Звезда Нибелии (СИ) - Арлейт Ива (электронные книги бесплатно .txt) 📗
- Так, вы хотите сказать, что моих маму и отца убили? – выдавила Юта.
Налада вздрогнула, поднимая отяжелевшие веки, как будто задремала, а Юта разбудила ее.
- Целью была твоя мать, Рига, а отец случайно попал под удар. Но эти люди – им все равно, сколько невинных людей пострадает. Если кто-то становится у них на пути, они убирают препятствие. Тебя не убили только потому, что ты была слишком мала. И они вполне верно решили, что ты ничего не знаешь. Но теперь мы все в опасности.
Седая голова Налады начала клониться на грудь, старуха засопела ровнее.
Корт резко поднялся с пола, между бровями пролегла глубокая морщина. Он взял старуху за руку и слегка встряхнул.
- Налада, вы должны еще кое-что нам сказать. Что это за знание, которое хранят жрицы? Как людям спастись, когда придет затмение?
- О, я не могу ответить на этот вопрос. Простите, мне хотелось бы вам помочь, но я не могу. – Старуха смотрела на Корта немного удивленно, как будто не понимала, как он оказался у нее дома. – Дело в том, что когда организации удалось найти жриц, и они начали погибать одна за другой, они решили ради безопасности разделить знание между собой. У каждой было по части свитка с пророчеством. И мне тоже перешла от матери лишь одна часть. Подождите здесь.
Помешкавшись, Налада поднялась из-за стола и прошаркала из кухни. Юта и Корт напряженно вслушивались в звуки, доносившиеся из комнаты, затем из коридора. Наконец, старая жрица вернулась.
- Вот. – Дрожащей рукой она протянула Корту свиток. – Это все, что у меня есть. Все, что я знаю.
Корт осторожно развернул бумагу и начал быстро пробегать по ней глазами.
- Но это то же самое пророчество, что мы читали в Утегате! «Настанет день и небо будет ронять на землю огненные слезы. Придут неурожаи, звери и птицы перестанут рожать потомство, а народ поднимется враждой друг на друга, брат на брата и муж на жену. Могучий Руг восстанет с края песков и поглотит небесных братьев. Придет великая буря, которая продлится сорок дней и сорок ночей, и не останется на земле ничего живого», - процитировал Корт на память.
- Дочитайте до конца, молодой человек, – устало проговорила Налада. Похоже, затянувшийся визит ее изрядно утомил.
Корт раздраженно уткнулся в свиток, его глаза бегали по строкам, и вдруг он застыл.
- Что? Что такое?! – Воскликнула Юта, не выдержав.
- «Придет великая буря, которая продлится сорок дней и сорок ночей, и не останется на земле ничего живого. Только истинный народ сможет спастись, когда…», – вместо ответа прочел Корт – Когда что? – крикнул он. – Где продолжение?
- У меня его нет, – ответила Налада. И посмотрела на Юту. – Оно было у твоей матери.
***
Несмотря на кажущуюся неправдоподобность рассказа старухи, теперь все вставало на места: части головоломки стремительно начали складываться в единое целое. И хоть Юта по-прежнему не видела полной картины, это было уже «что-то, с чем можно работать» - как сказала бы Кирли Коул.
Неожиданная, трагичная гибель родителей; кулон, подаренный матерью незадолго до смерти, словно она ощущала ее тлетворное дыхание у себя за спиной. Свитки Амальрис, пропавшие в Утегате бог знает сколько веков назад, выкраденные из подземного города бежавшими от своих же собратьев жрицами; пустая шкатулка с надписью на наури и даже убийство Бабли, случайно узнавшего то, что никому знать не положено.
Правда это не меняло того факта, что вся эта история сквозила душком безумия, как вчерашний завтрак, оставленный на столе, начинает источать еще пока не различимый обонянием запах разложения.
Эта история казалась помесью чьего-то разыгравшегося воображения, дурного вкуса и полного отсутствия морали. Но зато у автора определенно присутствовал стиль. Юта чувствовала этот небрежный росчерк, наискось пересекавший ее жизнь, во внезапной и нелепой гибели родителей, мамином медальоне, который спасал ее жизнь с такой же частотой, с какой подвергал новой опасности. В смерти друга, одновременно и связанной, и не связанной с ней, и даже в знакомстве с Кортом, только благодаря которому Юта смогла узнать все, что знала сейчас.
