприступной, и чем дальше, тем сильнее Руном овладевало ощущение, что он идёт по лабиринту, в котором есть только тупики - и ни одного выхода.
4
Когда настало время обеда, Этингер закрыл очередной снимок и в глубокой задумчивости поплёлся в столовую. Боевой настрой был подорван, но сдаваться историк по-прежнему не собирался. Напротив, на место адреналиновых взрывов пришла холодная сосредоточенность, и если организм Руна нуждался в обеденном перерыве, то мозг его не прекращал работать ни на секунду. Даже во время еды историк мысленно изучал отсмотренные снимки - благо, его память позволяла делать ещё не такое.
Он не замечал никого и ничего вокруг, пока не получил ощутимый толчок в плечо.
- Клянусь Великой Виртуальностью, ты ничуть не изменился, - сказала Амина. - Начал что-то вспоминать - и всё, “мы его потеряли”.
Канзи сидела рядом и смотрела на Руна, изогнув бровь. Тот сразу же переключился на недавние воспоминания и понял, что айтишница подсела с полминуты назад и всё это время пыталась его дозваться.
- Извини, - смутился Рун, сам не зная почему. - Ничего не могу с этим поделать.
- Ещё не лишился своей суперпамяти? - Амина отхлебнула из кружки. - По-прежнему помнишь всё?
- Каждую секунду. - Историк скривил рот в подобии улыбки. - И это не суперпамять, а...
- Гипертимезия, да, - отмахнулась Канзи. - Вот так же ты и в колледже всех поправлял.
- А ты так же всех перебивала, - ядовито ответил Рун. - Знаешь, как это бесит?
- А то! - Амина откусила от яблока и продолжила с набитым ртом: - Если бы ты видел своё лицо в такие моменты, сам бы себя перебивал!
Этингер собрался было ответить очередной колкостью, но в последний момент рассмеялся. Несмотря на некоторую беспардонность, Амина была скорее непосредственной и забавной, нежели стервозной. Правда, в юности Рун не мог оценить этого качества по достоинству - гордость мешала.
- А что случилось с твоей роскошной рыжей шевелюрой? - продолжала Канзи. - Как будто инеем покрылся!
- Я рано начал седеть.
- Ого. И до такой степени? Время беспощадно.
- Да к чёрту время. Как только седые волосы стали видны невооружённым глазом, я обесцветился.
- Свежее решение. Обычно седину наоборот закрашивают.
- Потому что обычно её считают признаком старости. А я ещё хоть куда! - Рун демонстративно расправил плечи.
На этот раз рассмеялась Амина. На её щеках на несколько секунд появились милые ямочки.
- Тебе всего тридцать восемь, обалдуй! Никто и не подумал бы называть тебя старым!
- Вообще-то пока тридцать семь. И я намерен выглядеть на тридцать с хвостиком как минимум до семидесяти.
- Самонадеян, как всегда, - Канзи покачала головой. - Скажи мне, белоголовый, как продвигается твоя работа над “Хроносом”? Чем ты вообще тут занимаешься?
Мысли Руна вернулись к работе, и поднявшееся было настроение тут же упало до прежней отметки.
- Я аналитик. Анализирую экспериментальные данные.
- Как и я, ищешь, откуда эти дырки на снимках. - Амина вздохнула. - И что, получается?
- Пока не особо. Сплошные тупики.
- У меня то же самое. Нашла несколько недочётов в коде хроносовского софта, но на этом всё. Результаты не улучшились. Софтинка-то не из самых сложных, я видала и позапутаннее системы... Так что мне чем дальше, тем больше кажется, что проблема не в программном обеспечении.
- Меня касательно экспериментальных данных такие же мысли посещали. Была одна зацепка, интересный снимок, но отчёта по нему нет, а ответственного инженера я в базе не нашёл. Как будто его и не существовало вовсе.
