Рождение империи - Браун Саймон (читаемые книги читать .txt) 📗
Не раз и не два Крофт Харкер задавался вопросом: сколько же Кевлеренов и Избранных пережили нападение в самом Хамилае? Кое-что он рассчитывал выведать у имперского посланника. Мир изменился, и президент желал знать, до какой степени.
Одно было ясно: если Лерена не станет наносить новый удар по Ривальду, рано или поздно Хамилай оправится от потерь и станет сильнее – и намного опаснее, чем раньше.
Лерена позаботилась о том, чтобы Паймера отвезли в поместье, расположенное за пределами города. Вместе с ним туда же отправили всех Кевлеренов Омеральта, которые не пришли в себя после шока, вызванного потерей Избранных.
Собрав остальных членов семьи, императрица объяснила им случившееся – избегая подробностей, но дав понять, что отныне придется оставаться Кевлеренами, обходясь без Избранных. Обескураженные и запуганные, они согласились с ней, не задавая вопросов.
Себя Лерена удивила тем, что оправилась от потрясения гораздо быстрее, чем представлялось возможным. Впереди ее ждало много дел. Предстояло выработать законы, которые обеспечили бы уменьшение роли Акскевлеренов. Императрица еще не знала, как это отразится на способности Кевлеренов управлять Сефидом, однако ясно понимала, что допустить повторения ситуации, угрожающей власти и даже жизни ее близких, нельзя ни в коем случае.
Как много у нее дел и забот!
Впрочем, постоянно напоминала себе Лерена, так и должно быть.
Арден нашел Кадберна на восточном берегу Херриса. Он прогуливался там с Эриот и, увидев одинокого Избранного, попросил девушку подождать.
Опустившись на землю рядом с Кадберном, великан молчал до тех пор, пока Избранный не посмотрел на него.
– Я знаю тебя.
– Я колонист, – ответил Арден.
– Нет, я где-то видел тебя раньше.
– Ты видел меня на похоронах. Я помню тебя и твоего принца.
Слезинка скатилась по щеке Кадберна.
– Моего принца больше нет. Я остался один.
Арден покачал головой.
– Когда-то я тоже так думал. Наши хозяева говорили: «Если ты Акскевлерен, узы любви уже не порвать». Но это не так. В мире у тебя много братьев и сестер. В том числе я.
Услышав слова Ардена, стоявшая в стороне Эриот вдруг поняла нечто важное. Оказывается, она была духовно близорука и думала только о себе… Работая и сражаясь рядом с Арденом вот уже несколько недель, девушка почти ничего о нем не знала.
Нет, поправила себя Эриот, не совсем так. Она понимала, что Арден – добрый и щедрый человек, но не знала его прошлого, того, что сделало великана таким.
И Эриот решила восполнить пробел.
Гэлис Валера следила за восстановлением западной стены Цитадели. Был жаркий весенний день. В воздухе висела каменная пыль. Раздавая указания, девушка ни разу не повысила голоса, но ее слушались беспрекословно. Глаза ее горели страшным светом, и все – солдаты, колонисты, киданцы – старались избегать недовольства грозного стратега.
Она не давала себе спуску, помогая пилить, колоть и перетаскивать каменные блоки, отдаваясь работе без остатка, чтобы только ни о чем не думать и ни о чем не вспоминать. Девушка без малейшего сожаления уничтожила бы собственное прошлое, стала бы пустым местом, никем, существом без чувств, без сердца и без памяти. Появись такая возможность, она изменила бы свою жизнь так, чтобы в ней не осталось ни Новой Земли, ни принца Мэддина Кевлерена, ни Поломы Мальвара, ни…
Да, лучше бы она не встречала Китайру Альбин, не влюблялась и не узнала боль утраты, которая теперь не давала жить. И если что-то смягчало поселившуюся в ней боль, то только злость.
Гэлис остановилась, не удержав волны нахлынувших воспоминаний. Все, что стремилась забыть стратег, вернулось с новой силой, и перед внутренним взором снова встала та ночь, когда она, охваченная восторгом победы, вернулась в Цитадель. Враг был разбит, и казалось, что все мечты наконец сбылись… А потом девушка наткнулась на безутешного Кадберна, на застывших в скорби Госа и Полому. Гибель Мэддина опечалила ее сильнее, чем можно было ожидать, и она поспешила к Китайре, чтобы разделить с ней свою боль, найти утешение в объятиях возлюбленной.
Войдя в комнату, Гэлис увидела на полу целую кучу мерзких жучков, блестящую, шевелящуюся и живущую своей гадкой жизнью. Она почувствовала выворачивающий наизнанку запах. Стратег выбралась из комнаты, шатаясь, как пьяная, потрясенная, растерянная и ничего не понимающая.
Прозвучавшее рядом проклятие вернуло ее к жизни. Рабочий потирал ушибленную лодыжку, по ноге стекала струйка крови.
Надо заниматься делами. Заботиться о людях. Защищать город. Шевелиться. Двигаться. Действовать.
– Подожди, – сказала Гэлис рабочему. – Рану нужно промыть.
Она с трудом оторвала ногу от земли и перенесла ее вперед. Потом продела то же самое с другой ногой. Получилось два шага.
Для начала.
