Не магией единой (СИ) - Петровский Александр Владимирович "Алекс" (полные книги TXT) 📗

— Ты меня неправильно понял. Или я неправильно сказала.

— Скажи правильно, и все дела. Глядишь, пойму.

— Убийства бывают гневные и по расчёту.

— Знаю. Предумышленные и непредумышленные. И что?

— Это убийство из тех, что по расчёту.

— Согласен.

— В убийствах по расчёту злодей думает, что ему удастся не попасть на плаху. Это если его определят, но не поймают. Иногда им удаётся. В списках министерства с две сотни не пойманных убийц. За них объявлено вознаграждение, но если с десяток попадутся, это будет очень хорошо.

— И что с того?

— Убийца Эльзы не сбежал. Он уверен, что его ложь не распознают. Почему?

— Потому что кто-то научил его каким-то магическим фокусам, которые защищают от тех фокусов, которыми вы добываете правду.

— А как он убедился, что защищают? Он обязательно должен был проверить!

— Ну, и проверил. На него наложили заклятие правдивости, и он спокойно и убедительно заявил, что он старше собственной матери на четыре года, и разница в возрасте с каждым днём увеличивается.

— Это правильно. А как он проверил, что я или мама не сможем распознать его ложь?

— Вы что, такие единственные во всём мире? Если это наследственное умение, то оно есть у всех потомков твоей, например, прабабушки. Да и ваши сыщики этим владеют, если не обманывают.

— У моих родственников есть способности, у сыщиков — навыки и опыт. А у нас, наследниц двух десятков министров внутренних дел — и то, и другое.

— Алиса, ну какой у тебя серьёзный опыт, в пятнадцать-то лет?

— Хорошо, пусть у меня — никакого. Но убийца был уверен, что и мама его ложь не распознает. Он же не мог знать, что здесь буду я, а не она. Нет, защита от заклятия и нашего с мамой родового чутья только одна — говорить правду, только правду, и ничего, кроме правды.

— Похоже, всё так и есть, — признал Ник. — Убийца был уверен, что выкрутится. Тут же не та ложь, когда купец расхваливает свой никчёмный товар. Тут если что не так, голову отрубят. Гарантии нужны о-го-го какие. Ладно, что у нас получается? Убитая девушка — не леди Эльза?

— Да. Но здесь у всех школяров есть хрустальные шары, и все умеют ими пользоваться.

— Кроме меня.

— Ты — единственный и неповторимый. Так вот, девушка из бедной семьи с шаром не справится, а богатую не подкупить, чтобы она изображала Эльзу, да ещё и так, чтобы никто об этом не знал.

— Богатство — это такое дело, непостоянное. Сегодня оно есть, а что будет завтра — никто не знает. Семья этой девчонки могла разориться. Да и, судя по всему, она из знати.

— Глупости!

— Алиса, если она смогла выдать себя за Эльзу, значит, она похожа на Эльзу. Причём очень похожа. Никакой грим не заменит сходства. Это была родственница. Сестра, кузина, ну, может, троюродная сестра. Ты же знала Эльзу?

— Да. Встречались, и не раз.

— На кого она была похожа — на мать или на отца?

— На отца. Вылитый отец, только в женской форме.

— Запроси министерство, не пропадала ли за последнее время девчонка, похожая на Эльзу, из родственных семей. Необязательно бедных — она могла пойти на эту авантюру не ради денег.

— А ради чего?

— Не знаю. Может, ради дружбы, или любви. Например, любви к принцу.

— Но ведь с принцем у неё не очень-то получилось.

— Может, ей было важно несколько раз поделить с ним постель. А может, узнав его поближе, поняла, что он того не стоит. Принц — человек, у него тоже есть недостатки. Откуда мне знать, что там у них было, как да почему?

Мама долго не отвечала на мой вызов, но терпения мне не занимать, и я дождалась. Конечно же, она была недовольна, что я прервала её сон. Пришлось напомнить, что любой из министров находится на службе все двадцать часов в сутки. Гнев на милость она не сменила, но хотя бы выслушала.

— Глупости это всё, — решительно заявила она. — Среди школяров «Королевской крови» есть несколько наших дальних родственников.

— При чём тут они?

