Последствия больших разговоров (СИ) - Барышева Мария Александровна (читать книги регистрация .TXT) 📗
- ...я мог что-то сделать случайно и не заметить этого? - Сева поджал губы. - Я не делаю из мебели такую гадость - даже случайно. Я не стал бы помогать проявиться подобным наклонностям. Моя мебель не может быть опасной.
- Сева, все поехали с детекторами. Это общее решение. Мы не должны ничего пропустить, - уклончиво ответил Ейщаров, хмуро глядя на дорогу. Подобно Эше, он так и не решился рассказать мальчишке про его зеленое кресло, насмерть усыпившее троих человек. Сева не знал, что кресло, которое он пытался сделать уютно-расслабляющим для своего двоюродного дяди, восприняло его идею на свой лад.
Тихо загудел сотовый, напоминая о себе, и, увидев имя абонента, Олег Георгиевич схватил телефон и свернул к обочине, останавливая машину.
- Что случилось?
Истошные вопли, раздавшиеся из трубки, были такими громкими, что их отчетливо услышали сидящие сзади и разом вытянули шеи. Сева напрягся, вперив встревоженный взор в ейщаровский профиль и пытаясь по выражению его лица понять, в чем дело.
- Да, - перебил Олег Георгиевич несшиеся из телефона крики.- Да, я понял! Да не ори ты! Сейчас пришлю людей... Нет, не трогай ее! Я приеду! А как... Ничего серьезного? Тогда отправь их в офис, а сам жди нас! Хозяева орут?.. Тут любой бы орал на их месте. Нет-нет, пожарным не мешай, просто проследи, чтоб они не переусердствовали. Да, я разберусь.
Он тотчас вызвал другого абонента, крутя руль свободной рукой. Машина, отдернувшись от обочины, резко развернулась чуть ли не посреди дороги, вызвав шквал негодующих гудков, ринулась обратно к перекрестку и помчалась в западную часть города. Сева, не выдержав, мелко задергал Ейщарова за рукав.
- Что случилось?! Что-то с Эшкой? Скажите мне!
Олег Георгиевич коротко, отрицательно мотнул головой, быстро давая в трубку указания, и их характер перепугал старшего Мебельщика не на шутку. С заднего сиденья протянулась рука и требовательно постучала по спинке водительского кресла. В руке был телефон.
- Олег, тебя Музыкант! Говорит, срочно!
Ейщаров, не глядя, схватил телефон другой рукой, продолжая разговаривать по первому. Никого в машине не взволновало, что водитель бросил руль и предоставил "рейнджроверу" делать то, что ему вздумается, зато взволновало мальчишку, глазевшего из окошка обгонявшего их "шевроле", который немедленно раскричался:
- Мам, смотри, там дядя без руля едет!
- Олег! - заголосил из другого телефона взъерошенный голос Сергея Сергеевича. - Он уехал, Олег! Я не смог его остановить!
- Кто уехал? - Ейщаров локтем чуть коснулся руля, тот прокрутился сам по себе, и внедорожник, притормозив, свернул направо.
- Беккер! Он поехал в "Шевалье", он поехал туда совсем один! Я пытался... но он не взял меня! Я... ох!.. сейчас с Костей бегу в гараж... Тут такой переполох! Славка звонил...
- Я знаю. Как давно он уехал?
- Минут десять назад. Я не мог дозвониться... Олег, у меня очень нехорошие предчувствия! Никитка-то дурак, вечно пытается доказать...
- Встретимся там! - Ейщаров отшвырнул телефон и схватился за руль, отчего машина, рыкнув, помчалась с умопомрачительной скоростью и наглостью, собирая щедрый урожай клаксонных и водительских ругательств. Сева вжался в спинку сиденья, глядя перед собой расширенными глазами.
- Звоните Беккеру! - рявкнул Ейщаров, продолжая держать телефон возле уха. - Кто дозвонится, даст мне трубку. Сева, высажу тебя на...
- Нет. Я останусь, - глухо заявил Мебельщик. Ейщаров бросил на него быстрый взгляд.
- Будешь в машине.
- Я пойду с...
- Это не предложение!.. - он переключил новый вызов. - Да? Когда?! Черт!.. Ты уверен? Нет, бросьте их там, пусть она к ним не подходит!.. Хорошо... Да плевать, чья она жена!.. До клиники Кориневского довезешь? Точно? Да, обеих. Я его предупрежу, вызови Трофимыча, пусть к вам подъезжает.
