Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света) - Мартин Джордж Р.Р. (книги онлайн бесплатно TXT) 📗
— Я не хочу видеть сира Лина. — Упрямился Роберт. — Не хочу. Отправь его обратно вниз. Я не разрешал ему приходить. Сюда нельзя. Гнездо неприступно. Так мама говорила.
— Ваша матушка умерла, милорд. И до вашего совершеннолетия Гнездом управляю я. — Петир повернулся к поклонившейся служанке, стоявшей у лестницы на кухню. — Мела, принеси его лордству чистую ложку. Он хочет доесть кашу.
— Не хочу! Пусть моя овсянка полетает! — С этими словами Роберт бросил полную миску с кашей и медом. Петир проворно увернулся, а мейстер Колемон не успел. Деревянная миска попала ему точно в грудь, и ее содержимое оказалось у него на лице и плечах. Он выругался в неподобающем его мейстерскому чину стиле. Алейна бросилась успокаивать маленького лорда, но было поздно. Припадок уже начался. Его рука столкнула, разбив вдребезги, кувшин с молоком. Когда он пытался встать, он опрокинул стул и рухнул на него сверху. Одной ногой он заехал Алейне в живот, с такой силой, что выбил из нее весь дух.
Она услышала, как Петир с досадой прошептал: «О, боги, смилуйтесь».
Мейстер Колемон бросился исполнять свой долг, бормоча утешительные слова. Овсянка все еще капала с его лица и одежды. Одна из капель медленно текла по его правой щеке, словно серо-бурая слеза. — «Это не столь плохо, как прошлый приступ», — думала Алейна, пытаясь оказать посильную помощь. К тому времени, когда судороги прекратились, на призыв Петира вбежали двое стражей в небесно голубых плащах и серебристых кольчугах.
— Отнесите его в постель и поставьте пиявки, — Приказал лорд Защитник. Страж повыше подхватил мальчика на руки.
«Я и сама могла бы его отнести», — Подумала Алейна. — «Он не тяжелее куклы».
Колемон на мгновение задержался.
— Милорд, может отложить переговоры на следующий день? После смерти леди Лизы приступы его лордства становятся все сильнее. Случаются чаще и интенсивнее. Я пускаю ему кровь так часто, как могу, и подмешиваю ему сонное вино или маковое молоко, чтобы он лучше спал, но…
— Да он и так спит по двенадцать часов в день, — откликнулся Петир. — Мне нужно, чтобы он время от времени просыпался.
Мейстер пригладил волосы, выудив из них овсянку, и стряхнул ее на пол.
— Когда его лордство становился неспокоен, леди Лиза давала ему свою грудь. Архмейстер Иброз заявляет, что материнское молоко обладает массой лечебных свойств.
— Это ваша рекомендация, мейстер? Чтобы мы для лорда Гнезда и Защитника Долины нашли кормилицу? А когда нам отнять его от груди, в день его женитьбы? Так мы сможем плавно перевести его от одной груди к другой. — Улыбка лорда Петира давала ясно понять, что он этого не позволит. — Нет, я так не думаю. Предлагаю иной выход. Мальчик любит сладости, не так ли?
— Сладости? — переспросил Колемон.
— Сладости. Торты, пироги, джемы, желе, мед в сотах. Возможно, нужно добавлять каплю «сладкого сна» в молоко? Вы пробовали? Немного, чтобы его успокоить и предотвратить судороги.
— Каплю? — Гортань мейстера двинулась вверх-вниз. — Одну каплю… возможно, возможно. Немного, и не часто, о, да! Я могу это попробовать…
— Каплю. — Повторил лорд Петир. — Как раз перед тем, как мы представим ему посетителей.
— Как прикажете, милорд. — Мейстер выбежал прочь. Его цепь мягко позвякивала на каждом шагу.
— Отец, — спросила Алейна, когда он ушел. — Не хотите ли овсянки на завтрак?
— Ненавижу овсянку. — Он посмотрел на нее взглядом Мизинца. — Скорее утолю свой голод поцелуем.
Хорошая дочь не отказала бы своему отцу в поцелуе, поэтому Алейна подошла и поцеловала, быстро и сухо ткнувшись ему в щеку, и так же быстро отошла назад.
— Какое… послушание. — Мизинец улыбался одними губами, но глаза оставались серьезны. — Что ж, так случилось, что у меня для тебя есть поручение. Передай повару чтобы согрел красное вино с медом и изюмом. Наши гости придут с холода после долгого утомительного подъема. Ты будешь их встречать, когда они прибудут, и предложишь им отдохнуть. Вино, хлеб и сыр. Какой у нас остался?
— Острый белый и пахучий голубой.
— Стало быть белый. И еще, тебе лучше переодеться.
