Еретики Дюны - Герберт Фрэнк Патрик (книги без сокращений TXT) 📗
Стоявший прямо в ногах Тега был в бесформенном одеянии черных и серых тонов, сходном с тем, что были на доставившем Тега отряде, но капюшон был откинут и открывал невыразительное лицо под короткострижеными седыми волосами. Лицо ничего не выдавало, да и одежда мало о чем говорила. Не скажешь даже, мужчина это или женщина. Тег зафиксировал в памяти лицо: широкий лоб, квадратный подбородок, большие зеленые глаза над острым носом, крохотный рот, поджатый в гримасе недовольства.
Третий член этой группы дольше всего задержал внимание Тега: высокий, хорошо скроенный черный стилсьют с грубой черной курткой поверх него, сидит идеально. Дорогая одежда. Никаких орденов или знаков отличия. Явно мужчина. Казался он скучающим, и это позволило Тегу сразу же его определить. Узкое надменное лицо, карие глаза, тонкогубый рот. Скучающий, скучающий, скучающий! Все, что здесь происходило, было ненужной тратой его весьма ценного времени. У него были жизненно важные дела, и эти двое, эти мелкие сошки, должны это понять.
«Этот — официальный наблюдатель», — подумал Тег.
Скучающий послан владельцами этого места, чтобы наблюдать и докладывать об увиденном. Где же его фактограф? А, вон он, прислонен к стене. Эти чемоданчики для сбора данных — отличительный признак таких чиновников. В своих инспекционных поездках Тег видел таких людей, расхаживавших по улицам Ясая и других городов Гамму. Небольшие тонкие чемоданчики. Чем важнее чиновник, тем меньше его чемоданчик. В этот как раз войдет несколько записывающих катушек и крохотный телеглаз. Он никогда не расстанется с телеглазом, связывающим его с начальством. Тонкий чемоданчик: значит, это важный чиновник.
Тег стал гадать, что скажет этот чиновник, если Тег спросит его:
«Что ты им доложишь о моем спокойствии?»
Выражение скучающего лица было достаточно наглядным: он даже не ответит; он здесь не для того, чтобы отвечать. Когда ему придет время уходить, он удалится размашистой поступью, весь охваченный тайным знанием о тех могучих силах, к которым лежит его путь. Он будет похлопывать чемоданчиком по ноге, напоминая себе о своей важности и привлекая внимание других к этому свидетельству своего высокого положения.
Крупная фигура в ногах Тега заговорила. Властный голос, судя по вибрирующим интонациям, явно женский.
— Видите, как он держится и наблюдает за нами? Его молчание не сломить. Я говорила вам об этом до того, как мы вошли. Вы теряете наше время, а у нас не так уж его много на подобную чушь.
Тег поглядел на нее. Что-то смутно знакомое в ее голосе. Подобная властность может быть у Преподобной Матери. Возможно ли это?
Тяжелолицый уроженец Гамму кивнул.
— Ты права, Инокесса. Но не я здесь распоряжаюсь.
«Инокесса? — задумался Тег. — Имя или звание?»
Все поглядели на чиновника. Он отвернулся и наклонился за своим фактографом. Вынул из него небольшой телеглаз и встал за экраном, загораживавшим его и от странной парочки, кот Тега. Телеглаз засветился зеленым свечением, отбрасывавшим болезненный отсвет на лицо чиновника. Его самодовольная улыбка исчезла. Он беззвучно шевелил губами, слова формировались только для того, кто наблюдал через этот телеглаз.
Тег скрыл свою способность читать по губам. Всякий тренированный Бене Джессерит, умел читать по губам почти с любого угла, откуда они видны. Этот человек говорил на одной из разновидностей старого галаха.
— Это доподлинно башар Тег, — сказал он. — Я произвел опознание.
Зеленый свет затанцевал на лице чиновника, когда он всматривался в экран. Кто бы там ни связывался с ним, но этот собеседник был в возбужденном состоянии, если этот дрыгающийся свет хоть что-нибудь означал.
И опять губы чиновника беззвучно зашевелились:
— Никто из нас не сомневается, что он закален против боли, и я чувствую запах шиэра от него. Он будет…
Он вновь умолк, когда зеленый огонек опять заплясал на его лице.
— Это не отговорки, — его губы с осторожностью складывали слова старого галаха. — Вы знаете, что мы испробуем все, что только можем, но я рекомендую, чтобы мы использовали со всей возможной энергией все другое способы перехвата гхолы.
