Город чудес - Беннетт Роберт Джексон (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
Тати морщит нос.
— Думаю, мама нанимала для этого специальных людей…
— Двери, — перебивает Сигруд. — Окна. Но еще канализация и водопровод. Для труб, соединений и всего прочего нужно очень много места. Это странная вещь, закачивание воды под давлением внутрь здания. Для этого требуется пространство, и через него входит и выходит множество самых неожиданных вещей.
— И что? — спрашивает Ивонна. — Что будет входить и выходить через туалет, хотя не должно?
Еще кусок.
— Я.
Тати таращится на него.
— Собираешься смыть себя в унитаз?
— Нет. Я его уберу. Потом открою люк, через который выкачивают содержимое резервуара с отходами. Потом выберусь из этой гондолы на одну из опорных башен, подожду и прыгну на… — он указывает на юг, в сторону их преследователей, — следующую гондолу.
Тати роняет челюсть от изумления.
— И что ты сделаешь потом?
Он приканчивает бутерброд и достает трубку.
— То, что у меня получается лучше всего.
Ивонна опускает свой бутерброд.
— Ты собираешься вытащить унитаз, пробраться через дырку на башню — не важно, сколько сотен футов будет до земли, — и просто ждать, когда мимо тебя проедет гондола, полная убийц?
Он зажигает спичку, раскуривает трубку.
— Да. — Потом, поразмыслив, говорит: — Я бы предпочел, чтобы туалетом не пользовались, но это не так уж необходимо.
— А это… это может получиться? — спрашивает Тати.
— Завтра будет сильный буран, — поясняет он. — Они меня не увидят. Да никто и не ждет чего-то в этом духе.
— Я бы, мать твою, точно не ждала! — восклицает Ивонна. — Почему бы просто, я не знаю, не предупредить экипаж, что нас преследуют?
— Они, скорее всего, остановятся на очередной платформе, чтобы разобраться, — говорит Сигруд, — а потом увидят, что в следующей за нами гондоле полным-полно агентов министерства, которые в свой черед отодвинут команду в сторону, арестуют нас и увезут в какое-нибудь мерзкое место, где будут делать с нами очень мерзкие вещи.
— Как ты вернешься? — спрашивает Тати.
Он хмурится, размышляя.
— Сейчас это не главное. Главное — это чтобы мы и остальные в этой гондоле не погибли.
Ивонна вытирает глаза.
— И что мы будем делать, пока ты посреди бурана штурмуешь вражеское судно, словно какой-то нелепый воздушный пират?
— Я бы хотел, чтобы Тати спряталась в каком-нибудь безопасном месте. А вот ты, Ивонна… — Он смотрит на кофр.
— Что? — спрашивает Стройкова.
— То, что сказала Тати… что у сайпурки есть устройство, которое бросает бомбы.
— И? — говорит Ивонна.
— Кажется, я знаю, о чем речь. Эта штука стреляет липкими бомбами — минами, которые приклеиваются. Мы однажды ими воспользовались, чтобы потопить корабли. Мы подплывали на веслах и швыряли мины на слабую часть корпуса, к которой они и приклеивались. В те времена пользовались таймерами, но теперь, наверное, их заменили радиопередатчики. Я полагаю, это устройство выстреливает их на несколько сотен футов. Очень мерзко, очень удобно и очень тихо — ну, по крайней мере, до детонации.
— Опять же — и?.. — спрашивает Ивонна.
— И… ты сказала, что практиковалась с винташами. — Он попыхивает трубкой. — А по тарелочкам стреляла? На уток охотилась?
Ивонна бледнеет.
— Ох, батюшки…
На следующий день они готовятся.
Снег все идет и идет. Большие куски снежного покрова отваливаются с верхней части гондолы, словно рассыпающаяся глазурь с торта. Но не видно, как далеко они падают: снежные хлопья такие крупные и летят так быстро, что никому не удается всмотреться дальше чем на сорок — пятьдесят футов вниз.
Сигруд много времени тратит на изучение и подготовку уборной. Воспользовавшись украденными инструментами, он откручивает панели вокруг основания унитаза и осматривает трубы внизу.
— Думаю, отключить воду будет нетрудно, — говорит он. — А потом — отсоединить унитаз и убрать его. Выбраться наружу через корпус — вот что сложно…
— Такое чувство, что мы устраиваем побег из тюрьмы, — замечает Ивонна.
