Крысиная башня - Лебедева Наталья Сергеевна (бесплатная регистрация книга txt) 📗

Наталья Лебедева

Крысиная башня

© Наталья Лебедева, текст, 2015

© Анастасия Галатенко, иллюстрации, 2015

© Владимир Гусаков, обложка, 2015

© ООО «Издательство АСТ», 2015

Эпизод первый

Заявка

1

Мельник читал последнюю в семестре лекцию перед группой из двадцати человек, но мысли его крутились вокруг одного-единственного – Бойко. Было жарко, студентки обмахивались тетрадями, проводили пальцами по вспотевшим лбам, в воздухе стоял густой запах сирени, цветущей за открытыми окнами. Бойко, светловолосый худощавый парень с тонкими правильными чертами лица, ни на что не обращал внимания. Он сидел, не меняя позы, и рассеянно вертел в руках дешевую пластмассовую ручку. Глаза его безотрывно следили за тонким кончиком стрежня, на котором поблескивал маленький измазанный чернилами шарик. С самого начала лекции Мельник ощущал исходящую от него опасность, а к середине был уже абсолютно уверен, что видит перед собой убийцу.

Мельник говорил:

– Возникновение театра абсурда связывают с именами двух драматургов: Беккета и Ионеско.

Птицы за окном щебетали так громко, что приходилось повышать голос, но Бойко, думавший о прошлой ночи, ничего не слышал. Продолжая говорить, Мельник прислушивался к его мыслям: жертва, убийство, кровь, оскал, опасность, «я спасал свою жизнь».

– Театр абсурда рассказывает об одиночестве и отчуждении человека от окружающего мира. – Мельник чувствовал, как начинает болеть голова. Обрывки бессвязных мыслей Бойко вплетались в лекцию, как щебет птиц.

На поверхности плавали лишь осколки образов и обрывки слов. Мельник улавливал их безо всякого усилия – как слышал на улицах разговоры проходящих мимо людей. Чтобы узнать больше, он должен был нырнуть в голову Бойко, а это было все равно, что подслушивать нарочно. Мельник колебался, и останавливала его не только щепетильность. Он знал, что и сам может быть опасен.

Жирная, ошалевшая от тепла муха залетела в окно и стала биться о беленый потолок в поисках выхода. Студентки начали посмеиваться.

– Абсурдно искать выход там, где его нет. И тем не менее этим грешат не только мухи, – Мельник заставил себя улыбнуться. Муха стукнулась о потолок особенно сильно, срикошетила и, заметив наконец, где находится окно, вылетела на улицу. Группа оживилась, и только Бойко не обратил на происшествие никакого внимания.

– «Бескорыстный убийца» – одна из наименее известных в России пьес Ионеско, – сказал, глядя на него, Мельник. – В ней бессмысленная жизнь сталкивается со смертью, которую нельзя предотвратить.

Бойко вздрогнул и поднял глаза.

– Герой пьесы разговаривает с убийцей, а тот в ответ лишь бессмысленно хихикает из темноты. Потому что смерть невозможно переубедить.

Синие глаза Мельника встретились с голубыми глазами Бойко.

«А ведь он убьет еще раз», – подумал Мельник, и все его сомнения рассеялись. От усилия, которое пришлось приложить, ему стало больно, но зато он сразу увидел тело девушки, которое Бойко закопал в песок на обрывистом берегу. На длинных светлых волосах темными штрихами запеклась кровь, кровью были пропитаны изорванная в клочья белая майка и джинсовые шорты.

Мельник замолчал, слова застряли у него в горле. Двадцать пар глаз выжидающе смотрели на него, Бойко вернулся к разглядыванию ручки. Мельник собрался с мыслями и продолжил:

– Итак, «Лысая певица».

– «Бескорыстный убийца», – поправил его кто-то из студенток.

– Нет, «Бескорыстного убийцу» мы с вами разбирать не будем, – рассеянно ответил Мельник.

Студентка в первом ряду удивленно подняла бровь.

