Бумажный тигр (II. - "Форма") (СИ) - Соловьев Константин Сергеевич (книги серии онлайн .txt) 📗
Если это и безумец, то, несомненно, особой породы, которая прежде Лэйду не встречалась.
— Значит, вы от полковника Уизерса? — спросил он, едва только гость устроился в кресле напротив его стола, — Как он поживает? Не видел его уже двести лет. Все так же мучается от ревматизма?
Гость улыбнулся. Некоторые лица улыбка не красит или странным образом преображает, но этому гостю улыбка безусловно шла. Может, потому, что лицо его было юным и безусым, а улыбка — искренней. Такое сочетание всегда хорошо выглядит.
— Я не так давно имею удовольствие быть знакомым с полковником Уизерсом, но, честно говоря, у меня возникло ощущение, что скорее ревматизм будет мучиться им, чем наоборот.
Неплохо, мысленно одобрил Лэйд. Играли бы мы сейчас в бридж с джентльменами из Хейвуд-Треста, уже приписал бы тебе над чертой премию в пятьдесят очков. Только не думай, будто завоевал этим мое расположение. Поверь, я буду следить за тобой внимательнее, чем за ящиком с лакричными конфетами, когда в лавке крутится дюжина детей.
— Мы с полковником старые приятели, — заметил Лэйд, сам не зная, какой тон следует придать голосу в этой обстановке, поэтому остановился на вежливо-нейтральном, — Надеюсь, полковник хорошо отзывался обо мне.
Гость кивнул. Уже без улыбки, напротив, мгновенно сделавшись серьезным. Удивительно, но и это выражение ему шло.
— Необычайно хорошо, сэр. Он дал вам наилучшие рекомендации.
Наилучшие рекомендации верховной крысы. Прелестно. Лэйд улыбнулся бы, если б не опасался, что улыбка получится кислой, как лимонный сок из «Седого нарвала».
— Могу я осведомиться, в каком качестве меня рекомендовал полковник Уизерс? — только и спросил он.
— В качестве гида, — с готовностью отозвался гость, — Лучшего на свете гида по Новому Бангору.
Молод, подумал Лэйд, украдкой рассматривая гостя. Куда моложе, чем я представлял. Лет двадцать или двадцать с небольшим. Впрочем, трудно точно сказать. Эта его серьезная манера держать себя, редко встречающаяся среди юношей викторианской эпохи, да еще в сочетании с нарочито старомодной речью, которой отродясь не слыхивали в Миддлдэке и которая, скорее, звучала в салонах времен Георга Второго — все это заставляет его казаться старше своих лет. Но все равно мальчишка, хоть и держится как какой-нибудь чертов лорд Фонтлерой [15].
Лэйд подмечал и другие детали, как те, что бросаются в глаза, так и мелкие, почти неприметные со стороны, но которые опытный лавочник видит издалека и которые в совершенстве умеет трактовать на зависть любому охотнику, детективу или следопыту.
Не офицер и не имеет военной службы за плечами — сидит на стуле сутулясь, хоть и пытается это скрыть. Судя по всему, много времени провел за письменным столом или верстаком. Скорее, первое. Глаза заметно щурятся, когда он разглядывает обстановку кабинета, а слабое зрение — бич многих кабинетных работников. Об этом же говорили и пальцы. Нервные, гибкие, даже на подлокотниках кресла они плясали, точно пытаясь нащупать привычный им, но отсутствующий инструмент.
Музыкант? Врач? Секретарь? Все не то, слишком молод, сущий школяр-переросток. Взгляд, впрочем, приятный. Без наглости, но внимательный, всматривающийся. Словно ищущий в каждом предмете, на который он натыкался, какое-то внутреннее вкрапление. Может, ювелир или подмастерье?.. На миг Лэйд испытал даже подобие сочувствия — его кабинет, обставленный в лучших образцах делового стиля Хукахука, едва ли мог предложить гостю что-то, что по-настоящему заслуживало изучения. Ведь не вываливать же перед ним, в самом деле, все те странные вещи, что лежат в секретных тайниках, замаскированных ящичках и под двойным дном в сундуках, вещи, которые никаким образом не могли оказаться в кабинете уважаемого в Миддлдэке лавочника мистера Лайвстоуна…
Лэйд прочистил горло.
