В час волка высыхает акварель (СИ) - Бруклин Талу (читаемые книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
Данте чувствовал, как огромные куски льда ударяются об его шлем и осколками разлетаются в стороны. В этот момент он благодарил судьбу за то, что не позволил людям оставить тяжёлые доспехи и заставил из с ними идти всю дорогу. Приходилось держать остатки кузнецов в ежовых рукавицах, постоянно устраивать проверки в полках, но результат был бесценен: его армия была защищена он смертельного бедствия. Будь на людях только лёгкая дублёная кожа — половина бы полегла под ледяным обстрелом.
Несмотря на жуткий ливень Данте смог уже уловить запах горящей материи и дерева, пожар уже набрал такую силу, что никакое количество воды с неба остановить его не могло. Войско встало на той условной линии, где начинался он — стан врага. Пара деревянных дозорных вышек пустовали. Под ними, омываемые потоками грязной воды, лежали сражённые стрелами трупы. Несколько походило на человеческие, а один принадлежал омерзительной помеси сотен животных: восемь ног, как у краба, клешни-руки и львиная грива. Лариан улыбался, смотря на это тело. Как-никак, но его творение, хоть и по пьяни.
На самое границе лагеря врага уже никого не было. Только тела и горящие палатки. Шум битвы же, однако, был совсем рядом.
— Первый отряд — зачищайте правый проход! Второй отряд — левый проход! Остальные — За мной!! — Данте проревел указания, обнажил клинок и пришпорил коня. Войско разделилось на три равные части и двинулось зачищать лагерь противника. Отец Настоятель летел в авангарде, держа в одной руке трость, а в другой — длинный изогнутый меч.
Битва началась.
***
Они ворвались в охваченный пламенем центр лагеря, избиваемые ударами дождя и града, но готовые вклиниться в ряды врагов. На секунду Данте даже остановил коня. Они увидел бойню, какой никогда не было. Полузвери-полулюди носились всюду и рвали глотки бывшим союзникам. Воины в доспехах из чистого льда пытались держать оборону маленькой группкой, но их уничтожали одного за другим. Одних душили выросшие прямо из земли корни, другие падали замертво, сражённые ядовитыми дротиками парящих фей, половину который сразили не враги, а унёс прочь штормовой ветер.
— В атаку! — Возгласил Данте и вскинул над собой трость. Остатки его магии вернули ему силы молодого воина, иначе бы никогда ему не усидеть в доспехе на коне. Авангард Иннирцев взял разгон на крохотной дистанции, которая разделяла их и кровавую кашу, в которой варились враги. Данте Мортимер влетел в толпу первым, а Маэстро вслед на ним. Отец Настоятель сражался, но мыслями был в другом месте.
И отец ему когда-то говорил: «Будь милосердным и пытайся понять других, не только ты живёшь на земле». А мать это вторила за ним, но потом их забрала чума.
Данте рубил направо и налево, кровь окрасила его доспехи в алый, а рука уже начала уставать. Клинок вгрызался в плоть, проходил сквозь неё и поднимался над головой Отца Настоятеля, чтобы повторить всё вновь. Маэстро же уже спешился. Он прыгал по головам противников и орудовал своим сверкающим квилоном. Его Цирюльники тоже не бездельничали.
А если тебя травят крысиным ядом? Один, замерзший и больной, он пришёл чтобы прочить помощи. Он верил, что раз он был воспитан милосердным, то и другие люди не хуже. Но его чуть не сморили крысиным ядом. Из него чуть не сделали труп на продажу врачам. И он не жалел, что тогда проломил тому старикану висок старинным канделябром.
На коня налетела окровавленная тварь — помесь волка пса и человека. Данте крепче схватился за поводья и поднял коня на дыбы, но тварь уже крепко схватилась зубами за шею животного, которое бешено ржало и брыкалось от боли. Данте выставил вперёд трость, и с неё сорвался сгусток изумрудного пламени. Зверолюд мгновенно превратился в кричащий и пылающий клок шерсти. Он расцепил зубы и был безжалостно затоптан сначала ногами коней, а потом и собственными же товарищами.