— Нет, — отвечает Сигруд. — Это проще. — Потом он вспоминает про высоту. — Наверное.
Он все собирает обратно, перед тем как стюард приносит им обед — на этот раз какой-то плоский сырный хлеб, который дрейлингу совсем не нравится. Как только стюард уходит, они закрывают и запирают дверь и подпирают ее кофром, а также одним из немногих стульев, что имеются в их частной каюте.
— Готова? — спрашивает Сигруд.
— Ну… наверное, — отвечает Ивонна.
— Тогда займись оружием, — говорит дрейлинг, — пока я буду разбираться с туалетом.
Требуется меньше часа, чтобы полностью удалить унитаз, который Сигруд помещает посреди их каюты, но добраться до люка сложнее. Дрейлинг спускается в недра гондолы, глубоко во тьму, где полным-полно труб, проводки и бряцающих механизмов. Если он слишком сильно открутит неправильный болт или сядет на неправильную пластину корпуса, велика вероятность вывалиться наружу и полететь, кувыркаясь, к холмам внизу. Он сооружает импровизированный страховочный пояс из ремня Ивонны и пристегивается к трубе покрепче, но гарантий все равно нет.
Сперва он это чувствует: от одной из задних панелей гондолы исходит жгучий холод, как будто за ней пустота. Он находит стопор и понимает, что тот открывается, только если его потянуть снаружи. Морщась, вытаскивает нож и срезает запорное устройство.
Вся задняя панель поднимается. Сигруда окружает крутящееся облако снежинок, и он чувствует запах выхлопных газов, холодное и жгучее прикосновение зимнего воздуха. Лаз достаточно большой, чтобы дрейлинг поместился, но с трудом.
— Получилось? — кричит Ивонна сверху.
Он выглядывает наружу и видит толстый кабель, который проходит не более чем пятью футами ниже люка. С близкого расстояния кабель выглядит массивным, как ствол дерева. Кажется, что металл покрыт сахарной коркой, но дрейлинг понимает, что на самом деле это лед: видимо, кабель на четверть дюйма обледенел, и пускай колеса в механизме гондолы дробят его, превращая в пыль, этого вряд ли достаточно, чтобы кабель перестал быть очень скользким.
«Великолепно…» — со стоном думает Сигруд.
— Я спрашиваю, у тебя получилось? — опять кричит Ивонна.
Он бросает взгляд на отверстие наверху.
— В каком-то смысле, — затем похлопывает по месту рядом с собой. — Вот здесь ты будешь сидеть.
У нее вытягивается лицо.
— О нет.
Сигруд выбирается из недр гондолы через дыру, где раньше был унитаз.
— Я возьму пистолеты, — говорит он. — Винташи и дробовик оставлю тебе. Надеюсь, не придется использовать ни то ни другое.
Она заглядывает в пролом.
— Я ведь на самом деле не училась стрелять из таких замкнутых пространств…
— Ну, если это поможет, просто помни, что твоя меткость определит, выживет ли каждый мужчина, женщина или ребенок в этой гондоле.
— Это… точно не поможет! — в ужасе восклицает Ивонна.
— Еще я предложил бы надеть брюки, — продолжает Сигруд. — Сомневаюсь, что тебе будет удобно в вечернем наряде там, внизу.
Сигруд идет в выпотрошенную уборную и надевает несколько кобур — две для пистолетов, одну для ножа, — а также толстые кожаные перчатки. Обычно он предпочитает карабкаться с непокрытыми руками, но это в том случае, если предстоит иметь дело с камнем или деревом, а не со скользкой ото льда сталью.
Когда он выходит из уборной, Ивонна смотрит в окно на кабель.
— Будет грубо, если я скажу, что теряю веру в этот план?
— Да.
— Ладно. Тогда я утешусь тем, что буду очень громко об этом думать.
— Если вы на самом деле приступаете, — спрашивает Тати, сидя в углу, — мне надо уйти?
— Да, — говорит Сигруд. — Подберись как можно ближе к другому концу гондолы. Оставайся там, чего бы это ни стоило. Если понадобится, притворись, что спишь.
Тати колеблется, ее пальцы сжимают ручку двери.
— Тати? — зовет Сигруд.
Она молчит.