Меч и плеть (СИ) - Колесник Андрей Александрович (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
Между делом он разрезал на кусочки выложенную на тарелку свиную ножку. Тео ловко управлялся с вилкой и ножом, в то время как лорд Сотар по-простецки рвал ароматно пахнущее пряное мясо крепкими зубами, отщипывая пальцами от стоящего на столе душистого каравая мягкие кусочки с румяной корочкой.
— Во дворце, — рассказывал Тео, — сейчас очень много глаз. Все дерутся за внимание монарха. И каждый старается толкнуть другого. Честно говоря, я старался уходить аккуратно, но не уверен, что за нами не следят.
— Кто? — жуя, спросил Барлейт.
— Кто угодно. Мои конкуренты. Твои недруги. Дрейны, у которых в этом городе много ушей. Видящие. Лишь об одной партии я с уверенностью могу сказать, что они слепы.
Сотар хмыкнул. Он прекрасно понимал о ком идет речь. С тех пор, как Его Величество отнял должность «королевской тени» [12] у старого Фолкена, и отдал её мелкому поместному князьку, своему троюродному племяннику Уилсу Мисгерду, чванливому и пустому человеку, разведка большей частью пришла в негодность.
— Ты ничего о них не слышал?
— Слышал? — со смехом спросил Тео. У него был странный, неожиданно злой смех. — О них много чего слышно — что они умеют появляться ниоткуда и, что ветер выдает им любые секреты. Ты еще спроси, не пытался ли я следить за ними!
Сотар улыбнулся. Да уж, следить за теми, для кого шпионаж стал родовой традицией, и кто посвятил совершенствованию своих навыков не одну сотню лет… У живущих в горах ван Фолкенов не было армии воинов. Зато у них были лучшие в мире лазутчики и, по все тем же сплетням, они могли развалить любой угрожающий им замысел еще в голове злоумышленника.
— Они уже четыре года почти полностью игнорируют все официальные мероприятия. Присылают положенный оброк, выполняют обязанности. Но старый Фолкен на королевских пирах не бывает. Присылает каких-то молчаливых юнцов с единственным оправданием — он, дескать, болен, он почти при смерти. Только я думаю, что Фолкен еще всех нас переживет. Болен он — они до полтораста лет живут!
Из-за дверей послышался истеричный женский визг, и — через миг, — взрыв мужского гогота. В «Сытном окороке» гуляла дворянская кампания. Покосившийся на дверь Сотар запоздало подумал, что если аристократы в угаре зацепятся с кем-то из его ребят, проблем не оберешься.
— Что ты думаешь о Кривоносе? — спросил вдруг Тео, цедя из кружки воду. В позднее время он редко злоупотреблял винами — эту привычку Сотар помнил еще с юности, когда они вместе учились, а после трудной недели полной заикания, розги, учительской брани, выбирались тайком «отдохнуть». Чудной человек.
— Он обещал поднять велонов. И я уже достаточно его знаю, чтобы понять — Грив от своих целей не отступит. Он отыщет способы.
«Я помню битву у Теанора. Когда он сломал в чьей-то груди свою пику и не найдя оружия начал рвать нападавших голыми руками. В жизни не забуду того кошмара. Как же они бежали. Как бежали, спотыкаясь, падая и вереща от ужаса — «дьявол!», а он спокойно комкая черепа вместе со шлемами, отрывал головы, поливаемый кровью хлеставшей из дергающихся тел… Он не отступится».
Бойл чуть помрачнел, словно каким-то чудом подслушав тайные мысли лорда.
— Не обманывайся, Бар. Твои слова услышали. Королю это все не интересно, но интересно многим другим. Дворянство богатеет на велонах и очень трепетно относится к любому обстоятельству способному им помешать. Как только твои слова дойдут до заседающих в Собрании кое-кто может и оценит ситуацию трезво. Но едва ли сумеет поступить правильно.
— Я не сомневаюсь в глупости дворян. Но если в этот раз здравый смысл снова не получит квоты в заседаниях Собрания, мы рискуем получить бунт.
— Артей Гексли, с которым ты сегодня столкнулся, приходил к королю от лица своего лорда, — вдруг сказал Тео. — Они готовят новый подушный налог для всех велонов. Не думаю, что их заботит чье-то мнение кроме собственного.
