Грязная игра (ЛП) - Батчер Джим (читаем бесплатно книги полностью TXT) 📗
Голова медведя дёрнулась обратно в мою сторону, и сам он качнулся вперёд. Затем горящие глаза стали ярче, и он снова качнулся в сторону раненых, пытающихся уйти из хранилища. Конфликт воли дженосквы и падшего ангела был практически на лицо.
— У-у-у-у-у! — протянул я самым раздражающим тоном, которым только мог. — Ты меня разочаровываешь, Джен. Бьюсь об заклад, что Река в Плечах не стал бы на твоём месте так разрываться на части.
Это окончательно его довело.
Большой медведь развернулся ко мне и диким рывком мгновенно ринулся вперёд, и я снова скользнул в сторону — ещё пара дюймов и меня перемололо бы в пасту. Я метнулся ещё на несколько ярдов в сторону, так чтобы нас разделил один из стендов. Он даже не попытался обойти его, а просто пробился сквозь, разбрасывая повсюду золото и драгоценные камни, и моя голова едва избежала нового украшения в виде упавшей на неё мраморной колонны. Я поскользнулся, но удержался на ногах, и продолжил движение, заставляя огромного медведя постоянно поворачивать в разные стороны, если он хотел меня поймать.
Мне показалось, что это длилось полтора века, хотя, возможно, в реальности прошло только тридцать секунд. Несколько доспехов были раздавлены или разлетелись на части, когда мелькнувшая огромная лапа выбила мраморную колонну, поддерживающую крышу над стендом, где они стояли. Полдюжины объектов, похожих на яйца Фаберже, покрытых нежной золотой сеткой, разбились в лепёшки, когда один из мощных как кувалда ударов промазал мимо меня на дюйм. В какой-то момент я схватил огранённый алмаз величиной с мой кулак и с криком: «Держи камешек!» — швырнув его Уриилу в нос, а затем спрятался за очередным выставочным стендом с редкими священными текстами и нескольким Библиями Гутенберга по центру.
А затем случилось нечто страшное.
Рёв прекратился.
Я мгновенно застыл на месте. Стало тихо, только трепетало пламя в руках гигантских статуй, и откуда-то из-за дальней стены хранилища, нарастая, неслись нескончаемые и пугающе близкие стенания и страшные вопли.
Что-то металлически звякнуло, словно слепой обладатель огромной лапы случайно пнул упавший драгоценный камень, и тот ударился о какой-то предмет из драгоценного металла.
Вот дерьмо!
Я огляделся по сторонам и понял, что обломки и другая мелочь покрывали каждый дюйм пола вокруг на расстоянии пятидесяти футов от меня. Я забыл, что имею дело не только со звериной природой Урсиэля. За ним ещё стоял интеллект дженосквы, и он меня уделал.
Конечно, дженосква в первую очередь пытался меня поймать и убить, но, кроме того, он ещё специально покрыл весь пол вокруг обломками, чтобы не оставить мне никакой возможности сдвинуться с места, не наделав шума.
Теперь, чтобы поймать и убить меня, ему не нужны были глаза.
— Маленький чародей, — загрохотал дженосква. Тональность его голоса странно прыгала. Наверное, он говорил из-за завесы, поэтому я не мог определить, откуда голос исходит. — Буду крутить твою голову с твоей тощей шеи. Буду наслаждаться этим.
У меня было что ему ответить, но заговорить я не решился. В любом случае, голос выдал бы мой ужас. Вопли становились чаще, а жутковатое ощущение присутствия теней всё ближе, и моё сердце билось так сильно, что грудь тряслась. Я попытался повернуть голову, совсем не сдвигаясь с места и не шурша одеждой, чтобы поискать дженоску. Его я не увидел, но голос был близко.
Я знал, что у меня только одна попытка на рывок. Если я ошибусь, он меня догонит и проделает всё то, что обещал. При этой мысли по шее пробежали неприятные мурашки. Мне нужно было выяснить, где он находится.
— Откручу твою голову, словно крышку, маленький чародей, — продолжал греметь голос дженосквы, после каждой фразы он делал паузу, чтобы прислушаться. — Выпью твою кровь. Как бутылку лимонада.