Алейна оглядела свое платье в сине-красных цветах Риверрана.
— Разве оно слишком…
— Оно слишком отдает Талли. Лорды Истцы не обрадуются, увидев мое незаконнорожденное дитя горделиво расхаживающим в платье моей погибшей супруги. Выбери другое. Мне следует напомнить тебе избегать также голубого с бежевым?
— Нет. — Эти цвета были родовыми дома Арренов. — Вы сказали, их восемь… Бронзовый Джон будет с ними?
— Он один из них имеет значение.
— Бронзовый Джон меня знает. — Напомнила она. — Он гостил в Винтерфелле, когда его сын отправлялся на север чтобы надеть черное. — Она тогда дико влюбилась в сира Веймара, смутно вспоминалось ей, но все это было целую вечность назад, когда она была маленькой глупой девочкой. — И потом еще раз. Лорд Ройс встречался с Сансой Старк на турнире Десницы в Королевской Гавани.
Петир подпер подбородок пальцем.
— Не сомневаюсь, этот Ройс заметил симпатичное личико, но оно было одним из тысячи. На турнире для мужчины важно сосредоточиться на бое, а не обращать внимание на какого-то ребенка в толпе. Что до Винтерфелла… Санса была маленькой девочкой с рыжими волосами. Мой дочь — высокая и красивая девушка, а ее волосы темно-каштановые. Люди видят то, что ожидают увидеть, Алейна. — Он поцеловал ее кончик носа. — Пусть Мадди разведет огонь в моих покоях. Я хочу встретиться с лордами Истцами там.
— Не в Верхнем зале?
— Нет. Боги простили мне мое мелькание возле трона Арренов, но они могут решить, что я решу на него усесться. Худородные парни вроде меня не должны мечтать о столь мягких подушках.
— Значит, ваши покои. — Ей следовало остановиться, но слова вырвались помимо желания: — Если вы отдадите им Роберта…
— …и Долину?
— Но Долина и так принадлежит им.
— О! Большей частью, это верно. Но не совсем. Меня любят в Чаячьем городе, и у меня есть могущественные друзья: Графтоны, Линдерли, Лионель Корбрей… хотя, гарантирую, что они не выступят против лордов Истцов. С другой стороны, Алейна, куда нам податься? Обратно в мой замок на Пальцах?
Она уже думала об этом.
— Джоффри подарил вам Харренхол. Вы там полноправный правитель.
— Только по званию. Мне нужен был титул, чтобы жениться на Лизе, а Ланнистеры не были готовы отдать мне Бобровый Утес.
— Да, но замок-то твой.
— Ах да, замок! Похожие на пещеры залы и наполовину развалившиеся башни, которые невозможно защищать, приведения и сквозняки, от которых нельзя укрыться… а, и еще маленькая неприятность в виде проклятья.
— Проклятья бывают только в сказках и балладах.
Подобное заявление его развеселило.
— А что, кто-то уже спел балладу о Грегоре Клигане, умирающем от отравленного копья? Или о наемнике, погибшем до него? О том, которому сир Грегор обрубил одним махом все конечности? А ему замок достался от сира Амори Лорха, которому его вручил лично лорд Тайвин. Одного убил медведь, другого карлик. Леди Вент тоже умерла, как мне приходилось слышать. Лотстоны, Стронгсы, Харровейи, опять Стронгсы… Харренхол уничтожает все, кто к нему прикасается.
— Тогда подари его Фреям.
Петир расхохотался.
— Возможно, я так и сделаю. Или еще лучше, верну нашей дорогой Серсее. Хотя мне не следует плохо о ней отзываться, она же прислала мне такие прекрасные гобелены. Разве не мило с ее стороны?
Упоминание королевы заставило ее ожесточиться.
— Она вовсе не милая. Она меня пугает. Если она узнает, где я…
— …мне придется вывести ее из игры раньше, чем я планировал. Только если она сама себя не устранит раньше. — Петир усмехнулся. — В игре престолов даже у ничтожных фигур есть собственная воля. Иногда они отказываются двигаться туда, куда ты планируешь их переместить. Запомни это, Алейна. Это урок, который еще предстоит усвоить Серсее Ланнистер. А теперь, разве у тебя нет важных дел?
Точно, были. Сперва она проконтролировала приготовление вина, потом выбрала подходящий круг сыра, приказала повару испечь хлеба на двадцать человек, на случай, если лорды Истцы приведут с собой больше людей, чем планировалось. — «Если они испробуют нашего хлеба и соли, они станут нашими гостями и не посмеют нам причинить зла». — Правда Фреи нарушили обычаи гостеприимства, когда убили ее матушку и брата в Близнецах, но она не могла поверить, что такой блистательный лорд как Джон Ройс способен на подобный поступок.