— Полагаю, полковник Уизерс слишком благоволит мне, дав подобную рекомендацию. Я в самом деле немало прожил на острове и знаком со многими его нравами и традициями, но полагать себя самым большим знатоком достопримечательностей мне не позволяет совесть. Я всего лишь лавочник, а не член Королевского Общества Гидов. Уверяю, в Новом Бангоре найдется немало людей, которые дадут мне фору.
— Возможно, — согласился гость, — Но ни один из них не располагает тем качеством, которое мне необходимо. Ни один из них не является Бангорским Тигром.
Лэйд едва не вздрогнул, точно от выстрела. Хвала Господу, предусмотрительно закрыл дверь в кабинет, иначе сказанное непременно коснулось бы прелестных ушек мисс Прайс, что породило бы такое количество проблем и сложностей, что по сравнению с этим составление ежегодной фискальной декларации показалось бы ему рождественскими праздниками.
Что ж, мрачно подумал он, сам сутулясь за столом, проверку можно считать пройденной. Этот тип в дорожном костюме, щедро украшенном пылью Миддлдэка, одним только словом показал, что знает о Лэйде куда больше, чем стоило знать случайному посетителю. Черт побери, гораздо больше.
— Меня зовут Лэйд Лайвстоун, — произнес он раздельно, вышло весьма сухо и негостеприимно, но сейчас ему было плевать на такт, — Если вам угодно именовать меня иначе, можете звать меня Чабб, как многие жители Хукахука. И никак иначе.
— Простите, — спохватился гость, в самом деле принявший виноватый вид, — Мне следовало догадаться, что… Да, это было крайне нетактично с моей стороны. Простите меня пожалуйста, мистер Лайвстоун. Как и мою вопиющую невежливость, ведь я, в некотором роде вторгнувшись в ваш дом и отрекомендовавшись, до сих пор не представился. Меня зовут Уильям.
— Уильям, значит, — медленно произнес Лэйд, будто привыкая к этому имени.
Не Ильям, как представился бы урожденный житель Нового Бангора.
Уильям.
На миг в его тесном кабинете словно распечатали пакет с какой-то давно позабытой пряностью, которая была рождена не на обжигающих полях индии и не на влажных ямайских плантациях, а в каменном сыром нутре благословенного Лондона. Города, где по улицам скрипят кэбы и ландо, рыбу можно отведать в любом ресторанчике, а домой спешат сотни Диков, Майклов, Стэнли и Джонов. На миг даже запахло старым камнем, лошадиным навозом и тем осклизлым соленым духом, которым несет от Темзы после полудня…
— Можно просто Уилл, — гость улыбнулся, в очередной раз продемонстрировав, что улыбка ему к лицу.
— А… фамилия?
— Предпочитаю путешествовать налегке, мистер Лайвстоун. Фамилия и так требует излишне много места в багаже, не так ли?
Нет, не так, хотел было возразить Лэйд. Но не возразил, чтоб не казаться сварливым старым лавочником рядом с этим цветущим улыбающимся оболтусом, который и бриться-то недавно начал.
Скажите, пожалуйста, какая конспирация! Сам же только что назвал его Тигром, а теперь принялся играть в сэра Фрэнсиса Уолсингема [16], подумать только!
— Можете обойтись без фамилии, — кивнул он, — Я джентльмен свободных нравов, так что в этой лавке инкогнито дозволяется, хоть и не поощряется. Ваша профессия, надеюсь, не представляет собой тайны?
— О нет, — Уильям, которого Лэйд уже мысленно обозначил как Уилла, сложил на узкой груди свои музыкальные пальцы, — Я гравёр.
Гравёр. Лэйд ощутил замешательство непонятного свойства, которому сам не мог найти объяснения. Ну да, гравёр. Очевидно, что он не член академической команды по гребле и не вышибала в пабе. Отчего бы ему не быть гравёром?..
— Боюсь, я слабо знаком с этим ремеслом, — вынужден был сказать он.
— Мы делаем оттиски, — пояснил Уилл, — Доски, как мы их называем. Металлические печатные формы для цинкографических прессов. Потом печатают и тиражируют — на офортных станках, например или…
— Вы… Вы не похожи на инженера.
— О, я не инженер. Я вырезаю формы. Готовлю эскиз, потом переношу его на форму.