Сотар скрипнул зубами. Он знал, что люди в селах и так уже отдают на роскошества короны и дворян слишком много. Дрейны были в числе богатейших семей и стали таковыми в основном благодаря жесткой эксплуатации рабочей силы. Говорить с ними о послаблениях для народа бессмысленно.
— Голод, лорд Барлейт. Дворяне испытывают голод. Который они намерены удовлетворить еще одним, не новым для себя способом.
— И как же?
— Дрейны предложили королю обложить налогом Вольные города.
Сотар едва не поперхнулся и, чувствуя, как резко теряет аппетит, уставился на Тео Бойла.
— Безумие, — пробормотал лорд. — Они разве не понимают, что слово «город», применительно к Вольным, это только фигура речи? Там нет робких велонов! Там собираются те, кто плюет на все престолы! Те, кто сбежал от своих господ, предварительно придушив тех в постелях. Убийцы. Мясники. Дети фортуны! Да трети из них предлагали дворянские титулы, несмотря на то, что большинство из них велоны. Но они только смеялись! Тео, ты представляешь, что может произойти, если Дрейны сунутся туда со своими «указами»?
— Это твой аргумент?
— Мой аргумент? Не две и не три, а восемь или даже десять тысяч вооруженных аргументов. Если каждый из них захочет отщипнуть от Дрейнов по кусочку, то тем придется срочно подумать об увеличении своего поголовья, но даже в этом случае их не хватит!
Бойл допил воду и аккуратно поставил кружку на стол, рядом с недоеденным гусиным крылышком. Вокруг горящих за его спиной ламп цветного стекла суетливо мельтешили мотыльки.
— Ты видишь только одну сторону. Вольные города не относятся к домену Дрейнов. У них там нет никаких интересов, — его бесцветные глаза с предательской честностью уставились на Сотара. — К Вольным городам могут послать тебя.
Барлейт почувствовал в горле неприятную сухость. Король Элберт «друг» ни словом даже не упомянул о подобной возможности.
— Но ведь это война?!
— Думаю, они это понимают. Король пока ничего не ответил в отношении этого предложения. Но если ответит. Думаю, в то время как от тебя станут отщипывать кусочки, ван Дрейны с королем станут готовить войско. Для обоснованного вторжения и отмщения за жизнь благородного Сокола.
Некоторое время Сотар молчал. Он думал над своими безрадостными перспективами. Бойл тоже молчал, время от времени покусывая суховатое гусиное мясо. Праздник, за дверью, судя по усиливающимся звукам, приближался к кульминации.
— Хороший план, — проворчал, наконец, Барлейт. — Лучше не смог бы придумать даже Лисандр Клеарх [13].
— Думаю, он не останется в стороне. Его воинам нужны трофеи, а самому Лисандру сражения, ведь это лучше чем торчать у себя в логове, развлекаясь бесконечными ристалищами.
— Резонно подмечено. Если армию поведет Лисандр, я могу быть спокоен. За меня отомстят, — пошутил Сотар. Шутка вышла невеселой. Он перебил сам себя: — Все равно это безумие! Никто не может сказать, чем закончится такое… такая глупость! Вольные города потому и зовутся вольными, что их не смогли сломать прежние короли!
— Его Величеству свойственна некоторая… легкомысленность, — пожал плечами Тео. — Мы всеми силами стремимся помогать, ему принимать правильные решения. Но мы лишь муравьи, копошащиеся у подножья трона. Как по мне, сейчас не лучшее время для таких акций как повышение налогов и походы, — отвечая на незаданный вопрос, он объяснил подробнее. — Скоро день рождения нашего милостивого монарха. И сопутствующая ему процедура. Очень, я бы сказал, важная процедура. Потому что не меч и не кнут обеспечивает покорность землепашцев. Быть может, я не достоин, рассуждать о подобных материях, но мне кажется, что подлинная узда — это вера. Вера бедняков в то, что Прародитель даровал магию лучшим, облекая их на правление — вот, что заставляет людей терпеть трудности. И дело даже не в страхе, который так культивирует любая дворянская семья, где есть маг, способный управиться хотя бы с одним камнем. Дело в надежде. Белый янтарь называют королевским камнем, и чернь искренне верит, что лишь король способен заставить его сиять. Справедливости ради замечу, что с янтарем не способен управиться ни один из известных мне рудных магов.