Зеленый огонек мигнул и погас.
Чиновник пристегнул телеглаз к поясу, повернулся к своим напарникам и один раз кивнул.
— Т-Проба, — сказала женщина.
Они надели Пробу на голову Тега.
«Она назвала это Т-Пробой», — подумал Тег. Он поглядел на капюшон, который они на него надели. На нем не было символа Икса.
У Тега появилось странное чувство ложной памяти, такое, будто он не раз прежде оказывался в точно таком же плену. Не единичное ложное воспоминание, а навязчиво знакомое: пленник и его тюремщики — эти трое… Проба. Он почувствовал себя опустошенным. Откуда он мог знать об этом моменте? Он никогда лично не задействовал Пробу, но изучил ее действие полностью. Да, Бене Джессерит часто использовал боль, но больше всего полагался на Видящих Правду. И более того, Орден явно считал, что слишком активное использование механического оборудования может поставить его в слишком сильную зависимость от Икса, станет знаком слабости, признанием, что Сестры не могут обойтись без презренных приспособлений. Тег даже подозревал, что в этом отношении было нечто вроде похмелья Бутлерианского Джихада, мятежа против машин, которые могут воспроизводить самую суть человеческих мыслей и воспоминаний.
Ложная память!
Логика ментата поставила вопрос: откуда мне известен этот момент? Он знал, что никогда прежде не был пленником. Это была такая смехотворная перемена ролей. Великий башар Тег — пленник? Он почти улыбался. Но все равно, оставалось глубокое чувство повторения происходившего раньше.
Его тюремщики поместили колпак прямо над его головой и начали высвобождать медузообразные контакты, один за другим, прикрепляя их к его голове. Чиновник наблюдал, как работают его подручные, проявляя легкие признаки нетерпения на почти бесстрастном лице.
Тег провел взглядом по трем лицам. Кто из них будет выполнять роль «друга»? Ага, понятно, та, что называется Инокессой. Прекрасненько. Тип ли это Преподобной Черницы? Но никто из других не проявлял к ней того уважения, какое, как слышал Тег, проявляют к этим возвращавшимся Затерянным.
Однако же, это люди из Рассеяния — кроме, может быть, вот этого квадратнолицего мужчины в коричневом стилсьюте. Тег старательно разглядывал женщину — глянец седых волос, тихое спокойствие в широко расставленных зеленых глазах, чуть выдающийся подбородок, навевавший ощущение солидности и надежности. Она правильно выбрана на роль «друга». Лицо Инокессы было самим воплощением респектабельности — лицом того, кому можно доверять. Тег видел, однако, что за этим скрывается. Она из тех, кто будет тщательно наблюдать, улавливая момент, когда нужно будет вступить в действие. Наверняка она подготовлена, по крайней мере, Бене Джессерит.
«Или Преподобными Черницами».
Они закончили прикреплять контакты. Похожий на уроженца Гамму повернул пульт управления Пробой в нужное положение, откуда все трое могли наблюдать за дисплеем. Экран дисплея был закрыт от Тега.
Женщина вынула кляп изо рта Тега, подтвердив его суждение. Она будет источником утешения. Он пошевелил языком во рту, восстанавливая ощущения. Его лицо и грудь до сих пор были чуть онемелыми от того станнера, который поверг его наземь. Как же давно это было? Но если верить безмолвным словам, произнесенным чиновником, Данкан ускользнул. Уроженец Гамму поглядел на чиновника.
— Можешь начинать, Яр, — сказал чиновник.
«Яр? — подивился Тег. — Занятное имя». Звучит почти по-тлейлаксански. Но Яр не Лицевой Танцор и не тлейлаксанский Господин. Слишком велик для одного и нет признаков другого. Как всякий, подготовленный Орденом, Тег был в этом абсолютно уверен.
Яр коснулся пульта управления под дисплеем Пробы.
Тег услышал свой собственный возглас боли. Ничто не приготовило его к столь огромной боли. Они, должно быть, включили эту дьявольскую машинку на максимум для первого воздействия. В этом и сомневаться не приходится! Они знали, что он ментат. Ментат умел освобождать себя от некоторых требований плоти. Но это было сущей пыткой! Он не мог от этого улизнуть. Агония сотрясала все его тело, угрожая опустошить и его сознание. Поможет ли от этого прикрытие шиэра?
