Огни Азерота - Черри Кэролайн Дженис (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗

Кэролайн Дж. Черри

ОГНИ АЗЕРОТА

ПРОЛОГ

Первые Врата были найдены расой кел на безжизненной планете их родной солнечной системы. Кто создал их, какая судьба постигла творцов — этого кел так и не узнали. И не пытались узнать. Им достаточно было тех великих перспектив, которые открывали перед ними Врата, путей к безграничной власти и свободе, возможности кратчайшим путем пересекать пространство, совершать прыжки с планеты на планету, со звезды на звезду, чтобы переносить во все достижимые места технологию Врат и устанавливать связь. Врата были построены на каждой планете кел, и возникла транспортная сеть, действующая в мгновение ока и связывающая воедино бескрайнюю космическую империю.

Это и стало причиной их гибели. Ибо Врата открывали пути не только в Пространстве, но и во Времени, как вперед, так и назад по путям развития миров и звезд.

Новообретенная расой кел власть выходила за пределы их воображения; они стали свободны от времени. Их планеты изобиловали трофеями дальних путешествий — зверями и растениями, и даже подобными кел существами. Они творили красоту и чудеса и уносились вперед во времени, чтобы посмотреть, как развиваются цивилизации, основанные ими — в то время, как их подданные жили в реальном времени и умирали через положенный срок, не допускаемые к той свободе, которую могли бы дать им Врата.

Реальное время стало для кел слишком скучным. Знакомое настоящее, нудный быт и повседневная текучка стали казаться тюрьмой, в которой ни один кел не мог долго просидеть, а будущее… оно обещало спасение от этого. Хотя совершившим путешествие в будущее не было пути назад. Возвращение было слишком опасным, чреватым многими нежелательными последствиями. Существовал огромный риск необратимого изменения самой реальности. Лишь будущее всегда оставалось открытым… и все кел ушли.

Первые смельчаки поначалу были довольны, изучали те столетия, в которых поселялись, и уставали от них, и безудержно шли все дальше и дальше, догоняя детей своих детей, опровергая все возможные законы развития природы. Все больше и больше кел убегали из-за подобной тоски, вечно неугомонные, ищущие удовольствие и нигде подолгу не задерживающиеся — до тех пор, пока постепенно все они не оказались в будущем, где само время стало уже странным и нестабильным.

Некоторые пошли еще дальше, понадеявшись на Врата, которые на самом деле могли уже и не находиться там, где им полагалось быть. Другие же полностью лишились смелости и изверились в дальнейшем будущем, не потому уже не торопились покидать обжитое место, пока их не охватывал ужас, беспокойство за судьбу настоящего, куда прибывали все новые и новые толпы из далекого прошлого. Вся реальность была охвачена чем-то вроде лихорадки.

Возможно, некоторые смельчаки отважились вернуться в прошлое, а может быть, запутанность переполненного будущего стала чрезмерно велика. Прошлое и возможное будущее перемешались. Кел сходили с ума, не верили в очевидное, вспоминали то, что никогда не случалось.

Время вырвалось на свободу. Лихорадка сменилась грандиозными нарушениями, структура пространства-времени не выдерживала перенапряжения, сотрясалась, разрывалась, и действительность оказалась раздробленной на куски.

И тогда всем мирам кел пришел конец. Остались только обломки их славного прошлого — камни, разбросанные по планете… камни, почему-то неподвластные самому времени… земли, где ухитрилась возродиться цивилизация, и другие земли, где жизнь полностью исчезла и остались только руины.

Остались Врата, ведь они находятся за пределами пространства и времени… да, они устояли. Уцелели немногие кел, вспоминающие прошлое или возможное прошлое.

И наконец, пришли в этот мир люди, осваивающие огромную темную пустыню бывших миров кел. И нашли Врата.

Люди были здесь и раньше, слуги кел, обреченные на вымирание. Люди заглядывали во Врата и страшились того, что видели, ибо видели они могущество и запустение. Сотни их вошли в те Врата, и были среди них мужчины и женщины, и пришлось им забыть о возвращении. Они могли идти только вперед, и они навсегда закрыли за собой Врата, уничтожая их одно за другим, расплетая смертоносную паутину, сотворенную кел… они шли к Последним Вратам на краю времени.

