Лань в чаще. Книга 1: Оружие Скальда - Дворецкая Елизавета Алексеевна (книги без регистрации полные версии txt) 📗
– Неужели твой конунг собирается колдовать? У него для этого есть мать, знатная колдунья! – воскликнула Ингитора.
– Я вызову на поединок всякого, кто скажет, будто мой конунг занимается мерзким бабьим колдовством! А ты смотри – вот будем в Аскефьорде, там ты и узнаешь, мужчина он или баба!
– Тогда зачем ему шкура?
Но доводы рассудка были бессильны перед доблестью фьяллей: Ормкель ничего не слушал, желая непременно совершить подвиг, который прославит его и его конунга, и большинство хирдманов его поддерживало.
– Да, славно было бы рассказать об этом! – поговаривали они. – Не каждый может похвастаться, что угощался мясом из стад самого бога морей!
– Должно быть, у этих быков вкусное мясо!
– Да оно воняет рыбой, вроде тюленьего. Они же у себя на дне едят водоросли.
– Я однажды ел белого медведя, так он страх как воняет рыбой.
– Йомфру, скажи им, что они полоумные! – в тревоге умолял Эвар Ингитору. – Сложи стих, чтобы у них от него прояснилось в голове! Они ведь сейчас уговорят друг друга убить быка! Что с нами тогда будет? Великанши погубят нас!
– Может быть, не погубят, если вернуть им голову и шкуру быка, – с колебанием ответила Ингитора.
Она охотно согласилась бы, что Ормкель полоумный, но мысль об охоте на быка раздразнила ее любопытство. Тут и правда будет о чем рассказать!
– Но он хочет отвезти шкуру Торварду конунгу! Ты же слышала!
– Давай сделаем так! – предложил наконец измученный спором Хьерт. – Охотьтесь на своего быка, но шкуру, голову и все кости нужно будет бросить в море, чтобы у великанш сошлось число голов.
Ормкель был озадачен: как же они докажут свою победу над быком, если шкуру и голову придется выбросить? Но в конце концов примирились на том, что победить быка и остаться без доказательств все же лучше, чем вовсе не одержать этой славной победы.
Вот на берегу стемнело, над морем поплыли серые густые облака, а в просветах между ними зазолотилось сияние луны. Море сегодня было беспокойнее, чем вчера, тяжелые валы с ревом бились о берег. И в гуле волн люди различали поблизости топот, дыхание сотен огромных быков.
– Идемте со мной все! – зазывал Ормкель. – Тащить такую тушу будет нелегко. А если кому страшно, пусть остается собирать хворост для костра! Скоро будем жарить мясо! Торфинн, чего ты сидишь, как на свадьбе! Фроди, бери твое новое копье и давай пошли!
– Вы не знаете! – все еще уговаривал Эвар. – Ведь перед рассветом две великанши выйдут из моря считать быков и загонять их в стойла! Они заметят, что одного не хватает! Что тогда будет с нами, подумайте!
– Великанши? – переспросил Ормкель. – Какие великанши?
– Дочери Эгира!
– С чего ты взял, что они выйдут считать быков?
– Я сам видел их! И йомфру видела, она может подтвердить.
– Нет подвига в том, чтобы забрать сокровище, которое никто не охраняет! – презрительно ответил Ормкель. – Если бы Сигурд так рассуждал, то Фафнир и сейчас давил бы брюхом свое золото!
– Кто предостерег, тот не виноват! – утешила Ингитора Эвара, когда толпа возбужденных опасностью и надеждой на добычу охотников направилась в сторону темной долины. – Ты же видел – его и скала не остановит! Вы, фьялли, все какие-то бешеные!
Ветер с моря далеко разносил по берегу запах дыма и жареного мяса, почти позабытые этими дикими местами. Маленькая рыжеволосая ведьма сидела на земле на опушке ельника, шагах в двадцати от береговой площадки, рядом с ней лежал, вытянувшись, огромный волк. В лесу царила совершенная тьма, от костра ее невозможно было увидеть, но она все видела прекрасно. Ее желтые глаза и зеленые волчьи поблескивали во мраке, как две пары заблудившихся светлячков.
Положив руку на мохнатый загривок верного товарища, Дагейда ласково перебирала серую шерсть и разговаривала то ли с волком, то ли сама с собой. Слишком редко ей случалось иметь других собеседников.