— При том, Алисочка, что у них тоже есть чутьё на ложь. Не такое отточенное, как у нас с тобой, но есть. Его вполне хватит, чтобы разоблачить самозванку. Но я всё же на всякий случай пошлю запрос в министерство по делам благородных семейств, вреда от этого не будет. Что-нибудь ещё?

— Нет, мама.

— А у меня кое-что новенькое для тебя есть. Я разузнала, что могла, об этом Николасе. Он сейчас меня слышит?

— Да.

— Ничего страшного, пусть слушает. Чтоб ты знала, за два дня до убийства Эльзы он куда-то исчез, а объявился только в тот день, когда мы с тобой пошли в посольство.

— Был в Ином мире?

— Нет. Возле портала его не видели. Спроси его сама, мне он наверняка не ответит. И ещё. Все посольские стражники проходили подготовку в военных частях специального назначения. Это что-то вроде наших королевских особых отрядов.

— Да, я знаю. Он говорил.

— Спецназ, как они называют свои особые отряды — это отлично обученные убийцы. Рядом с ними наши разбойники, вместе с Гильдией убийц, которой давно нет — это как школяры третьего года обучения. Кроме самого убийства, они умеют проникать куда угодно и прятаться там в засаде несколько дней, выжидая удобного случая, чтобы убить и скрыться. А может, убить, затаиться, а скрыться уже потом.

— Но зачем это Иному миру? — я немного растерялась, а если совсем уж честно, то далеко не немного.

— Тоже у него спроси. И имей в виду, что Николас мог действовать не только в интересах своего мира, а и как обычный наёмный убийца. Ты всё поняла?

— Да.

— Тогда спокойной ночи.

Не дожидаясь ответного пожелания, мама отключила шар. Я только и смогла, что выдавить из себя прерывающимся голосом:

— Ник, что ты на это скажешь?

— Скажу, что во многом она права. Но ты же сама знаешь, что в этой школе я не бывал. Я говорил тебе, что не знаю дороги сюда, и я на самом деле не знал.

— Можно бывать здесь, и не знать дороги. Например, если тебя привозили сюда на самолёте.

— Есть и другое доказательство моей невиновности, — криво ухмыльнулся он. — Твоя мать не побоялась открыто меня обвинить, когда ты, её дочь, рядом со мной. Она ни капли не опасается, что я, такой страшный убийца, причиню тебе вред. Значит, она и сама понимает, что все эти её обвинения — полная ерунда.

— Ник, скажи, разве Иному миру выгоден мятеж у нас? Ты же говорил, что он резко снизит торговлю между мирами.

— Снизит. Но торговля — не единственный способ получить то, что нужно. Есть ещё и война. Сейчас выгоднее торговать, но если у вас начнётся мятеж, вторжение обойдётся значительно дешевле. Только страна моя невелика, армия у нас крошечная, и если отправить сюда несколько тысяч солдат, некому станет отбиваться от соседей.

Он говорил правду, но я отлично понимала, что воевать или нет, решать будут не Ник и не его отец, а их король. Точнее, не король, а вождь. Мама говорила, что они, как варвары, выбирают себе вождя сами. И Парламент у них тоже выборный, причём влияет на правителя гораздо больше, чем наш.

Не так уж и долго я обо всём этом думала, всего-то несколько секунд, но Ник за это время успел заснуть. А мне не удавалось. Казалось, вентиляция поломалась, и в комнате нечем дышать. Осторожно слезла с кровати, чтобы не разбудить Ника, и пошла к окну. Оказалось, зря осторожничала. Створки заскрипели так пронзительно, что он аж подскочил на кровати, и собрался метнуть в меня кинжал, но в самый последний момент передумал.

— Чего ты так нервничаешь? — спросила я. — Демон же молчит, значит, никто в комнату не проник.

Он спрятал кинжал обратно под подушку и повернулся на бок, невнятно бормоча какие-то гадости в адрес демонов и, наверно, обо мне тоже. А я стояла у распахнутого окна, с удовольствием вдыхая свежий вечерний воздух. В чистом небе сверкала россыпь звёзд, вдали шелестели листья могучих деревьев, где-то неподалёку негромко вскрикивала ночная птица. И сияние звёзд, и звуки леса, такие мирные, призывали успокоиться и отринуть суету.