Они закрывали мир за миром… но уменьшились при этом числом, и жизнь их становилась необычайной, растягиваясь на тысячелетия реального времени. Некоторые из них пережили второе и третье поколение, а некоторые сошли с ума.

Затем они начали проникаться отчаянием, полагая, что вся их борьба безнадежна, ибо если оставить хотя бы одни Врата, все может начаться сначала; всего лишь одни незакрытые Врата могут перечеркнуть плоды усилий всех их жизней.

Под воздействием этого страха они создали оружие, неподвластное Вратам, которое питалось их силой; оружие для своей защиты и хранилище знаний о Вратах — все, что было им о них известно. Роковая парадоксальная сила против парадоксальных Последних Врат, за которыми никакого дальнейшего пути не было — или же скрывалось нечто гораздо худшее.

Их оставалось всего пятеро, когда они создали это оружие.

Но лишь один уцелел и смог обладать им.

Бессмысленна эта летопись. Какой в ней толк, если мы последние, но ведь хоть что-то раса должна оставить после себя. Мир угасает, приближается наш конец… не для нас самих, быть может, но все же приближается. А мы всегда любили оставлять о себе память.

Знайте же, что повергла нас в руины Моргейн, принятая в род Кайя, Моргин-Анхаран, называемая Белой Королевой, носящая перо чайки, — она была самой смертью, сошедшей на нас. Это Моргейн погасила на севере последний очаг, разрушила Охтидж-ин и опустошила эти земли.

Задолго до нынешнего века она уже была проклятьем нашей земли, ибо она ездит в сопровождении людей тьмы, живших здесь за тысячи лет до нас. Ибо тот, кто едет перед ней, и тот, кто едет за ней, ликом и прочим всем неотличимы — и точно так же неотличимы они от нее.

1

Равнина уступила лесу, и лес сомкнулся над ними, но они не останавливались для привала до тех пор, пока не опустились зеленые тени и не наступили зеленые сумерки.

Вейни остановился, чтобы глянуть назад, и облегченно вздохнул. Они ехали дальше, пока не стало совсем темно, и наконец Моргейн натянула поводья серого Сиптаха, заметив небольшую поляну возле ручья, под сенью старых деревьев. Это было тихое, красивое место, хотя и здесь с ними оставался тот страх, что не покидал их все эти дни.

— Лучше этого места нам не найти, — сказал Вейни, и Моргейн кивнула, устало спрыгивая с коня.

— Я стреножу Сиптаха, — сказала она, когда ее спутник спешился. Это было его обязанностью — стреножить лошадей, разводить огонь, всячески заботится об удобствах для Моргейн. Таков был долг илина, для того только и существующего, чтобы служить своей госпоже. Но они скакали очень долго, больше дня, у него болели раны и потому он рад был ее помощи. Он распряг свою кобылу, вычистил ее скребницей, расчесал ей гриву — в последние дни ей тоже было нелегко, она нуждалось в хорошем отдыхе. Кобыла была не лучшей парой для серого жеребца Моргейн, но она была вынослива и имела еще и другие достоинства. К тому же, она была подарком. Подарком девушки. Он не смог бы забыть об этом, даже если бы захотел. Потому-то он и заботился о маленькой шиюнской кобыле с такой тщательностью. А также потому, что родом он был из Карша, страны, где дети привыкают сидеть в седле раньше, чем ходить по земле. Плохое обращение с лошадьми всегда вызывало в его душе боль.

Он забрался в гущу леса, набрал охапку хвороста, что оказалось вовсе нетрудно, и принес этот хворост Моргейн, — та уже развела небольшой костерок. Для нее это было тоже вовсе несложно, ибо для этого у нее были такие средства, о которых он предпочитал не думать. Они были очень непохожими друг на друга, он и она, вооруженные одинаково, как все воины Эндара-Карша, одетые в кожу и металл, на нем коричневая кожа, на ней — черная; ее кольчуга из продолговатых звеньев, серебристая, не похожая ни на одну из кольчуг, его — самая простая, из обычных широких колец. Но он, в отличие от Моргейн, принадлежал к человеческой породе. Волосы и глаза его были бурыми, как земля Эндара-Карша, у нее глаза были бледно-серые, а волосы как утренний иней — волосы кел, древнего прекрасного врага рода человеческого, за которым по пятам всегда следовало зло. Она отрицала, что принадлежала к их роду, однако у него было другое мнение: он считал, что она просто не хранит верности своим сородичам.