Как легко перестать чувствовать. Как легко озлобиться. Снова один, в деревне на краю мира, чужой и никому не нужный — шавка для тяжёлой работы, которой больше корки хлеба никто ничего не давал. Но чума всех уравняла и лежали все вместе в душном подвали, изнывавшие от лихорадки, пока чумные доктора играли в прекрасную игру: «Кто первый сдохнет».
Данте вновь пришпорил коня, чтобы на лету снести ударом голову воина Странного легиона — антропоморфного краба с клешнями-тисками, укрытого мощным панцирем, но конь Отца Настоятеля, как только побежал — сразу упал, споткнувшись об толстые и мощные корни, призванные из самой земли. Данте вылетел из седла и во всём обмундировании грохнулся на землю, которая уже больше походила на море грязи и слятоки.
Я бы всё отдал, чтобы мама была жива… Чтобы ничего этого не было… Чтобы никогда не встречать Боряна Аль Баяна…
Антропоморфное чудовище широкими шагами приближалось к Данте, который только и успел, что вонзить меч в землю, чтобы подняться. Тварь уже занесла над ним свою клешню. С боку приближались зверолюды с жуткими оскалами. В небе застыл град стрел, которым дождь был ни по чём. Гром гремел. Данте осмотрелся по сторонам и не нашёл взглядом ни одного рыцаря с солнцем на груди. В груди его застыл противный ком, а дыхание перекрыло, рука сильнее сжала трость, которая уже раскалилась до предела.
Враги окружали его. Становились всё ближе и ближе, но сделали они только шаг, как истошный стон разорвал ночь. Из земли вырвались сотни мощных обсидиановых пиков, с грохотом разорвав лицо земли. Данте застыл в окружении леса трупов, пробитых насквозь чёрными копьями. У него появилась блинная седая борода…
Спой мне колыбельную, мама…
***
Данте плохо теперь помнил, как дальше пошла битва… Он помнил, как к нему выбежал Маэстро и схватил его за руку, что-то крича в лицо. Он помнил, как вдвоём они шли по пустому лагерю, ступая по нагромождениям тел. Какие-то из них оплавились, какие-то были разрезаны словно огромной бритвой. Ничего кроме дождя не шумело. И пожар не пылал так грозно. Они… победили?
— Мы… Победили?
— Возрадуйся, о да! Это победа! Чистая и безукоризненная!
Как в трансе. Данте был как в трансе. Он остановился: увидел тело генерала Маркуса. Его стянули с коня верёвками и забили сотней дубин. По всему панцирю были видны вмятины, из стыков пластин сочилась кровь. Данте подошёл к телу, не слушая воплей Маэстро о том, что им пора идти и финал ждёт. Отец Настоятель ладонью закрыл своему слуге глаза и прочитал короткую молитву за упокой. Потом он снял с пояса генерала боевой горн и что есть мочи дунул в него. Протяжная песнь разнеслась по долине. Теперь Данте знал — остатки людей скоро спустятся с гор, разгребут тела. На пропитанной кровью земле взойдут скоро цветы, и, может быть, хоть кто-то сможет стать счастливым.
— Ты мой король — твоя корона в крови. Ты знаешь смерть, но так далёк от любви…
— Ты что-то сказал?
— Воистину, нет! Идём же скорее, нас ждёт дело…
***
Маэстро прекрасным образом знал защитные механизмы Дворца Роз и совсем не удивился, когда увидел, что главный вход в крепость перекрыла непроницаемая стена воздуха. Аль Баян не бездельничал, ибо у него, похоже, появился повод не бездельничать. Ненастная погода и ледяной дождь вперемешку с обычным — тоже его рук дело. Только вот о потайном ходе он не помнил. Лариан был в этом уверен, потому что человек может забыть вещь по двум причинам: случайно и если сам захочет. А у Аль Баяна было слишком много плохих воспоминаний об обучении Данте в холодном гроте, чтобы помнить.
На месте, под горой у озера компаньоны нашли тайные ворота, уже открытые троицей учеников академии, которые очень хотели подальше от войны. Он начали что-то требовать, ссылаясь на договор, но Маэстро просто перерезал всем троим глотки. Их черепа хрустели под его подошвами.
— Вот и проход! Как и обещал.
— Твои твари пойдут с нами?
— Нет. Они слишком иллюзорные для такого настоящего места. Здесь у меня почти нет силы, а потому пришла твоя очередь исполнять обещание. Сразись с Аль Баяном.