– Посмотри туда, Жадный! – бормотала она, не сводя глаз с костра и ясно различая каждого из сидящих там, каждую кость с бычьим мясом в руках у хирдманов. – Опять здесь люди! И как они веселы, довольны! Наелись до отвала! Такие сожрали бы и корову Аудумлу, и кабана Сэхримнира, попадись только! Уж как мы с тобой старались отвадить их отсюда! Даже самому Ньёрду это оказалось не под силу. Люди – такие жадные создания, им всегда всего мало! Они всегда пытаются схватить гораздо больше, чем могут съесть! Когда-нибудь это их погубит! Принюхайся!
Подняв голову и даже привстав на цыпочки, маленькая ведьма потянула носом воздух. Жадный чуть шире раскрыл пасть, словно улыбнулся. Он не нуждался в этом приглашении и уже давно все унюхал.
– Они жарят мясо! – сказала Дагейда. – Припомни, Жадный, мы с тобой когда-нибудь ели жареное мясо? Я – да, один раз… А ты, мой Жадный, хочешь жареного мяса? Мы можем напугать их, чтобы они разбежались и оставили нам свою добычу!
Дагейда тихо засмеялась, представив себе это, даже запрыгала на месте в предвкушении редкого веселья. Жадный ласково боднул ее, и маленькая ведьма мигом стала серьезной.
– Да, ты прав, Жадный! – сказала она. – Не нужно нам с тобой их паршивое мясо! Нам нужны их паршивые головы! Я навсегда отучу их плавать на Квиттинг! Это моя земля, и я никого сюда не пущу! Ты знаешь, что мы теперь сделаем?
Огромный волк это знал. Не дожидаясь приказания, он привстал, и маленькая ведьма взобралась к нему на спину.
– Ты сам знаешь, куда нам нужно попасть! – Усевшись, Дагейда ласково похлопала его по шее. – К Бергвиду Черной Шкуре! Ты не забыл дорогу?
Жадный никогда не забывал ни одной дороги. Убедившись, что хозяйка устроилась на его спине и готова в путь, он серой молнией кинулся вперед и бесшумно канул во мраке.
Глава 9
Всю ночь Ингитора не могла заснуть. Несмотря на дразнящий запах жареного мяса и восторги хирдманов, она так и не нашла в себе смелости съесть хоть кусочек, а довольные фьялли наелись до отвала. Все кости до самой маленькой они старательно собирали и укладывали в черную шкуру. Ормкель сам следил, чтобы никто не расщеплял костей.
– А то бык будет хромым, как козел Тора! – грозил он. – И уж тогда Ньёрд нас не простит! Эх, нет тут болтливого маймуна Эйнара, он бы теперь узнал, что такое настоящая доблесть!
Сверху на кучу костей положили бычью голову, но в ее сторону старались не смотреть. Белые круто изогнутые рога казались угрожающе направленными на людей. Покончив с едой, все улеглись спать. Уже скоро Ингитора слышала вокруг себя разноголосый храп, посапывание, глубокое дыхание. А где-то за холмом шумно дышали черные быки и рыли копытами землю. Стоило Ингиторе закрыть глаза, как над ней нависала огромная тень великанши, лицо обдавало соленым дыханием моря. Шум прибоя нарастал, словно волна катится на землю и вот-вот накроет береговую площадку со спящими. Ингитора вздрагивала и открывала глаза. Вокруг нее было много людей, но она чувствовала себя одинокой и беззащитной перед грозными силами этого полуострова, который у фьяллей носит название полуострова ведьм.
Утром фьялли доели остатки быка и приготовились сталкивать корабль в воду.
– Не болят ли у вас животы, доблестные воины? – насмешливо спросила Ингитора. – Надо же, какую гору мяса вы вчера слопали!
– Ничего, живы будем! – со смехом отвечали хирдманы. Утром, при ярком свете дня, ночные страхи растаяли, спокойное море обещало легкую дорогу. – Где же великанши, йомфру? Может, проспали? Ну и попадет же им за это от хозяина!
Ингитора старалась смеяться вместе со всеми. Но страх перед морем не прошел: чем глубже она заталкивала его, тем сильнее и крупнее он становился. Ее пробирала тихая внутренняя дрожь; теперь она поняла, что означает выражение «дрожат коленки». Но она скорее умерла бы, чем позволила бы кому-то, и особенно Ормкелю, догадаться о ее состоянии. А то еще он решит, что она боится его доблестного Торварда конунга!
