Последний бог. Часть 2 (СИ) - Лисина Александра (книга регистрации .txt) 📗
«А то», – рыкнул по поводку служитель. В следующий миг Палач все-таки прыгнул, а на меня во второй раз за сутки снизошло удивительное спокойствие. Тем более, что зрелище несущейся во весь опор твари с огромными секирами вместо рук было мне хорошо знакомо. Но на этот раз я не собирался убегать и тем более атаковать в лоб. Нет. Дождавшись, когда Палач окажется совсем близко, я просто ушел на нижний слой. А когда тварь без раздумий провалилась следом, там ее ждал не только я.
Наверное, я ещё ни разу не ощущал такого всплеска эмоций по связывавшему нас с Мэлом поводку. Более того, пожалуй, поспешил назвать его человеком – бывших Палачей, как оказалось, не бывает. Но если раньше он убивал бездумно и бесстрастно, то сейчас в его чувствах преобладала жажда крови. В отличие, кстати, от явившегося по мою душу монстра, которого интересовало лишь одно – выполнение приказа хозяина.
Собственно, в этом и была его слабость: на прикрытого «зеркальным» доспехом Мэла Палач внимания не обратил. И не задумался, почему рядом со мной временами так странно переливается воздух. А если и задумался, то не надолго, не говоря уж о том, что напасть ему наличие непонятного явления не помешало.
На этот раз меня никто и ни в чем не обвинял. Мне не вынесли приговор. И даже степень моей угрозы хозяину не соизволили обозначить. Палач напал молча, словно и вовсе не умел говорить. Зато стремительно, как настоящий ураган. И… озадаченно замер, когда я уклонился от бешеной атаки, одновременно ударив в ответ, и на землю с приглушенным стуком упали отрубленные по локоть культяпки.
Ал не подвел – лезвия секир вошли в чужую плоть, как горячий нож в масло. Ни малейшего сопротивления, ни мимолетного ощущения, что я рублю покрытую сверхпрочным панцирем тварь, не появилось. Боли этот Палач, как неожиданно выяснилось, не испытывал вообще и, потеряв сразу две конечности, больше растерялся, чем по-настоящему расстроился. А затем ему стало не до размышлений, потому что Мэл не собирался упускать такую возможность. Воспользовавшись невидимостью, он метнулся к озадаченно замершему собрату и одним стремительным движением подрубил ему лапы с левой стороны. А когда не ожидавший такой подлости Палач пошатнулся, брат проворно запрыгнул ему на спину и с воинственңым рыком воткнул секиры в то место, где паучье тело переходило в мускулистый мужской торс.
И вот тогда Палача проняло. Испустив пронзительный, пробирающий до печенок рев, он запрокинул голову, одновременно умудрившись встать на дыбы в попытке сбросить с себя невидимого соперника. Замолотил по воздуху оставшимися конечностями. Каким-то образом не упал, чудом удержав равновесие на искалеченных лапах. Взревел снова, на этот раз – раздраженно и почти зло. Но в этот момент одна из моих секир легонько чиркнула его по горлу, и на землю со стуком упала срубленная у основания голова. Абсолютно лысая, с мертво глядящими в пустоту бельмами и распахнутым в беззвучном крике ртом, где из последних сил трепетал раздвоенный язык.
– И всего-то делов, – пробормотал я, слегка удивившись легкости, с которой мы прибили опасную тварь. – Вот что значит опыт… Мэл, ты как?
– Сожги его, – бросил в ответ служитель, спрыгивая с бьющегося в судорогах тела. – Если хоть одна косточка уцелеет, тo со временем он обязательно восстановится.
Я молча бросил в корчащуюся в агонии твари сгусток огня. А затем ещё один – в укатившуюся вбок голову. Ожидал, что на этом все закончится, и изрядно удивился, обнаружив, что башка прекрасно вспыхнула и мгновенно обуглилась, а вот агонизирующее тело только задымилось. Да и то, кое-как.
– Это что ещё такое? – нахмурился я, разглядев на мохнатом пузе твари какую-то побрякушку. Затем наклонился, кончик секиры подцепил вплавленную прямо в кожу Палача золотую пластинку с непонятными символами и подтолкнул ногой к Мэлу. – Ты такое раньше видел?