И самое главное – тайну жизни и смерти своей матери, которая была жрицей Богини Тьмы. Которая была атлургом.
- Простите старуху, разговоры утомили меня, – подала голос Налада, про которую Юта, погруженная в тяжкие мысли, почти забыла. - Я уже не та, что была раньше - смелая и решительная, как твоя мать. Она была хорошей подругой, настоящей избранницей богини. Наверное, именно такие, как она были среди тех, кому Старейшины Канора доверили сакральные знания. Нынче от меня никакого проку. Молодой человек, вы не будете так любезны проводить меня до моей комнаты? Мне надо прилечь.
Корт молча помог жрице подняться. Она оперлась на его руку, практически повиснув на ней серой бесформенной тряпкой. Переступая по скрипучему полу мелкими шажками, под стать старушке, Корт увел ее в комнату, расположенную с другой стороны дальше по коридору. Дверь за ними закрылась, в квартире стало совсем тихо – только, разрезая глухую тишину, тикали старые настенные часы со сломанной кукушкой.
Ватное молчание будто уснувшего дома взорвалось страшным грохотом, пронесшимся эхом по длинному коридору от входной двери. Юта вскочила со стула с гулко бьющимся сердцем. Страх и ощущение нагрянувшей беды были такими сильными, что буквально приковали ее к месту.
Тяжелый топот нескольких пар ног, отозвавшийся по всей квартире дребезжанием стекол в дряхлых сервантах, резко оборвался, не достигнув кухни. Новый удар, похожий на локальный взрыв, сотряс квартирку от пола до потолка. Тут же прозвучало несколько выстрелов, за которыми последовал чей-то истошный крик, а затем высокое дребезжание разбившегося стекла. Юте потребовалось мгновенье, чтобы сообразить: звуки раздаются из комнаты, где были Корт и Налада.
Не думая об опасности, она рванулась в коридор. Он больше не представлял собой темный тоннель: варварски вскрытый с двух сторон – входной двери и спальни – его заливал свет с улицы. Во внезапно ворвавшемся дневном свете кружилась потревоженная пыль. Нелепыми, дряхлыми, уснувшими существами представали ветхие тряпки, висевшие на крючках вдоль стен и стопки слежавшихся книг.
Держась за стену, Юта двинулась к зиявшему пустотой проему спальни. Оттуда доносились незнакомые голоса, ни Корта, ни жрицы слышно не было. Когда Юте оставалось не больше двух шагов до комнаты, в раскуроченном проеме входной двери появилась темная высокая фигура. Юта не могла рассмотреть человека из-за света, лившегося с улицы. На мгновенье он замер, а затем бросился к ней:
- А ну стой!
Юта промешкалась всего секунду, а затем прыгнула ему навстречу.
- Это она! – взревел мужчина. – Держите девчонку!
Двое мужчин, находившихся в маленькой спальне, разом повернули головы на крик. Тот, что стоял ближе к двери, кинулся Юте наперерез. Он навалился на нее, сгребая в охапку, и поволок по коридору прочь от спальни. Но до того, как ее схватили, Юта все же сумела заглянуть в комнату.
Всего на один миг, но ей было этого достаточно. Старая журналистская привычка сослужила неожиданную службу: при одном единственном взгляде картина запечатлелась у Юты в голове с пугающей четкостью, во всех мельчайших деталях.
Налада была мертва. Ее маленькое, костлявое, словно иссохшее еще при жизни тело скрючилось на постели. Видимо, Корт успел уложить жрицу в кровать, где ее и настигла смерть. Красное пятно расползалось из-под неподвижно распластанного тела, край серой шали свисал с кровати, напитавшись кровью. И снова это была ее вина – их с Кортом нашли, и они привели своих преследователей прямо в дом к мирной старушке, тихо доживавшей свои дни в покое и одиночестве.
Но это было не единственное тело в комнате. В проходе между кроватью и древним трельяжем, распласталось тело мужчины в серой униформе. Рядом с его рукой валялся выпавший из пальцев пистолет, из груди торчала рукоять ножа. Одного из тех, что были предназначены для метания.