Когда пара закончилась, Мельник вышел в коридор и пошел за группой на другой этаж. Студентки остановились напротив закрытых дверей аудитории, расслабленно оперлись о подоконники и продолжили негромкие разговоры. Бойко стоял поодаль от них, прижавшись затылком к прохладной, выкрашенной бежевой краской стене.

Мельник прошел мимо студентов и открыл дверь кафедры русского языка.

– Можно я у вас посижу? – спросил он секретаря Марину.

– Конечно, Вячеслав Станиславович, – Марина недоуменно пожала плечом. Она не поняла, почему Мельник хочет посидеть именно здесь, но не стала возражать: он нравился ей. Мельник был высок и широкоплеч. Черты его лица отличала грубая правильность: крупный нос, высокие скулы, черные широкие брови. Волосы он носил длинными, до плеч, но скорее по студенческой привычке, чем из желания нравиться.

Мельник выдвинул стул, стоящий у ближайшего стола, сел и закрыл глаза.

У девушки, которую убил Бойко, была порвана щека, проколот бок, изуродована грудь. Оружием послужил шампур, и последний удар оказался настолько сильным, что железный прут намертво застрял между ребрами – Бойко пришлось постараться, чтобы выдернуть его. Пока он тянул, упершись коленом в мягкий живот своей жертвы, – опомнился и понял, что сделал.

Мельник нырнул еще глубже. Теперь ему было все равно, как сильно он повредит голову убийцы.

Бойко привез девушку в лес. Она не казалась ему красивой, но в ее движениях и взгляде сквозила граничащая с вызовом уверенность в себе. Пока Бойко насаживал на шампур куски сырого мяса, девушка смотрела на него и улыбалась. Она хотела поцеловать его, но Бойко не приближался к ней, продлевая приятное, тягучее предвкушение. Девушка говорила – он молчал, только изредка вставляя слова.

Вечер темнел. Поднялся небольшой ветер, угасающие угли костра вспыхнули красным. Бойко почувствовал тревогу. Его нервы были напряжены: он завел себя, как пружину, отдаляя первый поцелуй, пережал – и внезапно оказался во власти страха. Лес показался ему враждебным. Угасающий дневной свет заставил пространство раздвоиться. Лицо девушки стало странным, будто от кожи отслоилась тонкая пленка с рисунком. Бойко захотелось узнать, что скрывалось под пленкой. Он подошел, наклонился и провел пальцами по ее скуле. Девушка улыбнулась, отложила в сторону шампур с недоеденным мясом. Между ее зубами Бойко увидел застрявшие мясные волокна, красным блеснул в уголке губ кетчуп. Его пальцы нащупали тонкий край пленки, на которой было нарисовано фальшивое лицо. Он дернул и сорвал маску, обнажая злобную ощеренную морду. Страх электрическим разрядом прошел по его телу. Бойко выхватил воткнутый в землю шампур и, коротко замахнувшись, ударил. Острие вспороло чудовищу щеку, обнажая ровные белые зубы. Из раны хлынула кровь. Девушка закричала.

Открылась и закрылась ведущая на кафедру дверь. Вошедшая аспирантка увидела Мельника и вопросительно взглянула на Марину. Ее глаза, густо обведенные серыми тенями, округлились от удивления. Марина развела руками и покачала головой. Мельник открыл глаза и встал.

– Вам плохо, Вячеслав Станиславович? – спросила аспирантка.

– Нет, все хорошо, Ольга Анатольевна, не беспокойтесь, – ответил Мельник.

Он соврал: Бойко был так напуган, что мог убить снова. Это было плохо.

После четвертой пары Мельник успел перехватить опасного студента внизу и пошел следом за ним. Он никогда не имел дела с психически больными людьми и теперь со смесью любопытства и отвращения наблюдал, как меняется картина мира в голове убийцы. Была середина дня, городская улица раскалилась, и воздух наполнился мелкой пылью, похожей на опилки карандашного стержня. Мысли Бойко путались, темнота наползала со всех сторон, в глазах пульсировали красные и оранжевые круги, лица людей искажались. Он напрягал зрение, нервно встряхивал головой, пытаясь понять, где прячутся звери, и только порывы свежего ветра уносили галлюцинации, сдувая их, будто туман.