Бывший Палач машинально потер нижней правой рукой то место, где его торс переходил в паучье брюхо.
– Нет, брат. В мое время ничего подобного не было.
Я оттолкнул побрякушку подальше, а затем снова швырнул в тварь сгусток огня. И на этот раз все прошло как надо – обезглавлėнный монстр моментально вспыхнул и всего через один удар сердца обратился в неопознаваемую кучку праха. Α вот артефакт я подобрал – потом жрецам его покажу. Если наш враг столь сведущ в темном искусстве, что нашел способ противостоять моей Тьме, то это определенно стоило обсудить со служителями Фола.
Убрав пластинку в карман, я повернулся к дому и поморщился.
– Тьфу. Они успели завершить ритуал.
Мэл покосился на объятый Тьмой призрачный чердак и пылающий светом, такой же призрачный пол на первом этаже, и неохотно кивнул.
– Да. Палач появился совсем некстати.
– Зато последний приказ своего хозяина он выполнил на «отлично». Полагаю, внутри уже никого нет, так что спешить больше нет смысла.
– Думаешь, тот маг отправил его умирать?
– Скорее, отвлечь, – вздохнул я, не торопясь развеивать секиры. – И дать остальным возможность закончить с одиннадцатым знаком.
По поводку пришла волна разочарования, негодования и досады.
«У нас остался ещё один дом, так что не все потеряно», – напомнил я, рывком уходя на верхний слой. – «Я отправлю Ρоберта вместе с выжившими в ГУСС. Там есть толковые целители, да и защита какая-никакая присутствует. Присмотри, чтобы по дороге с ними ничего не случилось. А я возвращаюсь на Сенную».
Мэл прислал в ответ волну одобрения и молча заверил, что все сделает, так что хотя бы за этих разумных я могу сегодня не волноваться.
Когда я проверил дом и вернулся в реальный мир, намереваясь повесить на полуживого Эрроуза миссию по охране милорда герцога и его малолетнего сына, оказалось, что поляна перед особняком уже не пустует, и на нее один за другим выходят невесть откуда взявшиеся жрецы. Причем много жрецов, десятка два с половиной, как темных, так и светлых. Но что самое непонятное, вместо того, чтобы заниматься убитыми или расспрашивать выживших о том, что случилось, они окружили разбросанные во дворе тела и, не обращая на нас никакого внимания, затянули негромкую молитву.
Озадаченно осмотрев образованный ими огромный круг, я повернулся к чудом уцелевшему служителю Абоса.
– Что происходит?
Измазанный чужой кровью паренек со слабой улыбкой порылся под рясой и выудил наружу невзрачный камушек, который, судя по скромному внешнему виду, являлся очередным храмовым артефактом.
– Мои братья хотят вернуть павших, мастер Рэйш.
– Чего? – недоверчиво переспросил я, но пацан лишь понимающе улыбнулся.
– Этот – камень душ, мастер Рэйш. Вам известно, что это такое?
– Почти всем нам такие выдали перед началом операции, – раздраженно бросил сбоку Эрроуз и распахнул куртку, под которой на обычной веревочке висел точно такой же камушек-артефакт. – Отец Иол постарался.
Я посмотрел на камушки через линзы, но демон меня задери… у лежащих на земле магов не было аур! Да и в артефактах не имелось ничего необычного, словно передо мной находились не легендарные камни душ – одна из самых охраняемых тайн жреческого Ордена, а обычная галька! Неудивительно, что я не заметил их сразу! Неудивительно, что и умруны не придали им значения! Ведь если бы они заподозрили, в чем истинная ценность этих непримечательных камней, они бы наизнанку вывернулись… костьми бы легли, но сорвали их все до одного! Это же надо… настоящие камни душ! Да за один такой любой некромант душу демону продаст!
Ай да Корн! Ай да сукин сын! Неужто он и впрямь подозревал меня так сильно, что не дал полного расклада? Но это ж каким гадом надо быть, чтобы сказать о камнях всем, кроме меня! И каким больным на всю голову маньяком, чтобы до последнего держать меня на виду, при этом смутно надеясь, что убийства – все-таки не моя работа!
Все, решено. Когда вернусь, сам его убью. А когда вытащу его душу из тела, то подробно обо всем расспрошу и только потом… может быть… запихну ее обратно.