- У Беккера автоответчик, - деловито сообщили с заднего сиденья. - Олег, все плохо?
- Да.
В салоне машины воцарилась тяжелая тишина, и голос Ейщарова, продолжавшего говорить по телефону, отчего-то почти не нарушал ее. Сева, сжавшись и глядя в окно невидящим взглядом, снова и снова нажимал кнопки на своем телефоне, и игривый женский голосок снова и снова сообщал ему:
- А абонент-то недоступен!
Сева вызвал номер еще раз, потом прижал телефон к щеке, чувствуя, что вот-вот расплачется. Он не был взрослым. Несмотря на солидный костюм и солидную должность, он вовсе не был взрослым. И сейчас ему было очень страшно.
Машина резко свернула к обочине и вспрыгнула на тротуар, распугав прохожих - Ейщаров, не утруждая себя законопослушным въездом на ведшую к ресторанной стоянке дорожку, погнал наискосок по тротуарным плитам, мимо клумб и фонтанов, сквозь удивленные взгляды и возгласы прогуливающихся шайцев. Машин на стоянке перед "Шевалье" было немного, и он уже видел величаво возвышающийся с самого края беккеровский черный "тахо", солидный и блестящий, как и сам Никита. Затормозив перед входом, Ейщаров открыл бардачок и бросил сопровождению несколько маленьких округлых упаковок.
- Что это? - удивилось сопровождение, одновременно распахивая двери.
- Затычки для ушей.
Сопровождение переглянулось, после чего один из них, бросив взгляд на панорамные окна "Шевалье", поднял с пола черную сумку и тоскливо сказал:
- Смотрю я туда - и что-то мне совсем туда не хочется.
Ейщаров поймал за шиворот попытавшегося было выскочить следом Севу и водворил его обратно в салон.
- Сиди здесь! Встретишь остальных - направишь к нам!
Они подбежали ко входу, и возле тяжелой двери тотчас совершенно ниоткуда появился громоздкий человек, облаченный в красное с золотом - цвета ресторана. Загородил дверь, выглядя еще более серьезной преградой, чем сама дверь.
- Извините, ресторан сегодня закрыт.
- Ты уже впустил нашего сотрудника, - заметил один из сопровождающих. Человек открыл было рот, явно намереваясь сказать, что любой может назвать себя чьим угодно сотрудником, и для подтверждения этого нужны документы, но Ейщаров, уже ловко обогнув охранника с левого борта, четко, спокойно произнес:
- Ты впустишь нас.
- Я впущу вас, - согласился человек, немедленно расплывшись в широкой дружеской улыбке, и распахнул дверь. Сопровождение, ввалившись в холл вслед за начальником, снова переглянулось, и один из них буркнул на ходу:
- Мне от этого до сих пор не по себе.
- Заткнись! - сказал другой.
Холл ресторана был темен и пуст, из распахнутых дверей зала вытекала тишина. Казалось, там никого нет, но когда они переступили порог, то увидели высокую плотную фигуру, стоявшую у края сцены. Шторы на окнах были приспущены, в зале царил полумрак, причудливо пронзенный солнечными лучами, и когда человек, привлеченный долетевшим от дверей шорохом, повернул голову, один из лучей упал на его лицо, отчетливо высветив растерянность и что-то похожее на обиду.
- Я не могу его понять... - шепнул Беккер. - Что-то с ним не то. Он не просто молчит. Он... словно он не рояль. Только где-то в глубине...
Он снова отвернулся, глядя на инструмент, мирно поблескивавший на сцене. В полумраке очертания рояля чуть смазались, под открытой крышкой теснилась чернота. Обнаженные клавиши ждали касаний, рождающих музыку, и в их ожидании чудилось что-то нетерпеливое.
- Никита, - упреждающе сказал Олег Георгиевич и быстро двинулся по проходу через огромный безлюдный зал. Сопровождение тотчас обогнало его и решительно зашагало к сцене впереди Ейщарова. Беккер, не оборачиваясь, качнул головой.
- Твои сведения устарели. Тапер умер полчаса назад. Кровоизлияние в мозг. Я не понимаю.
- Никита...
- И ты не понимаешь! - Никита взмахнул руками, точно призывая к готовности невидимый оркестр. - Ты ведь взял кольцо. Посмотри на него! Я не знаю этот рояль?!