Этот образ получился таким ярким, что я едва не испустил нервный смешок. Но вовремя его подавил, закрыл глаза и изо всех сил напряг свой чародейский слух. До меня доносились слабые короткие звуки. Хруст обломков. Движение на вершине кучи рассыпанных драгоценных камней. Но все звуки были искажены, как голос дженосквы, и их источник невозможно было определить.
Прекрати вести себя как загнанное животное, Гарри, и используй свой мозг.
Правильно.
Дженосква не слышал меня и не мог точно знать, где я нахожусь... но если я буду сидеть на одном месте, рано или поздно он меня найдет. Если я прошепчу слова заклинания, чтобы скрыть свои движения под завесой, их он тоже услышит. Моей пульсирующей голове и так хватало нагрузки, и я не решился попробовать невербальную магию. Я бы смог, но психическая отдача от неё была просто опустошающей, и последнее, что мне было нужно, это ошибиться и выдать себя. Даже использование магических чувств могло меня выдать — дженосква в какой-то мере и сам практиковал магию и вполне мог учуять, как моя аура расширяется в поисках источников энергии.
Тени стали ближе, а воздух в хранилище — неприятно тёплым от расплавленной скальной породы. Нагретый воздух поднимался вверх, восходящий поток давал пищу огню в руках статуй, и тот тихонько подвывал.
Тяга.
Легко касаясь волосков на тыльной стороне моей ладони, воздух мягко тёк мимо меня откуда-то из-за пределов хранилища, в сторону груды горячих камней, наваленных более или менее в центре огромного помещения.
Не думай, как человек, Гарри. Думай, как хищник. Игнорируй зрение. Забудь о слухе. Как движется хищник, когда преследует добычу?
С подветренной стороны.
Дженосква будет двигаться с подветренной от меня стороны, ориентируясь по моему запаху. Это было не то же самое, что знать, где он находится, но для моих целей годилось.
При условии, конечно, что рассуждал я правильно. Если это не так, я загоню себя в ловушку и стану Гарри Дрезденом, человеком-напитком.
Сил на выполнение заклинаний у меня почти не осталось, но я должен был попытаться.
Поэтому я призвал Зиму, сфокусировал волю в посохе и крикнул:
— Glacivallare!
Ледяной холод вырвался из посоха и затвердел в стену изо льда около двадцати футов длиной и в фут толщиной, слегка изогнутую в мою сторону. Я взмолился, чтобы дженосква оказался по другую сторону стены — моя жизнь зависела от этого — повернулся и побежал.
Мне не удалось пробежать и двадцати футов, как что-то врезалось в стену и с треском разбило её. Я бросил быстрый взгляд через плечо и увидел дженоскву, большое человекообразное пятно за завесой, которая задрожала, когда крошечные кусочки льда приземлились на него и растаяли. Завеса замерцала и упала, и он не пытался её восстановить. Восстановив равновесие за полсекунды, он стремительно бросился ко мне, используя для бега свои огромные руки наравне с ногами.
Если бы Майкл его не ранил, дженосква уже сдавал бы мой труп как пустую бутылку в обмен на пятицентовик. Но хотя ему явно было лучше, он всё ещё двигался не на полной своей скорости, и мне удавалось сохранять преимущество в пару шагов. Его запах заполнял мой нос, а громкое сопение пугало. Он не отставал, следуя за бешеным топотом моих бегущих ног и тяжёлым дыханием.
Я не мог сражаться с этим парнем.
Но это не значит, что я не мог его убить.
Мы вылетели из хранилища, миновали Врата Крови, и я ускорился ещё сильнее, собирая для этого усилия все свои резервы. Затем засветил посох и бросился в туннель, ведущий к Вратам Льда, а добежав до них, воззвал к силе Зимней мантии, чтобы толкнуть железный рычаг обратно в положение «Вкл.» и выломить его у основания одним свирепым движением.
А затем я сломя голову ринулся по двухсотярдовому смертоносному полю, в то время как глыбы льда размером с дом начали падать, разбиваться, скользить, сталкиваться, и крушить друг друга, словно какая-то громадная, обезумевшая машина для утилизации отходов.
— Паркур! — прокричал я, швырнув себя в низкое боковое скольжение, которое пронесло меня прямёхонько под горизонтально летящей глыбой льда размером с товарный вагон, чтобы тут же вскочить на ноги и продолжить бег.
